— Прошу… — Чудовище взглянуло на Сергея, затем, засмеявшись, протолкнуло его сквозь камень.

Это было очень неожиданно — Сергею показалось, будто он прошел сквозь слой воды или очень плотного воздуха.

Оглянулся: монстр, просунув сквозь дверь рогатую голову, смотрел на него с нескрываемой насмешкой.

— Некоторое время посидишь здесь, — сказало чудовище, не делая попыток зайти внутрь. — Наберешься сил, а там уж хозяйка решит, что с тобой делать. Дом в твоем распоряжении, но выйти ты пока не сможешь. Ну а если вдруг выберешься, никуда не уходи, лес здесь полон ловушек. Вряд ли тебе хочется умереть во второй раз. А сейчас извини, мне пора — чертовски много работы… — Чудовище развело руками и исчезло по ту сторону двери.

Поверхность двери еще несколько секунд шевелилась, затем стала быстро твердеть. Сергей протянул руку и ощутил обычный холодный камень…

Удивительным было то, что все происходящее его как раз не удивляло. В сознании царил странный покой, мысли ворочались медленно и неохотно, словно после хорошей попойки. Или все это ему снится?

Сергей огляделся. Он стоял в холле, по обеим сторонам двери на стенах висели массивные кованые щиты. Чуть поодаль блестели рыцарские доспехи — все это выглядело настолько картинно, что Сергей даже усмехнулся.

— Есть кто живой?! — крикнул он. Прислушался — никакого ответа. Ну и ладно, в конце концов, это всего лишь сон…

Дом он обошел минут за пятнадцать, это оказалось довольно роскошное строение. Порядка десяти комнат, несколько больших залов — с каминами, богатой обстановкой. В ближайшем к холлу зале на стене висел огромный красный ковер, украшенный коллекцией холодного оружия. Здесь было все, начиная от мечей и алебард и заканчивая маленькими дамскими кинжалами. Дом и в самом деле выглядел очень богато. Сергей не слишком в этом разбирался, но, глядя на окружавшее его великолепие, невольно пришел к мысли, что все это стоит уйму денег.

Устав бродить по дому, он прошел в зал, сел в кресло рядом с большим красивым камином. И обнаружил нечто странное…

Он был в своих любимых джинсовых брюках. В тех самых, из которых — по причине полного износа — в прошлом году попытался сделать шорты. Попытка не удалась — отрезал лишнее, с любимыми брюками пришлось окончательно распрощаться. И вот сейчас он сидел в до боли знакомых джинсах, на нем была серая тенниска — помнится, когда-то он носил такую. Все это выглядело более чем странно.

С другой стороны, это всего лишь сон, а мало ли чего не бывает во сне. Тем не менее происходящее навевало очень странные чувства. Словно и не сон это вовсе…

На душе было муторно, Сергею казалось, что он что-то забыл. Мучительно попытался вспомнить, где он был и что делал в последние дни, — ничего не получалось. Затем в памяти всплыло женское имя — Татьяна. Знакомое имя, с ним связано что-то необычное — и очень важное. Уцепился за девичье имя, пытаясь не упустить тонкую ниточку воспоминаний — и этого оказалось достаточно, чтобы с головой окунуться в лавину вернувшейся памяти…

Эта клиника по праву считалась лучшей в регионе. Правда, внешне она выглядела несколько мрачновато — старое, еще дореволюционной постройки, здание, окружающий его с трех сторон густой тенистый сад… Случайные прохожие невольно ускоряли шаг, стремясь быстрее миновать это гиблое место, лелея в душе тайную надежду, что уж им-то никогда попасть в это здание не придется. Увы — так уж повелось, что именно сюда везли тех, кто практически потерял всякую надежду.

Двадцать восьмая палата была одной из самых маленьких и уютных. Всего три кровати, несколько тумбочек, на стенах горшки с искусственными цветами да потемневшая от времени репродукция Левитана. Несколько портили общее впечатление металлические стойки с жужжащей и попискивающей аппаратурой. Впрочем, тем, кто здесь лежал, эти тихие звуки совсем не мешали.

Одна кровать пустовала, ее последнего обитателя увезли прошлым вечером. Увезли тихо и буднично, переложив на каталку и накрыв с головой простыней. Из этой палаты редко кто уходил сам.

Вторую кровать занимал пожилой мужчина с очень бледным осунувшимся лицом. С расположенной в изголовье кровати металлической стойки к нему тянулись провода и пластиковые трубки, рядом мерно шипел жутковатого вида аппарат. Глаза мужчины были слегка приоткрыты, но вряд ли он что-нибудь видел.

Третья кровать стояла у противоположной стены, близ окна. Ее занимала невысокая хрупкая девушка с правильными и красивыми чертами лица. Каштановые волосы были ровно подстрижены и аккуратно расчесаны, ямочки в уголках губ вызывали ощущение едва заметной улыбки. Казалось, девушка просто спит. Впрочем, именно так оно и было. Просто сон этот оказался очень долгим.

Ближе к полудню в палату зашла медсестра — женщина в летах, худощавая, слегка заспанная. Окинув палату привычным взглядом, подошла к окну и приоткрыла форточку, в комнату ворвался веселый воробьиный гомон. Удовлетворенно кивнув, женщина повернулась — и замерла в недоумении…

— Здравствуйте. Вас Ириной Федоровной звать — ведь так?

Конечно, это могло когда-нибудь случиться, это знали все. На это надеялись, в это верили. Но сейчас, глядя на сидящую на кровати девушку, на щеках которой уже проступал легкий румянец, медсестра не могла поверить увиденному. И просто стояла, с изумлением глядя на девушку.

— Наверное, я в больнице? — Девушка окинула взглядом комнату. На секунду ее взгляд задержался на неподвижной фигуре в соседней кровати и снова вернулся к медсестре. — Извините, я ничего не помню. Как я сюда попала?

— О господи… — К медсестре наконец-то вернулся дар речи. — я сейчас… Я быстро… — Она как-то боком скользнула к двери и пулей выскочила в коридор.

— Все как обычно, — улыбнулась девушка. С интересом оглядела свои руки, пошевелила ногами. Ощупала волосы. Потянувшись к тумбочке, открыла верхний ящичек и, покопавшись в нем, нашла небольшое зеркальце. Дохнув на него, протерла о простыню, затем взглянула на свое отражение.

— Не так уж плохо… — тихо произнесла она, оценивая увиденное. — За неимением лучшего…

В коридоре послышались возбужденные голоса, звуки шагов, девушка вздохнула и пожала плечами — увы, никуда не денешься. Все как обычно…

Она почти улизнула от него. Именно почти — осознав это, Шорг мрачно усмехнулся, затем медленно поднялся к вершинам деревьев. Прикрыв глаза, прислушался к своим ощущениям. Все правильно, вот ее след — слабый, едва заметный. Еще пара минут, и она бы ушла. Но только не теперь.

Внизу уже собирались люди, с заунывным воем сирены подкатил милицейский «уазик». Шорг в последний раз взглянул на тело Татьяны — что ни говори, а на этот раз она была чертовски хороша. Увы, он не ожидал от нее такой прыти.

Его не видели, да и не могли увидеть — то, что от него осталось, было слишком эфемерным. Впрочем, Шорга все это ничуть не заботило. Ему пора — закрыв глаза, он по привычке глубоко вздохнул и плавно скользнул по манившему его следу…