Подобно многим судам, державшим путь на Карибы, «Santa Anna» планировал пополнить в городе припасы и приобрести все необходимое для текущего ремонта. С борта судна спустили шлюпку, матросы спрыгивали в нее с радостным гомоном. Похоже, милые пассажирки тоже собрались совершить вылазку на берег: на палубе появилась сеньорита Флора, в шляпе с пышными перышками. Девушка прикрыла лицо от солнечных лучей плотной вуалеткой и старательно обмахивалась веером.

Но Мисси решительно загородила воспитаннице дорогу:

– Нет! Ты совсем забыла об осторожности, дорогуша, – немедленно вернись в каюту! Молодой леди нечего делать в эдаком скверном городишке. – Девушка не стал спорить, обиженно пожала плечами и засеменила обратно в каюту. Но Мисси не унималась, а продолжала голосить, обращаясь уже к матросам в шлюпке. – Насмотрелась я на джентльменов, у них одно на уме, и заморочат девушке голову, и кому она потом нужна? Девушка без невинности – как морской джентльмен на берегу, даже на невольничьем рынке за нее не дадут настоящей цены. И куда ей деваться? Так и будет до старости носиться, как корабль в бурю, искать того джентльмена от Мадраса до Гренландии, и поверьте мне – рано или поздно отыщет, ох и скверно ему придется! – победно завершила речь толстушка Мисси и плюхнулась в шлюпку, едва не перевернув ее.

Шлюпка сделала несколько ходок, считай, вся команда оказалась на берегу, кроме нескольких вахтенных да отца Алонсо, который все еще тщился выходить капитана. Ветра почти не было, зато солнце на палубе пекло немилосердно, Джерри быстро надоело слоняться без дела вдоль борта и глазеть, как разомлевший от зноя вахтенный кемарит в рубке. Он спустился в камбуз, приготовил для сеньориты Флоры чай в серебряном чайничке, позаимствованном из капитанского шкафа. Корабль приятно покачивался под ногами, когда он направился к каюте – проверить, все ли благополучно с драгоценностями.

Флора коротала время в обществе упитанного черного кота да огромного морского атласа, явно позаимствованного у штурмана. Девушка сразу же принялась выспрашивать у Джерри, что нового ему известно о дальнейшем курсе, затем стала беспокойно вертеться, отставила чашку так резко, что чай выплеснул на атлас:

– Чувствуешь крен? Идем – посмотрим, что стряслось. – Она стряхнула с кленок кота. Обиженное животное забралось в плетеную корзину. – Скорее, скорее! Вахтенный уснул, что ли? Сейчас отлив, можно запросто налететь на мель!

Они выбежали на палубу, теперь даже Джерри чувствовал, что судно утратило устойчивость, кренилось и дрейфовало прочь от берега, набирая скорость. Всякая мелочовка падала и катилась через палубы к левому борту, так что Джерри постоянно спотыкался, и не убился только по господней милости.

– Черт! Сто морских чертей – неужели сорвало бедную посудину с якоря? Ее тащит течением. – Флора сбросила туфли и высоко подобрала подол, чтобы бежать быстрее. Первой влетела в рубку, спихнула вахтенного на пол – хотя парнем он был достаточно крупным, пробормотала: – Пьяная скотина, от кого только мамки рожают таких ублюдков? – и принялась вертеть штурвал с такой ловкостью, словно занималась этим всю жизнь. – Чего глазами хлопаешь, мистер? Ждешь божьей милости? Беги, окати водой, кого найдешь первым, дай хорошего тумака, наори, как на собственного грума – или какая у тебя дома имеется прислуга? – Джерри покорно кивнул. – Потом гони в шею – скажи, пусть возьмет к ветру… Только быстрее!

– Что-что возьмет? – переспросил Джерри, пытаясь точно запомнить имена парусов, указанные отчаянной леди. Ему действительно потребовались и вода, и угрозы, и тумаки, чтобы растолкать и отослать к рангоутам двух матросов, обнаруженных на палубе в невменяемом виде. Зато корабль дивным образом больше перестал крениться, пришел в равновесное положение, а когда развернулись паруса, стал двигаться вполне осмысленно. Сеньорита Флора заправляла штурвалом с чрезвычайно довольным видом.

– Клянусь, что этот штурвал делали специально под мою руку, грех винить судно, если команду насобирали по портовым кабакам из убогих придурков, напрасно посудину считают проклятой – мне она нравится! Ее даже зовут как мою родную мамашу – Анной… – Девушка передала ему подзорную трубу: – Полюбуйся на них, наконец-то всполошились тупые уроды, которые даже якоря нормально отдать не могут!

Действительно, небольшая одиссея «Святой Анны» наделал переполоха на берегу – ее матросы бежали к воде, опрокидывая торговые лотки и расталкивая зевак, спешно прыгали в шлюпку, кто-то бросился вплавь, весла нескладно хлюпали по воде, разъяренные мистер Уилл и боцман Лари подгоняли гребцов.

– Ладно, Джеремая, – Флора товарищески хлопнула Джерри по плечу, уступая ему место у штурвала, – держи вот так и не выпускай руль, даже если джентльмены начнут целовать тебя в зад и благодарить за то, что не дал нашей красотке нахлебаться воды. Я пойду, а то благородной девушке неприлично торчать в рубке рядом с пьяной рожей. Если что, скажешь, леди перепугалась и выбежала на палубу…

Мистер Уилл стремительно влетел в рубку, хлопнул Джерри по плечу:

– Отлично приятель! Как полагаете, что здесь стряслось?

– Я не знаю точно… но судя по всему… проблема в якоре. Он оторвался и утоп!

– Оторвался? Отлично сказано, сам Шекспир не сказал бы лучше! Приятель, как вам удавалось столь долго скрывать свой мореходный талант? Мистер Лари, включите Джеремаю в число джентльменов, которые несут вахту!

– Может, завтра отпустим парнишку прогуляться по бережку? Эдак будет по справедливости, – заметил боцман и тоже хлопнул Джерри по плечу здоровой лапищей, да так, что тот качнулся и потерял равновесие.

Мистер Уилл кивнул и опустился на одно колено, чтобы удобнее было разглядывать тело рулевого – матрос продолжал лежать прямо в рубке и не думал приходить в себя. Наклонился к лицу, принюхался, потом приподнял и отпустил веко, похлопал по щеке.

– Странное дело. Сомневаюсь, что парень пил: запаха нет, кружки поблизости я тоже не нашел. Парень весь холодный и едва дышит. Что скажешь, старина Лари?

– Чертовщина! Я лично привел матроса Грея на судно – пьянчугой он никогда не был! Двое других тоже божатся, что капли в рот не брали, и не помнят, как их сморило.

– Помнится, один мой знакомец из китобойной команды по ошибки наглотался хитрой штуковины, которой смазывают гарпуны. Двое суток он проспал как убитый – едва богу душу не отдал. Со зрачками у него тоже творилось что-то странное, кожа остыла и посинела, как рыбьи жабры, и слюни текли изо рта, как у младенца.

– Есть такое. Гарпунная отрава, – кивнул здоровяк Лари. – Страшная штука – она может усыпить жирного тюленя или громадного кита, что и говорить про джентльмена?

– Узнайте, Лари, была ли на судне такая дрянь? – распорядился мистер Уилл. – А ты, Джеремая, сходи и притащи сюда за подрясник святого отца – пусть подскажет, как нам растолкать бедолагу?

На корабле уже стоял шум и гам – матросы носились туда-сюда по палубе и выправляли паруса, разгружали шлюпки, которые курсировали между берегом и бортом, доставляя дерево, просаленную ветошь, свинцовые диски, необходимые для ремонта корпуса и мачт. Выгружали и разматывали на палубе штуки парусины – обгоревшие паруса тоже нуждались в замене. Общительные торговцы в юрких лодочках с косыми парусами подвозили съестные припасы, воду, бочонки с отменным ромом.