– Что такое? Может тебе к врачу?

– Нет. Перенервничала всего лишь. Но приду в себя. Вы меня успокоили. Я думала это будет война…

Глаза девушки все еще блестят непролитыми слезами. Почему я так легко переключился, поверил в ее искренность? Сам не знаю. Но чувствую – она не лжет. Значит придется терпеть, бороться с желанием, которое во мне вызывает. Надо и правда для собаки другую няньку найти. Ну а потом в Тюмень уеду. Там у меня любовница постоянная. Отвлекусь. Надо просто потерпеть. Пару недель…

– Хорошо, пошли, я тебя до такси провожу.

– Я его еще не вызвала. Отсюда дорого…

– Я заплачу.

– Нет, не надо! – говорит почти испуганно.

– Ян, хватит. Мы же заключили перемирие.

Яна

– Нет, Ян, ты мне правду скажи! Мой папаня что-то тебе сказал? Наехал на тебя? Ему явно ваша с Пашкой история не к душе пришлась! – допытывается по телефону Дашка.

– Ничего такого, говорю же тебе, Даш. Плохо себя почувствовала, постеснялась возвращаться за столик, вызвала такси…

– Да конечно, так я и поверила. Уходишь в туалет, отец мой следом, вас долго нет, а потом он говорит, что на такси тебя отправил. Ага, креветки были несвежие. Ну ладно тебе, дуру из меня не делай.

– Я не делаю. У тебя синдром Шерлока, Даш. Твой отец был очень мил, я отказывалась, но он настоял и оплатил такси из ресторана. Я же хотела отойти немного по улице и подешевле вызвать…

– Ты мне давай зубы не заговаривай.

– Да не заговариваю я! Если бы что-то такое было, и он меня обидел… Стала бы я Маркиза выгуливать, как думаешь?

– Не знаю… Хотя знаю, что точно бы ты Маркиза не бросила. А больше, кроме тебя, выручить его некому.

– Не делай из меня святую.

– И в мыслях нет.

– Ладно, Даш. Мне готовиться к зачету надо, извини.

– Ладно, вздыхает Дарья и отключается.

Противно и больно лгать подруге. Вот только, разве у меня есть выход? Не могу решиться рассказать ей правду, презираю себя за это малодушие.

После разговора с Олегом, на сердце немного полегчало. Он оказался благородным мужчиной, не стал клеймить меня, поверил моим объяснениям, что произошедшее в гримерке между нами – нелепое стечение обстоятельств. Вот только от этого почему-то тяжелее. Потому что мыслей и фантазий об этом мужчине стало еще больше. Не могу выкинуть его из головы…

***

Утром мне предстоит поход в его квартиру, адрес в кармане, деньги мне нужны, но… Как же мне это не по душе! Не стоит мозолить глаза отцу лучшей подруги после того что между нами произошло. Лучше держаться подальше. Хотя, думаю, что и Олегу такие наши встречи не по нраву, а значит, есть надежда что в скором времени Маркизу найдут другую няньку.

В результате я проспала, полночи не могла избавиться от мысли что надеть на встречу с Олегом, то есть с Маркизом… Это ужасно, ужасно глупо, честное слово! И все же вопрос одежды не давал покоя. Как выглядеть одновременно классно и неброско? Чтобы не подумал, что стараюсь понравиться… но и чучелом при этом не выглядеть.

Приходится вызвать такси, в спортивных видавших виды трениках и толстовке, зашнуровывая на бегу кроссовки, запрыгиваю в машину. Хорошо, что ехать недалеко. На метро и вовсе одна остановка.

Звоню в квартиру, и даже глубокий вдох сделать не успеваю – хозяин оказывается на пороге. Выглядит так, словно спал меньше меня. Мрачное выражение лица, взъерошенные волосы, босиком. На нем пижамные штаны темно-синего цвета и футболка. Пижама!!! Не знаю ни одного мужчину, который спал бы в пижаме… это так… странно. Но черт, даже это не отнимает брутальности у Дашкиного отца. Огромный рост и мощь все равно забивают каждый миллиметр пространства мужественностью.

В руках у Олега ботинок. Открыв мне дверь и коротко кивнув в качестве приветствия, хозяин квартиры поворачивается ко мне спиной и… швыряет ботинок в собаку! Маркиз в ответ грозно рычит и убегает, правда тут же возвращается… и снова рычит.

– Что вы делаете?! – восклицаю возмущенно. – Как вам не стыдно?

– Мне? – в ответ ревет Олег. – Он сожрал третью пару за два дня. И мне еще стыдно должно быть?! Кстати, ты опоздала. Надеюсь, это не войдет у тебя в привычку. Тем более, если так любишь собак. Приезжая позже, ты ему причиняешь не меньшую травму, чем полет ботинка.

Скидываю кроссовки, подхожу к собаке и ласково треплю за холку.

– Привет мой хороший, прости, что опоздала. Это больше не повторится… А ты, пожалуйста, не порть больше ботинки. Мы сейчас пойдем и купим тебе что-нибудь погрызть…

Маркиз умилительно виляет хвостом, преданно заглядывая мне в глаза.

– Очень педагогично поощрить пса подарком после его шкодства, – ворчливо говорит Олег.

Маркиз, услышав его голос, прячется за меня.

Олег, увидев это, морщится. Ворчание, недовольство, и особенно то, что собаку обижает, другой мужчина с этими качествами сразу бы вызвал у меня отвращение… Так почему, почему-у Олег – нет? Он все равно неотразим, стоит взглянуть мимоходом, и пересыхает во рту…

И все же, во мне продолжает кипеть возмущение, обида за Маркиза.

– Собака бить нельзя, это те же дети, вы об этом не знаете?

Произношу, и внутренне скукоживаюсь под властным взглядом полуобнаженного хозяина квартиры. Олег делает шаг ко мне. Маркиз рычит. Я дрожу. Но отступать некуда… Не бегать же по чужой квартире от ее хозяина… Понятно, что наступили крайне тяжелые времена… Но ведь ненадолго! Надо просто потерпеть эту неделю… Заняться самой поиском няньки для собаки…

– А ты смелая, – ухмыляется Олег.

– Нет… просто ненавижу, когда обижают беззащитных.

– Я бы с этим поспорил. Во-первых, я пока еще пальцем Маркиза не тронул и ботинком в него – не попал. А во-вторых, это я беззащитен и в безвыходной ситуации. Мне силой навязали этого пса. Собака невоспитанная, избалованная…

Вместо того чтобы заступиться за животное смотрю на Олега как завороженная, думая о том, как мне нравится его глубокий низкий голос. Честное слово, прямо плыву, забывая обо всем!

Это какое-то безумие; почему этот мужчина на меня так действует? Презираю себя за подобную слабость, но ничего не могу поделать. Олег вдруг замолкает и смотрит пристально… на мою шею! Понимаю, что разглядывает свою отметину, которую сегодня я не замаскировала… Совершенно забыла о ней впопыхах! А теперь, когда он уставился на нее, машинально дотрагиваюсь до засоса. Меня начинает душить кашель – нервная реакция на стресс, и чтобы хоть как-то отвлечь себя, да и Олега тоже, от скользкой темы общих воспоминаний, спрашиваю строго:

– Вы его кормили?

– Что? Кого? – Олег трясет головой, словно я его только что разбудила. Увлекся воспоминаниями о том, как поставил мне засос? От этой мысли краснею.