Словно в ответ на ее мысли Сергей спросил:

– Ты в каникулы что делаешь?

– Пока не знаю, – ответила Сашка.

– Жаль, у меня сессия, а то могли бы почаще видеться, – вздохнул он.

– Жаль, – эхом ответила девушка.

Как и в прошлый раз, он довел ее до подъезда, поцеловал в щечку.

– Ну что, до второго? С наступающим, – улыбнулся Сергей.

– До второго. И тебя, – кивнула Сашка.

Тридцатого наряжали елку. Мама привязывала к игрушкам ниточки, Сашка вешала их на ветки.

С утра ей не давала покоя мысль, куда подевался Штирлиц, почему не звонит. Надо же как-то узнать, обнаружил ли Гарик конверт со стихами.

Позвонил Ванька только ночью первого, почти сразу после того, как пробили куранты. Поздравил с Новым годом, сообщил, что Игорь третьего собирает друзей у себя. А сразу после него позвонил сам Шорохов и позвал в гости. О стихах не было сказано ни слова.

«Ладно, третьего так третьего, подождем», – сказала себе Сашка.

Честно говоря, идея со стихами в конверте уже не казалась ей такой хорошей. Да и чувства к Гарику за последнюю неделю претерпели некоторые изменения, в которых Сашка пока себе не сознавалась. Но, как говорится, что сделано, то сделано.

Второго она отправилась к Татьяне. Вечер проходил все по тому же сценарию: кто-то читал стихи, кто-то пел, потом что-то обсуждали.

Сашка сидела как на иголках. Ей хотелось, чтобы как можно быстрей настало завтра – увидеть друзей: Гарика, Миху, Штирлица. Сегодня среди гостей Татьяны ей было скучно, больше не хотелось выглядеть взрослой и таинственной. Сергей, сидящий рядом, то и дело недоуменно поглядывал на нее.

Тем не менее Сашка прочитала несколько своих стихотворений. А когда они с Сергеем, попрощавшись со всеми, вышли в коридор, собираясь уходить, к ней подошел пожилой дядечка, имени которого она не помнила.

– Александра, а вам никогда не приходила в голову мысль напечатать свои стихи в каком-нибудь журнале? – спросил он.

– Нет. – Сашка даже замерла, спрашивая себя: и правда, почему меня эта мысль не посещала?

– А вы подумайте на досуге. Я – главный редактор молодежного журнала. – Он озвучил название, но Сашке оно ни о чем не сказало – молодежных журналов, как, впрочем, и любых других, она не читала. – Я бы взял вашу подборку. Так что решайте. Если надумаете, приносите в нашу редакцию. Скажете там, что вы ко мне. Если что, все мои координаты есть у Татьяны.

– Хорошо, спасибо, – кивнула девушка.

– Ты что, это же такой шанс! Надо было сразу соглашаться! – сказал Сергей, едва они вышли из квартиры. – Ты правда никогда не хотела печататься? – Он с удивлением посмотрел на нее. – Об этом же все поэты мечтают.

– Не знаю, может, и хочу. Просто никогда не думала об этом, – ответила Сашка. – Мне доставляет удовольствие писать – и все.

– То есть тебе все равно, читают твои стихи или они просто лежат мертвым грузом в столе? А как же известность?

– До сих пор было все равно, – она виновато улыбнулась.

«Или не все равно? – подумала девушка про себя. – Ведь захотелось же мне, чтобы их прочитал Гарик. Хотя цель-то у меня была другая: не всероссийская слава, а его внимание. Пусть посмотрит на меня немного под другим углом».

– Советую тебе завтра же составить подборку лучших стихотворений и взять у Татьяны координаты редактора, – не отставал Сережа.

– Я подумаю. – Сашке уже надоел этот разговор. – Расскажи лучше, какие экзамены будешь сдавать в эту сессию.

Следующие пятнадцать минут он разливался на предложенную тему, а Сашка думала о своем.

Все сегодня не так. Даже Сергей казался занудой.

Она бросила на него взгляд.

«Впрочем, очень симпатичный зануда», – улыбнулась девушка.

Возле ее дома Сергей притормозил. Сашка тоже сбавила темп, подстраиваясь под него. Казалось, он о чем-то хочет спросить, но не решается.

Остановившись у подъезда, девушка выжидательно уставилась на него.

– Александра, – наконец произнес Сережа, – ты мне очень нравишься, и я хотел бы, чтобы ты стала моей девушкой.

Кровь мгновенно прилила к щекам. Сашка опустила взгляд под ноги.

«Он хочет со мной встречаться, – металось в голове. – Я ему нравлюсь. А как же Гарик? – И тут же, одергивая, напомнила себе: – У Гарика есть Пухова».

– Ты мне тоже нравишься, – пробормотала Сашка. – Я хочу немного подумать. Можно? Все так неожиданно, – она подняла глаза на Сергея.

– Хорошо, – кивнул он.

– Я позвоню. – Сашка встала на цыпочки, быстро поцеловала его куда-то в угол губ и кинулась в подъезд.

В эту ночь она заснула только под утро. Долго не могла успокоиться, думала обо всех произошедших событиях. Пыталась решить, какие стихи включить в подборку для журнала, обмирала при мысли, что нравится Сергею. Это казалось почти невозможным. Как она может нравиться такому взрослому, серьезному парню, ведь она же совсем другая!

«Но он об этом не знает», – напоминала себе Сашка.

Она представляла себя в роли его девушки, паниковала, вскакивала с кровати, бродила по комнате – от двери к окну. Лариска недовольно верещала – Сашка мешала ей спать, каждый раз сдергивая такое удобное одеяло. В конце концов крыса не выдержала издевательства и ушла спать в свою клетку.

«А как быть с Гариком?» – спрашивала себя Сашка.

Она всегда была уверена: если и начнет когда-нибудь с кем-то встречаться, то только с ним.

Когда Сашка в очередной раз вскочила с кровати и направилась к окну, в комнату вошла мама в ночной рубашке.

– Ты что тут топаешь, людям спать мешаешь? – спросила она.

– Не спится чего-то, – развела руками девушка.

– Не спится ей, – проворчала мама. – В холодильнике стоит настойка валерьянки, накапай себе двадцать капель и выпей, сразу успокоишься. – Она подождала реакции дочери, но той не последовало. – Что, принести тебе?

– Не надо, мам. Я сейчас и так засну.

Родительница кивнула и ушла к себе. А Сашка залезла под одеяло и еще долго прислушивалась, как сопит во сне нутрия.

Проснулась она разбитой, с гудящей головой.

Долго завтракала, ковыряясь ложкой в рисовой каше и серьезно размышляя о том, не отправить ли завтрак за окно. Потом маленькими глотками пила чай.

Игорь приглашал к себе к пяти, и у Сашки оставался еще целый день. Она сходила в зоомагазин за кормом для крысы, сбегала в продуктовый по просьбе бабы Веры, пообедала. И вдруг поняла, что совершенно не хочет к Шорохову. Нонсенс: вчера подгоняла время, ожидая встречи с друзьями, сегодня – не хочет идти.