— Что делаем? — с улыбкой спросила мастер, закалывая пучок волос одной из расчесок.

— Не стричь, не красить. Только придать ухоженный вид.

Выходила безумно довольная, но до ужаса голодная. Поесть так и не получилось, а такой прекрасный день тем временем уже плавно перетекал в вечер. Красная маленькая машинка, к слову, на парковке меня не ждала. Тем лучше.

Когда объясняла таксисту дорогу, смотрел на меня как на пришибленную. Ну, что поделать, если я не озаботилась тем, чтобы узнать адрес. Не до того как-то было. Оставив покупки в тихой пустующей квартире, тут же спустилась обратно вниз. Держала курс в ближайший супермаркет.

С улыбкой представляла лицо Царя, когда тот обнаружит в своей ванной мои прокладки, косметику и другие средства гигиены. Тапки, халат, два полотенца и тучная туча всего того, что только могло понадобиться молодой девушке. Дергающийся глаз — меньшее, что он заработает, проживая со мной.

На голодный желудок, который, не стесняясь, выговаривал все, что думает о своей нерадивой хозяйке, награбастала полную тележку разнообразных продуктов. Как буду переть их до такси, вот вообще не представляла, но глаза боятся, а руки делают. Наверное, это мания всех женщин: я очень люблю готовить, когда есть из чего.

Когда все покупки были сложены в пакеты, а кассир уже вытирала пот со лба, случилось то, чего я никак не ожидала. Банковская карта перестала работать. Вот так просто взяла и перестала, хотя я вводила правильный ПИН-код. Терминал выдавал ошибку дважды, а в третий раз я попросту не стала пытать судьбу, потому что была прекрасна осведомлена о том, что карта может заблокироваться.

— Простите, я не понимаю, что произошло. Она спокойно работала час назад. — Начинала нервничать, неосознанно прикусывая губы. — Давайте, я оплачу наличными.

Сделав недовольную мину, женщина некрасиво цокнула языком и убрала терминал. Я же вновь ощущала себя нищенкой.

— С вас девять тысяч шестьсот семьдесят девять рублей.

Я натурально взмокла. Меня бросило сначала в жар, а потом и в холод. Даже в глазах потемнело от волнения, а руки затряслись.

— Простите, но мне не хватает. — Готова была провалиться сквозь землю. — Можно что-нибудь выложить?

Стояла, краснела, бледнела и проклинала собственную жадность. Ну зачем, вот зачем я все это понабрала? Меня окинули таким презрительным взглядом, будто я что-то украла в этом магазине.

— Не нужно ничего выкладывать. — прозвучало за моей спиной приятным мужским голосом. — Сколько вам не хватает? Я добавлю.

Обернувшись, встретилась взглядом с мужчиной за сорок. Он улыбался по-доброму. Так, как улыбаются неразумному ребенку, который извиняется за какую-то мелочь и ищет себе оправдания.

— Двести рублей, — проговорила ошеломленно, но опомнившись добавила: — Простите, четыреста, если можно. Мне еще нужно расплатиться с таксистом.

Рассмеявшись, мужчина протянул мне купюру в пятьсот рублей. Взяв ее на автомате, добавила свои. Кассир смотрела на покупателя с обожанием, а на меня — плохо так, осуждающе. Точно пребывала в прострации, забирая пакеты, потому что даже спасибо не сказала, но хоть опомнилась. Он уже выходил из супермаркета, когда я окликнула его.

— Что-то еще? — спросил, придерживая для меня двери.

— Я не отблагодарила вас. Спасибо вам большое.

— Не за что. Это мелочи.

— Нет-нет, я вам все верну. Только… скажите, пожалуйста, ваш номер телефона.

— Не стоит, — прозвучало спокойно, но мой взгляд был непреклонен. — Хорошо, вот моя визитка. Витюшин Евгений Федорович, — представился мужчина.

— Очень приятно.

Уже по сотому кругу штудировали договор. Буквы расплывались, а в душе рождалось раздражение. Сколько можно тратить время на воздух? Все равно придется переделывать, как пить дать. Черкай, не черкай, а злость моя все же относилась не к треклятым бумажкам.

В начале пятого мне позвонила Ангелина. Сначала игнорировал ее звонки — пусть сама разбирается с бабскими штучками, а мне ей помочь нечем, — но после десятого жужжания мобильника пришлось отвлечься и ответить. Всего одна ее фраза заставила меня усмехнуться и сломать в руке чертову ручку.

Девчонка сбежала.

Просто взяла и сбежала вместе с ключами от моей квартиры и моей картой, к которой я лично выписал ей ПИН-код. И ведь мне приходили сообщения о ее тратах. Чертова Бестия! Каким местом думал? По-моему исключительно задницей, а скорее всего и вовсе определенной частью тела! Чего ты ждал, Гриф, от воровки? Честных поступков? Выполнения сделки? Идиот! Форменный идиот!

— Что-то случилось? — обеспокоено спросил Макс.

— Небольшая… проблема. Ничего серьезного. Я сейчас вернусь.

Связавшись с банком, заблокировал карту к чертовой матери. Деньги — мелочь. Еще заработаю, но замки придется менять. Наверняка квартира уже стоит пустая. Радовало одно: сейф точно не найдут.

Воровка. Красивая, смелая, дерзкая, но воровка. На этом и закончим дебилизм кризиса среднего возраста. Разве что, может быть, куплю себе Шевроле.

— Все, Макс. Давай заканчивать. Уже видеть не могу этот договор.

Кофе давно остыл. Сколько выпил его? Чашек пять, не меньше. В глотку ничего не лезло — остывший обед так и стоял на столике. Хотелось домой и спать. По стеклам вниз стекали капли дождя, а город горел огнями. Мегаполис никогда не спит. Мне же требовался сон. И секс. Но позвонить Вике — значит, согласиться с ее необоснованными ожиданиями, а этого я не хочу.

— Хорошо, — устало согласился друг, а по совместительству и компаньон. — Я тогда домой. Тебе лучше выспаться. Завтрашний вечер нам обоим не понравится, — хлопнул он меня по плечу, уходя вместе с юристом.

— Определенно.

Опустив стекла в авто, слушал дождь и ловил мокрые капли. Окутывало свежестью. Любил холод. Любил зиму. Любил скорость. Не боялся риска, ведь всегда шампанское пьет тот, кто готов пожертвовать многим, если не всем. Пан или пропал — так было всегда. На этом строится моя жизнь.

Когда открыл дверь собственной квартиры, ожидал увидеть погром и разруху, но все осталось на своих местах. Свет не включал. Слишком устал даже для того, чтобы заглянуть на кухню и перекусить. Ушла — и скатертью дорожка, а замки все равно сменю. Мне такие гости не нужны.

Закинув пиджак на диван, пошел в спальню, на ходу избавляясь от галстука. Пальцы машинально расстегивали пуговицы рубашки. В душ и спать. В холодный душ.

Появившись в спальне, не поверил своим глазам. Бестия, завернувшись в одеяло, тихонько сопела, раскинув свои конечности по всей кровати. С какой стороны не ляг, а ее все равно придется двигать. Был рад, что обнаружил ее здесь — теперь мог рассчитывать на плотное сотрудничество с Сергеем Михайловичем. А все-таки она заставила меня понервничать.