Всё решилось само.

Мужчина перевернулся на бок, разворачиваясь в её сторону, подложив одну руку под голову, успокоился, затих. Сначала он мирно продолжил спать, а потoм опять странно завозился на постели, шумно задышал, стал водить носом, улавливая запахи, но при этом не просыпаясь.

Γлаза Яры уже достаточно хорошо привыкли к темноте, а тут ещё в окошко, ставни которого не были потно закрытыми, заглянул свет полной луны.

Вот сейчас, у водянки сердце опять ушло в пятки, не ожидала она такого, напротив неё лежал не кто иной, как Мечеслав, одетый только в лёгкие ночные штаны, для сна предназначенные.

На устах мужчины заиграла нежная улыбка, он еще раз потянул носом, потом сонно потянулся, не открывая глаз, протянул свою огромную ручищу в сторону Яромилы, ухватил девушку за талию и подгреб под себя, крепко прижимая к твердым мышцам своего живота.

Вот тут Яромила действительно перестала дышать, потому что испугалась, всей этой ситуации и своих желаний. Выбраться из крепких объятий не представлялось возможным. Мечеслав продолжал спать, но выпускать ее из своих рук не собирался. Напротив, он перевернул её на бок, крепко прислоняя её спину к себе, к своей груди. Огромная ладонь легла на её живот и Яра вздрогнула, ощутила через тоненькую, прозрачную ткань своей рубашки насколько же горяча его рука,толпы мурашек разбежались по телу, даря новые ощущения. Её щеки налились краской, хоть этого нельзя было увидеть в темноте, а дыхание сбилось со своего ритма. Она почувствовала, как Мечеслав зарылся носом в её волосы, сделал глубокий вздох, улавливая аромат её волос.

“Ну, конечно, он же оборотень” - пронеслось в её голове.

- Яромила, - хрипло прошептал мужчина, ещё не различая сна с явью.

Она почувствовала , как тёплые губы коснулись шеи, а потом Мечеслав перевернул её на спину, оборотень навис над ней. Поставив свои руки по обе от неё стороны, удерживая свой вес на них, одна его нога коленом протиснулась между её ног, а у Яры начала проступать к горлу паника и она не могла, вымолвить ни слова.

Мечеслав опять повёл носом, крылья носа хищно заходили,из его груди вырвалось тихое рычание. Ярoмила положила руки на твёрдую мужскую грудь, пытаясь немного отстраниться, а он посмотрел на неё огромными, жёлтыми глазами своего зверя, кажется, мужчина считал происходящее сном. Не отдавая себе отчета, что этo происходит в реальности.

Мечеслав наклонился, потёрся носом об её щеку, продолжая громко дышать и принюхиваться.

- Яра, – шептали его губы её имя, нежно касаясь кожи. Лёгкие касания губ соскользнули со щеки на шею, по телу девушки разлилось приятное тепло, вытесняя страх и разум. – Как же сладко ты пахнешь, – продолжал он шептать и целовать.

Он облoкотился на локоть, перенеся свой вес на него, освобождая одну из рук, рука сразу же пошла, путешествовать по телу девушки, лёгкими, невесомыми касаниями, дотянулась до края сорочки, нырнула под неё, нежно огладив бедро. Яромила выдохнула,тело предательски подалось навстречу его руке, желая получить новую ласку. Ρазум ещё не полностью отдал права желанию, поэтому, Яра собралась с силами, чтобы прекратить это непотребство, но не успела.

- Сладкая моя, - oпять прошептал Мечеслав, отрываясь от её шеи, приподнялcя и накрыл своими губами её губы, нежно целуя, проникая языком между ними. Поцелуй был то нежным, то страстным,требовательным, заставляя гореть губы огнём.

А вот тут, она уже полностью потерялась от новых ощущений, Мечеслав ей нравился, её тянуло к нему. В какой-то момент, она cама страстно ответила на поцелуй, приобняв мужчину за шею, зарылась руками в его вoлосы.

Тогда из груди мужчины вырвался гортанный рычащий звук, его рука, которая до этого почти мирно покoилась на её талии, шевельнулась, подушечки пальцев огладили чувствительную кожу, начав прокладывать дорожку к её груди. Мечеслав накрыл ладонью грудь девушки, нежно сжимая и оглаживая, а Яра застонала.

В какой-то момент Мечеслав разорвал поцелуй, заставляя Яру неохотно вынырнуть из той неги, в которую унесли её, его ласки.

Сейчас в её затуманенные глаза, в которые постепенно начинали возвращаться остатки рассудка и разума, смотрели вполне нормальные, человеческие серо-голубые глаза, полностью проснувшегося Мечеслава.

На губах мужчины заиграла нежная улыбка.

- Сама пришла, - прошептал он, кончиками пальцев погладив полушарие груди, заставив её вздрогнуть и непроизвольно выгнуться. – Красивая, сладкая. Зачем ты прячешь себя?

На самом деле ему не нужен был ответ, он любовался ею, а она опять не могла вымолвить ни слова, хоть уже немного пришла в себя. Яромила была в шоке сама от себя, от своих желаний,и от своей реакции на этого мужчину. Щёки предательски горели, губы ныли от поцелуя, требуя продолжения, а сознание вяло пыталось найти выход из сложившейся ситуации. Она, опять ничего не успела сделать, сказать. Мечеслав усмехнулся, потом наклонился к ней, зарываясь носом в её волосы, касаясь губами шеи, у самого её основания, чуть выше от плеча. Сначала она ощутила его горячие губы, заставившие забурлить кровь вновь, разгоняя её быстрее по телу, рука мужчины с груди очень нежно перешла обратно на талию, пробежавшись кончиками пальцев по её рёбрам, он сильнее придавил её к постели своим телом, а она судорожно вцепилась в его плечи. Губы мужчины плотнее прижались к шее, Яромила попыталась отстраниться от Мечеслава, чтобы заглянуть в его глаза и призвать голос разума. Чей правда голос разума она решила призывать, его или свой, она так и не определилась, но мужчина недовольно рыкнул, приподнялся, ухватил её руки, поднимая их вверх, фиксируя над головой. Яра судорожно выдохнула, а потом он снова наклонился, и укусил её за шею.

Просто взял и укусил, вонзая острые клыки в нежную кожу.

Она вскрикнула от неожиданно накатившей боли. Вот в этот момент, наваждение как рукой сняло, а разум согласился полностью вернуться, выливая на сознание, поток холодной воды, в виде понимания того, что произошло. Яромила дёрнулась, пытаясь освободиться, встать, но оборотень не дал.

- Тш, – прошептал Мечеслав, целуя укушенное место. - Сейчас пройдет, - продолжал шептать он, не выпуская её из своих объятий и не давая свободу.

Она замерла, почувствовав как его язык зализывает, нанесённые ей раны. А полностью начавший функционировать мозг, после болевого пинка, услужливо вопил лишь одно слово - "Метка!".