– У меня мама дома, – предупреждающе выставила вперёд ладонь. – Ещё шаг и…

– Ты не будешь кричать, – схватил меня за талию и рванул на себя. – Не в твоих интересах, заучка. Или желаешь с мамочкой поругаться? Стенки, знаешь ли, тонкие. А дебаты у вас глобальные.

Вцепилась обеими руками в полотенце, стараясь удержать его на себе. А эта сволочь нагло пользуется!

– Пахнешь клубникой, – прошептал на ухо и укусил за мочку, так что тело прострелила какая-то сладкая судорога. Ноги подкосились. – Расслабься, тебе понравится, сладкая.

Руки его по-хозяйски легли на грудь, сжимая моих девочек. Даже сквозь полотенце были видны затвердевшие соски, вставшие торчком.

О, мой бог! Только не это!

Где-то тут и пришла в чувство. Вот же нахал! Как только совести хватает вести себя, словно он имеет право так трогать меня?

Ненавижу!

Пытаюсь его ударить между ног, но Сотня вовремя уклоняется.

– Маш! – раздался мамин крик из-за двери. – Маш, ты готова?

Чёрт побери!

– Отпусти, —процедила сквозь зубы. – Она же сейчас войдёт!

– Плевать, – откровенно издевается Сотников. У него явно там с мозгами какая-то проблема случилась, вся мыслительная активность сосредоточилась в члене.

Мажор проклятый!

– Маша! Нам уже пора! – надрывается маменька.

Вот же блин! Вляпалась по самые помидоры!

– Мам, я скоро! Дим, – умоляюще посмотрела на парня. – Ну пожалуйста. Будь человеком.

– Что вечером делаешь? – прикусил губу. – У меня вечеринка по случаю днюхи.

– Нет.

Подхватил за ногу, поднимая мою несчастную конечность в воздух, и вынуждая обвить его за пояс. Рука парня уже шарила там, где ещё никто до меня не дотрагивался.

Прямо там.

Сначала мимолётно порхая по внутренней стороне бедра, потом ныряя в мою девочку, уже мокрую для него. Умелыми движениями потирает клитор, смотря при этом мне прямо в глаза. Низ живота прострелила безбожно сладкая судорога и с моих губ сорвался тихий стон.

Наглеет. Движения становятся всё быстрее и ритмичнее, высекая из меня огненные искры.

Я должна это остановить. Должна!

–Ладно!

– Ладно, что? – тихо рассмеялся, не прекращая извращаться надо мной.

– Свободнаа…

Я почти на краю. Огонь затопил всё моё существо, мышцы напряглись, а удовольствие подступило к самому пику. Сейчас!

– Неправильный ответ, – чмокнул в губы и тут же отпустил. – Этим вечером ты у меня. Маме скажешь, что заниматься будем.

Стою, откровенно не понимая происходящего, привалившись спиной к комоду. Ноги дрожат, внутри всё горит и полыхает. Кажется, в словаре значение слова «неудовлетворение» сильно опустили.

Какой кошмар!

Я же едва не кончила у него на руках. Поцелуй украл. Теперь и на оргазм претендует.

Сволочь!

– Эй, заучка! – смерил откровенно голодным и одновременно насмешливым взглядом, от которого по телу поползли мурашки. – Я же не сказал, что мы будем заниматься уроками, уловила?

Больной придурок!

В сердцах кинула вслед Сотникову книгу, но он только рассмеялся и запрыгнул на подоконник. Книга с грохотом упала на пол.

Скалолаз недоделанный, да чтобы он навернулся как следует!

Ну и подумаешь, десятый этаж.

Все равно, что разобьётся к чертям собачьим.

Вот как мне теперь быть?

Я же не дурочка наивная, прекрасно догоняю, чего мажор добивается.

Да вот только что едва не добился, почти ничего и не сделав. Теперь же ему нужно получить полностью вожделенный приз.

Но нет, слишком хорошо знаю, как бывает больно потом. Доверить свое сердце, тело и душу кому-то вроде Димы – самое настоящее самоубийство. Проще спрыгнуть с самолёта без парашюта. И то боль окажется в миллиарды раз меньше.

Моя лучшая подруга Мира по вине лучшего друга Димы забыла, что такое улыбаться и жить нормально. Влюбил, покорил и забыл. Развлечения ради добился девушку, а потом разломал её на мелкие кусочки. Безжалостно и грубо. Разве так любят? Разве чувства стоят этих страданий? Ну нет!

Пришлось идти в душ снова. Смывать с себя его пошлые прикосновения. Но даже холодная вода не помогла прийти в себя. Я была на взводе – как курок.

Поход по магазинам только изначально выглядел безобидным. Мы с мамой болтали, будто настоящие подружки, что случалось между нами крайне редко. У нас другие отношения. По большей части, меня воспитывала бабушка. Маменька же считала, что вносит неоценимый вклад в жизнь своей дочери, засунув её в гимназию элитного класса.

Конечно, я ей благодарна. Не очень-то легко поставить на ноги ребенка, когда поддержки отца нет. Она очень много работает. Хорошо, что в моём детстве были бабушка и дедушка. Но, порой, хотелось несбыточного – материнской ласки и любви, бесед вечерами. Маму же интересовало только сделала ли я уроки, какие оценки получила и горе всем, если в дневнике оказывалась четвёртка вместо пятёрки.

Именно она сделала меня максималисткой. Всё или ничего. Не скажу, чтобы это плохо, но у всего есть своя цена.

Мы исходили несколько торговых центров, перекусили в пекарне кофе и круассанами с маринованным цыплёнком, напокупали новой одежды. Однако этому аттракциону неслыханной щедрости пришёл конец.

Мама вновь заговорила об отце. О том, что мне нужно постараться понять его, впустить в свою жизнь, попытаться познакомиться и наладить контакт.

Но зачем? Что-то изменится? Не думаю.

Человек знал о моём существовании чуть больше двадцати лет и не посчитал нужным навестить хотя бы разочек. Узнать, как там его брошенная дочка живет.

В детстве, когда все мечтали о магии и волшебстве, я мечтала о папе. О том, как он приедет к нам и у нас будет настоящая, счастливая семья… глупо, да?

Но сейчас мне это уже не интересно. Судьба жестока. Исполняет наши потаённые желания именно в тот момент, когда мы о них почти и не помним.

Неужели у матери никакой гордости нет? Гнала бы этого толстосума поганой метлой, чтобы больше не смел появляться на пороге. А она плывёт, про отцовские чувства вещает.

В итоге снова едва не поругались на пустом месте. Сами понимаете, Сотня со своими тараканами и демонами из моей головы вылетел совершенно. Не до этого.

Зато телефон дал о нём знать.

«Уже дома, заучка? Туса ровно в десять. Поменьше одежды».

Дебил!

Отправила в ответ гневный смайлик и вырубила телефон. Ага, вот бегу и падаю. Волосы назад.

Заперлась у себя в комнате, включила музыку и принялась репетировать танцевальные упражнения. Завтра очередной конкурс, последний этим летом. Возможно, нам с девочками удастся получить золотой кубок. В прошлом году Дина сломала ногу. Мы даже выступить не смогли.

Стук в дверь.

– Маш, – мама заглянула в комнату и улыбнулась. – Занимаешься танцами своими? Ну ты оторвись ненадолго. Там Дима Сотников пришёл. Сказал,