– Не волнуйся, Арлетта, я найду ее, найду ради тебя. Где бы она ни была, я отыщу ее и отдам ей твой последний подарок. Я обещаю…

Бетти еще раз сверила адрес на конверте с номером на двери. Позади нее на стене паба висела табличка с названием улицы: Бервик-стрит. Над кнопкой звонка на двери перед ней была приклеена бумажка, на которой толстым черным фломастером было написано: «Квартира Д». Она определенно не ошиблась, это было то самое место. Так почему же ей никто не открывает?..

Бетти снова надавила кнопку звонка и стала ждать. Ответа по-прежнему не было, и она огляделась. Рыночная площадь перед домом понемногу пустела. Повсюду валялись старые газеты, капустные листья, рваные обертки и подгнившие фрукты. Перед закрытием цены снижались, и продавцы буквально набрасывались на каждого запоздавшего покупателя, наперебой крича что-то насчет «пятидесяти пенни за фунт, если возьмешь все». Небо было густо-синим, как чернила, а в неподвижном воздухе сильно пахло прокисшим пивом, погребом и мочой.

Бетти стояла перед дверью дома уже больше четверти часа. Ее рюкзак, прислоненный к стене, выглядел таким же поникшим и усталым, как и она сама: прошедший день был очень, очень длинным, и Бетти основательно вымоталась, однако гораздо сильнее усталости от долгого путешествия она ощущала груз лет, которые потребовались ей, чтобы попасть наконец на эту площадь.

Увы, молодая женщина по имени Марни Али, с которой Бетти только накануне вечером разговаривала по телефону и которая клятвенно обещала встретить ее здесь ровно в шесть с ключом от квартиры, куда-то исчезла.

Роскошная квартира-студия в центре Сохо неподалеку от знаменитого рынка на Бервик-стрит!

400 фунтов в месяц плюс оплата коммунальных счетов!

Объявление было без фотографий. Слова «Неподалеку от…» должны были означать «близко» или «в нескольких десятках метров», на деле же оказалось, что квартира находилась на самом краю шумной и достаточно вонючей рыночной площади. Черт!.. Бетти поплотнее закуталась в шубу, стараясь унять дрожь.

Она согласилась снять первую же квартиру, которую ей предложили в лондонском агентстве. Бетти обратилась туда на следующий день после похорон Арлетты. Договор ей прислали факсом на адрес офиса матери.

– Четыреста фунтов в месяц! – воскликнула Элисон. – Это довольно много, тем более за какую-то студию!

– Да, – нехотя согласилась Бетти. – Но ведь она находится не где-нибудь, а в Сохо. Понимаешь, в Сохо?!

– Понимаю, – кивнула мать. – Но мне кажется, даже в Сохо можно найти что-нибудь подешевле.

– Нет, – отрезала Бетти, выхватывая у матери факс. – Меня это устраивает. Это именно то, что надо. Здесь написано, что квартира была недавно отремонтирована и что в нее можно вселиться уже в среду. Я не хочу больше ждать, мама, я и так уже потратила много лет впустую. Мне нужна эта квартира.

– Ну хорошо, – вздохнула Элисон. – В конце концов, ты уже взрослая и можешь сама решать… И все равно это слишком дорого! Подумать только, четыреста фунтов в месяц, плюс счета!.. Когда я жила в Лондоне, я снимала крошечную комнатку на конечной станции линии Пиккадилли. Это было очень дешево, да и доехать оттуда до Сохо можно было за двадцать две минуты.

– Ты не понимаешь, мама! Если я буду жить где-то на окраине, мне придется каждый вечер садиться в метро и покидать Сохо. А я не хочу покидать Сохо даже на несколько часов! Я хочу там жить!

Элисон вздохнула еще раз.

– Ну допустим, – сказала она. – Но имей в виду – Арлеттиных денег тебе хватит максимум на два с половиной месяца. Что ты будешь делать, когда они закончатся?

– Найду работу, – уверенно ответила Бетти. – Я буду сама зарабатывать; эти деньги нужны мне только на первое время.

– Работу? В Лондоне? С дипломом художественного училища? Без опыта работы? О господи!.. – Элисон зажала уши руками, словно не желая слышать глупости, которые с умным видом изрекает ее дочь.

– Я уверена, со мной все будет в порядке. – Бетти скрестила руки на груди.

– А я уверена, что на какое бы место ты ни устраивалась, на него найдется не меньше десятка претендентов, у которых опыта будет побольше, чем у тебя.

– Знаю! – отрезала Бетти. – Но ведь эти люди будут не такими, как я, правда же?..

Следующие несколько секунд она молча смотрела на мать, потрясенная своими собственными словами. Бетти никогда не испытывала неуверенности в себе – особенно с тех пор, как переехала на Гернси, где к ней всегда относились по-особому: сначала Белла, а потом и Арлетта. За годы, проведенные на крошечном клочке земли посреди Ла-Манша, Бетти привыкла чувствовать себя не такой, как все. Она жила в особняке на высоком утесе, она была хороша собой, она одевалась, как никто на острове, и к тому же на протяжении многих лет ухаживая за старой женщиной, которая по-настоящему не была ей даже родственницей, часто чувствовала себя почти святой. На Гернси все знали, кто такая Бетти Дин. Как тут было не возгордиться?

Именно поэтому Бетти ни секунды не сомневалась, что она и Сохо идеально подходят друг другу. Они были, так сказать, родственными душами, созданными для нерушимого, крепкого союза. О том, как примет ее Сохо, Бетти даже не задумывалась. Какие могут быть проблемы, если они предназначены друг для друга? Конечно, она сумеет очень быстро вписаться в жизнь легендарного квартала, который, вне всякого сомнения, встретит ее с распростертыми объятиями. Она рождена для того, чтобы жить в Сохо – и нигде больше.

Вот только эта девица – Марни – этого, похоже, совершенно не заметила. Ведь если бы она это поняла, почувствовала, она была бы сейчас здесь, чтобы дружески приветствовать Бетти и отворить перед нею дверь в новую жизнь. Так должно было быть. В реальности же Марни не явилась, и Бетти пришлось почти полчаса торчать перед запертой дверью, одной, в сгущающейся темноте. С каждой минутой ей все больше становилось не по себе, и в конце концов, – несколько раз глубоко вздохнув, чтобы сдержать подступающие слезы, – Бетти огляделась по сторонам в поисках телефона-автомата. Почти сразу она увидела слева от себя телефонную будку, но та находилась слишком далеко от подъезда дома. А что, если эта Марни появится как раз тогда, когда Бетти будет накручивать телефонный диск? Она же может снова уйти – и что тогда ей делать? Ночевать на ступеньках? Искать гостиницу? Возвращаться на Гернси?

Бетти еще раз огляделась в надежде, что ее осенит какая-нибудь гениальная идея, и вдруг заметила сравнительно молодого – лет под тридцать – мужчину, который, стоя за переносным прилавком в нескольких шагах от нее, складывал в картонные ящики старые виниловые пластинки.

– Прошу прощения… – неуверенно начала она, подходя к нему.

– В чем дело? – отозвался мужчина с легким раздражением в голосе.

– Не могли бы вы мне помочь… Мне нужно позвонить, но я боюсь пропустить человека, с которым у меня назначена встреча. – Она показала на дверь дома. – Вы ведь побудете здесь еще какое-то время?..