что происходит на их территориях. Даже, купцов не подпускали, ближе, чем на пятисот метров. Все необходимое, закупалось за пределами семи королевств. Императору сильно, не нравилось, такое положение вещей. Он неоднократно, предпринимал попытки, подчинить эти земли. Но все, попытки захватить не покорившиеся территории, заканчивались провалом.

Стоило имперским войскам, приблизиться к королевствам на расстояние трехсот метров, как на людей и животных, накатывал панический ужас. Заставлявший всех живых существ, забыв обо всем, бежать прочь от этого ужасного места. Подобное поведение, наблюдалось и у грифонов, с драконами. Они категорически не желали приближаться к этим местам.

На территориях Непокорных Королевств полностью переставала работать магия. Имперские боевые маги, возле этих земель, теряли свои способности. И ничем, не могли помочь, армии. Обстрел из катапульт, тоже, не приносил результатов. Опытные стрелки, начинали, внезапно промахиваться, и снаряды не долетали до цели. Пришлось императору, скрепя сердце, признать временную независимость этих земель.

Недалеко от деревни дорогу нам внезапно перегородил огромный белый волк. Его красные глаза внимательно смотрели на нас, но он не спешил нападать.

Собака кинулась на возмутителя спокойствия. Но немного не добежав с визгом отлетела назад и спряталась у меня за спиной. Зверь даже не шелохнулся. Очевидно, для удара он использовал какую – то магию.

Вышел вперёд и показал зверю пустые руки.

— Прости братишка, у меня для тебя ничего нет, сам голодный.

Не знаю, на что я надеялся, но это сработало. Зверь нас не тронул, отошёл с дороги, пропуская, но внимательно за нами наблюдая.

Вернувшись в деревню рассказал охотникам о чудном звере. Мне никто не поверил. Сказали, чтобы не выдумывал, они каждый день охотятся в лесу и ни разу не видели никакого белого волка. Ну, что ж, мое дело было предупредить.

Набив желудок едой, завалился спать. Утром придя на место, первым делом пересчитал свою добычу. Девушки пока не было, это было к лучшему, а то снова вместо дел придется удовлетворять свою похоть.

В кошельках оказалось 35 золотых, 24 серебряных и 120 медных монет. Один золотой равнялся 20 серебряным монетам, одна серебрушка 30 медным монетам. Прожорливая Хельга наверняка опять приговорит весь мой обед. Решил подстраховаться, наловить и пожарить рыбы, чтобы было что поесть. А потом решил потренироваться. Девушка заявилась к обеду.

Поздоровались и она сразу жадно уставилась на мой мешочек с едой.

— Тебя, что дома не кормят? – едко спросил я.

— Кормят, но мало. — Я постоянно хочу есть. — Родители говорят, что я дармоедка, по лесу целыми днями шатаюсь, а толку нет. — Замуж меня такую уродину никто не возьмёт, так и просижу на их шее всю жизнь.

Не успел дать ещё своего согласия на поглощение своего обеда, как Хельга уже потянулась к моему мешку. И развязав начала жадно, с аппетитом поглощать мою еду. Хорошо хоть успел к ее приходу перекусить, заточив несколько жареных рыбёшек.

— О, рыбка, – радостно потянулась, рукой к жаренной рыбе, Хельга, когда доела мой обед.

— Ты что ещё не наелась? – хлопая ладонью ее по руке, с раздражением в голосе, спросил я.

Обед у меня был большим и сытным, мать на мне не экономила. Я наедался так, что трудно было шевелиться. А этой прожорливой девке, на один зуб. Вот так женишься на ней и не сможешь прокормить. На одной только еде можно разориться.

— Тебе, что жалко рыбки для меня? – с обидой в голосе спросила Хельга.

— Ты съела весь мой обед, мне что голодным теперь сидеть? — Хочешь рыбки, пойди налови, вот удочка, вон река.

— Прости. — Не могу смотреть, как еда лежит без дела.

— Она не лежит без дела, я ее сейчас буду кушать.

— Ладно, не сердись. — Я нам кое – что принесла.

Она достала из своего мешка деревянный кувшин.

— Что это?

— Ягодное вино.

Ну, что ж, винца можно хлебнуть. Выпили. На вкус действительно ягодное вино, а вот на градус, водка. Кувшинчик приговорили быстро.

Я на земле привык бухать, а вот Эшар к возлияниям был непривычен, его сразу развезло. Начал тупо смеяться и нести какую – то ахинею, хотя ничего смешного вокруг не наблюдалось. Хельга тоже вела себя, как идиотка.

Я забыл где нахожусь, начал распевать во все горло матерные частушки и песни на русском языке. Потом мы несколько раз предавались любовным утехам под матерные частушки в моем исполнении.

Так и пошел в деревню, тупо улыбаясь, и напевая песни на русском языке, бывшие популярными в моем прежнем мире. Мое состояние никого не обрадовало. А владельцев животин, так и вовсе разозлило, я припёрся без коров.

— Где коровы, скотина? — Куда мое имущество дел? – ревел взбешенный староста.

Взгляды других владельцев коров, тоже не обещали мне ничего хорошего. Я не отвечал, продолжая тупо скалится. Меня собирались уже бить, когда на горизонте появилось стадо коров. Умная собака собрала и самостоятельно погнала коров домой.

Глава 4

Я был очень зол на Хельгу. После ее ягодного вина, опозорился на всю деревню. Мало того, что распевал похабщину, так еще и припёрся в деревню без коров, за что меня едва не избили. Да и остаток вечера выдался не весёлым, проблевался я знатно. На утро проснулся с чугунной головой.

Хотелось высказать девушке много неприятных слов. Хоть и смутно, но я помнил, что вчера происходило. В пьянном угаре изливался прямо в Хельгу, причем, не один раз. Мозги вчера совсем отключились. Никогда больше не буду пить эту дрянь.

Моя карьера в качестве мага, только собиралась начаться, детей мне совершенно сейчас было не нужно. А эта зараза наверное, специально напоила меня, чтобы залететь и привязать себя ко мне ребенком. На свое счастье девушка в тот день не пришла. Не знаю, смог бы я сдержать свой гнев. Пришла она только через день.

— Явилась? – неприветливо сказал я.

— Прости. — Хотела тебя просто порадовать, не думала, что оно настолько крепкое.

— Почему вчера не пришла?

— Мать увидев меня пьяной , отходила меня по спине и заднице, дрыном. — Это у них с отцом я стащила вино. — Еле смогла от нее сбежать, домой возвращаться боюсь, живу у травницы. — А не пришла, потому, что плохо себя чувствовала и боялась, что ты меня побьешь.

— Правильно боялась! — Признавайся честно, залетела?

— Нет.

— Как это