Паника мгновенно охватила ряды батавов. Со смертью их командира любое чувство дисциплины и порядка в когорте рухнуло. Линия дрогнула на мгновение, а затем британцы снова напали, и некоторые из первых рядов солдат повернулись и бежали к крепостным валам в отчаянной попытке спастись от кровожадного безумия. Фигул встал и оглядел головы врагов перед собой, пытаясь увидеть хоть какие-нибудь признаки центуриона Тудитана и его людей, их единственной надежды на спасение. Но на дальней стороне форта не было никакого движения. Он сбалансировал на корточках и ударил ближайшего воина. Все больше и больше ауксилариев поворачивались спиной к врагу. Промежутки в строю больше не заполнялись, и Фигул  знал, что они не могут  и надеяться продержаться перед лицом такого подавляющего превосходства противника.

 - Господин, нам нужно отступать!  -  закричал Рулл, когда дуротриги ринулись вперед, круша убегающих  батавов.

Фигул  колебался. Мысль об отступлении вызывала у него отвращение, но он знал, что выбора нет. Если они останутся и будут сражаться, его людей наверняка постигнет та же ужасная участь, что и вспомогательные войска. Разве он зашел так далеко в Британию,  и  прожил так не долго, только для того, чтобы погибнуть в какой-то жалкой засаде из-за импульсивного префекта вспомогательных войск. Он снова повернулся к Руллу и указал на углубление в земле неподалеку.

-  Вон туда! Легионеры, за мной!

Фигул развернулся и сразил атакующего британца яростным ударом в шею. Мужчина упал, когда оптион повернулся к своим товарищам и наполнил свои легкие. - За мной!

Фигул повернулся и перешел на рысь, ведя своих людей к оврагу. Он то и дело оглядывался через плечо, чтобы убедиться, что его товарищи рядом. Повсюду вокруг него туземные воины безжалостно охотились на беззащитных ауксилариев, убивая раненых на месте и рубя их тела даже после того, как те переставали дышать. Некоторые из батавов перебрались через разрушенные валы и спустились по склону, но они стали легкой добычей для бриттов, которые метали копья в убегающих  солдат, поражая их. Фигул  мельком увидел, как один из ауксилариев в отчаянии бросил щит и меч и протянул руки, умоляя о пощаде. Коренастый дуротриг  схватил мужчину за плечо и швырнул на землю. Солдат вскрикнул от ужаса, когда на него набросилась группа воинов, и он быстро исчез под шквалом ударов. Фигул  отвел взгляд, заставляя себя бежать быстрее и проклиная свои тяжелые доспехи и щит за то, что они замедлили его бег.

Когда они приблизились к оврагу, один из легионеров крикнул:  - Туземцы! -    Фигул  оглянулся и увидел нескольких воинов, бросившихся в погоню. Галл посмотрел вперед и ускорил шаг.

- Продолжайте двигаться!  -  проревел он. - Не останавливайся!

Фигул  с трудом переводил дыхание и чувствовал, как его легкие горят от напряжения. Дойдя до края частокола, он услышал позади резкий крик боли. Оглянувшись через плечо, он увидел, как Хельва споткнулась о ногу упавшего ауксилария и рухнул на землю, его меч выпал из его рук.

-  Дерьмо!  - закричал Хельва, резко шипя сквозь зубы и схватившись за правую ногу. - Моя лодыжка!

Рулл немедленно остановился рядом с раненым легионером и опустился на колено, чтобы помочь ему встать. В то же время несколько  всадников-друидов, которые  скакали за ними,  обрушились на двух мужчин, окружив их и размахивая изогнутыми клинками. Фигул  остановился как вкопанный и повернулся, чтобы атаковать друидов, но преследовавшие его воины устремились через плато к частоколу, преграждая его товарищам путь. Фигул  понял, что ему никак не прорваться сквозь бушующую толпу дуротригов и спасти Рулла и Хельву.

Теперь он ничего не мог сделать, кроме как сопроводить своих немногих оставшихся легионеров в безопасное место. Он заставил себя повернуться и повести своих людей через частокол, перелезая через разбитые деревянные пни и спрыгивая в узкий ров, вырытый в стороне укреплений. Грязный запах человеческих экскрементов наполнил воздух, и Фигул  боролся с сильными позывами к рвоте. Земля под ногами была скользкой от грязи, а на дне оврага образовалась похожая на болото лужа сточных вод, которая замедляла бегство римлян, пытавшихся найти опору в скользкой грязи. Под ними располагалась внешняя оборона, а за ней, не более чем в полумиле, Фигул  мог видеть край болот. Он почувствовал легкий огонек надежды в своем сердце.

 -  На болото! -  закричал он.  -  Там они нас потеряют.

В этот момент с вершины оврага раздался крик, когда преследовавшие их воины появились в поле зрения и увидели римлян, бредущих по грязи. С возбужденным ревом они начали рушить борт оврага, намереваясь закрыть брешь между бегущими солдатами. Фигул  почувствовал, как у основания черепа вспыхнуло какое-то шестое чувство, и он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть тощего воина, бросившегося на него, его губы растянулись в диком рычании, обнажив набор гниющих желтых зубов. Фигул  быстро парировал удар противника металлическим  ободом щита , затем шагнул вперед и направил острие своего оружия в незащищенный бок. Лезвие пронзило его ребра с влажным хрустом, пронзив мускулы и плоть, и воин задохнулся, когда воздух вырвался из его легких. Фигул  отвернулся от человека, рухнувшего на колени в грязь. Другие бритты вокруг него были быстро перебиты, когда легионеры парировали и атаковали их в упорной ближней схватке, в которой римляне преуспели. Когда последний из преследующих бриттов был убит, Фигул  приказал своим людям бросить свои тяжелые щиты. Они мчались вниз по краю крепостных валов так быстро, как позволяли их ноги. Кровь кипела в ушах оптиона, и его сердце бешено билось, когда он удалялся от схватки над ним, сдерживаемый жгучей яростью из-за того, что он оставил своих товарищей позади. Он ненадолго задумался, что с ними стало, а затем отбросил мрачные мысли.

Когда они приблизились к основанию внешнего вала, Фигул  увидел слева от себя новую картину; вдалеке схватка кипела вокруг небольшой группы римлян, сражавшихся до последнего вокруг знамени, поднятого высоко над их головами. Так вот что стало с центурионом Тудитаном и его отрядом, понял Фигул.  Их атаковали задолго до того, как они смогли добраться до дальней стороны форта. Он не мог больше думать о них, пока британцы, преследовавшие легионеров, продолжали гнаться за ними, спускаясь по оврагу и выкрикивая проклятия на своем родном языке. Но воины быстро увязли в грязи и нечистотах оврага, а Фигул  и его товарищи вскоре увеличили расстояние  между ними. С последней вспышкой насмешек воины прекратили погоню и повернули назад, чтобы присоединиться к резне в форте.

Фигул и его люди пробежали немного дальше по