«Тогда почему он не сделал этого сейчас?» — прозвучал неудобный вопрос в голове. — «Откуда я знаю, о чем думает Чех? Чем он руководствуются?» — отвечала сама себе. — «Возможно, пытается усыпить мою бдительность? А может просто хочет подчинить с помощью страха. Держать постоянно в напряжении, чтобы я лишилась разума и сама с собой что-нибудь сделала. Облегчила ему задачу. Не дождется!».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Райским наслаждением для меня стало принятие прохладного душа. Даже при том, что я постоянно косилась на дверь, опасаясь вторжения. Постирала белье и забрала его с собой, разложу на подоконнике, когда все уснут.

В комнате меня ждал поистине королевский обед. Стоило вдохнуть пряные ароматы блюд, желудок тут же напомнил о себе характерным звуком.

В голову закралась мысль, что меня могут отравить, эти умопомрачительно пахнущие яства возможно приправлены ядом, а я тут слюни пускаю… Но желудок вновь напомнил о том, что кроме двух корок хлеба я сегодня ничего не ела. Да и в последние дни перед свадьбой аппетита не было. Плюнула на свои страхи и принялась есть.

Дверь в комнату не заперли, что это могло означать остается гадать. Угрозы Чеха держат меня в комнате надежнее, чем замки. Единственным развлечение было смотреть в окно. Если открыть створку и выглянуть глубоко наружу, можно увидеть террасу, откуда долетали негромкие мужские голоса. Подслушать не удалось, несмотря на басистость голосов, говорили они негромко.

Как же хотелось вернуться к дяде. Там можно было с Зухрой затеять спор, хоть какое-то развлечение, а тут приказали молчать и не высовываться. Я уже скучала по ее нравоучениям, даже слово «позор» не казалось таким угнетающим, как раньше. Насколько лучше слушать брюзжание тетушки, чем сидеть взаперти у убийцы.

Кто-то постучался в дверь. Воспитанность в этом доме была для меня удивительна. Кто это такой культурный ко мне пожаловал?

— Я могу забрать подносы? — передо мной стоял высокий худощавый мужчина среднего возраста. Волос русый, коротко стриженный, у висков проглядывается седина. Глаза казались добрыми, а лучики морщин вокруг наводили на мысль, что он часто улыбался.

— Вы кто? — наверное, я не имею права задавать подобные вопросы, но нужно ведь знать всех домочадцев, которые могут оказаться потенциальными врагами.

— Олег Вячеславович, шеф-повар.

— Значит, это вы не дали мне умереть с голоду, — и себе под нос добавила: — и не отравили?

— Скорее вы обязаны этим Самиру, — лицо перекосило от его слов, не знаю, на какую часть моей реплики мужчина прореагировал. Уголки его губ дрогнули, ничего не сказав, Олег Вячеславович вошел и забрал подносы с едой.

— Вам помочь? — мне нужен был повод покинуть тюрьму, может удастся что-нибудь подслушать.

— Не нужно, — улыбнулся мужчина, будто прочитал мои мысли. — Самир просил передать, что вы не пленница и можете выходить из комнаты.

В тот момент, когда тебе предоставляют мнимую свободу, чувствуешь себя еще большей пленницей. Вот куда я пойду? Бродить по чужому вражескому дому? Поймают за подслушиванием… О наказании лучше не вспоминать.

— Передайте хозяину дома, что я с удовольствием прогуляюсь, если меня выпустят за ворота. Пешком дойду до дядиного дома, — язык мой враг. Предупреждали меня не бросать вызов, а не получается.

Олег Вячеславович ушел. Не знаю, передаст он мои слова Чеху или нет, но лучше бы промолчал. Устала я сегодня, а для нового сражения нужны силы. Оставшись одна, я легла в постель. Заняться больше было нечем. Тревожные бессонные дни сказывались, думать не о чем больше не хотелось. Достав с тумбы папину фотографию, прижала к себе и зевнула. Не заметила, как уснула…

Проснулась, когда холодная луна светила в окно. Звезд на темном небе практически не было. В голове мелькнула мысль, что завтра будет плохая погода. Такая же плохая, как и моя судьба…

Мне нужно было в уборную. Надеюсь, дверь не заперли. Двигаясь в сторону выхода, я о что-то споткнулась и с грохотом растелилась… на какой-то куче. Благо куча оказалась мягкой, и здорово, что это был не поднос с ужином.

Ушибленная коленка неприятно жгла и болела. Посылая хозяина дома и его свиту в преисподнюю, поднялась и стала искать включатель. Нащупала руками на стене кнопку и стукнула по ней с раздражением. Взгляд упал на кучу, в которую я приземлилась.

«Какой идиот оставил тут кучу вещей?» — в недоумении смотрела на пакеты. — «Это они мне купили…» — догадалась я и принялась вытаскивать содержимое. Распаковав несколько больших пакетов, мысленно отметила: — «До зимы меня точно убивать не собираются: парка, теплых носков пар десять, шапка ушанка… Еще бы валенки положили!»

На дворе лето, а они мне одежды на год вперед набрали. На все сезоны. Раскрыв пакет с бельем, покраснела до корней волос. Интересно, кто выбирал? С размером точно угадали. Белье было практичное, удобное и дорогое. Два комплекта на общем фоне бросались в глаза. Черный — кружевной лифчик и маленькие трусики-стринги. Красный вообще мало что скрывал… Провокационное и сексуальное. Кто их сюда добавил? Такое белье девушки надевают, когда идут на свидание к мужчине…

Отбросив пакет, словно ядовитую змею я направилась в уборную. В доме стояла тишина. Свет нигде не горел. Возникла идея осмотреться тут хорошо. Гнала от себя эту мысль, но противный голосок в голове нашептывал, что мне разрешили гулять…



Чех

— Сам сообщишь своей жене о ссылке в тайгу, — интонационно с раздражением подчеркнул Валид последнее слово.

— Хорошо, а ты не забывай, что Лея моя жена, — жестко произнес я. Валид мог быть неуправляем, когда расходился, мне бы не хотелось, чтобы он обижал Лею. Петр будет громоотводом, на брата он может нажать, когда нужно.

Но предупреждение касалось не только их ссор, но и сексуального аспекта. Валид это понял. Такая война, которая происходила между ними, могла перерасти в страсть. Только мысль об этом вызывала желание отменить поездку в тайгу, но необходимо думать в первую очередь о безопасности Леи.

— Валид, она дочь моих друзей, я хочу, чтобы ты об этом помнил, — подошел к этому вопросу со всех сторон. Что бы брат ни говорил о Лее, а мужское начало в нем было заложено такое же сильное, как и во мне. Валид не мог не видеть ее женской сексуальной красоты. А оставшись на полгода без женщины…