Есть, потому что эта дочь моя, –

Которая, послушливая долгу,

Дала мне вот что: взвесьте и судите. (Читает.) «Небесной, идолу моей души, преукрашенной Офелии…» – Это плохое выражение, пошлое выражение; «преукрашенной» – пошлое выражение; но вы послушайте. Вот. (Читает.) «На ее прелестную грудь, эти…». И так далее.

Королева

Ей это пишет Гамлет?

Полоний

Сударыня, сейчас; я все скажу.

(Читает.)

«Не верь, что солнце ясно,

Что звезды – рой огней,

Что правда лгать не властна,

Но верь любви моей.

О дорогая Офелия, не даются мне эти размеры. Я не умею высчитывать мои вздохи; но что я люблю тебя вполне, о вполне, чудесная, этому верь. Прощай! Твой навсегда, дражайшая дева, пока этот механизм ему принадлежит, Гамлет».

Дочь, повинуясь, это мне вручила;

И все его искательства притом,

Когда, и где, и как оно случилось,

Пересказала мне.

Король

А как она

Их приняла?

Полоний

По-вашему, я кто?

Король

Прямой и благородный человек.

Полоний

Рад доказать. Но что бы вы сказали,

Когда б я видел эту страсть в полете, –

А я, признаться, понял все и раньше,

Чем дочь мне сообщила, – что бы ваши

Величества сказали, если б я

Изображал пюпитр или таблички,

Иль сердцу молчаливо подмигнул,

Иль праздно эту созерцал любовь?

Что б вы сказали? Нет, я взялся круто

И так моей девице заявил:

«Принц Гамлет – принц, он вне твоей звезды;[22]

Пусть этого не будет»; и велел ей

Замкнуться от дальнейших посещений,

Не принимать послов, не брать подарков.

Дочь собрала плоды моих советов;

А он, отвергнутый, – сказать короче –

Впал в скорбь и грусть, потом в недоеданье,

Потом в бессонницу, потом в бессилье,

Потом в рассеянность и, шаг за шагом, –

В безумие, в котором ныне бредит,

Всех нас печаля.

Король

По-вашему, он прав?

Королева

Весьма возможно.

Полоний

Бывало ли когда-нибудь, скажите,

Чтоб я удостоверил: «Это так!» –

А оказалось иначе?

Король

Не помню.

Полоний

(указывая на свою голову и плечо)

Снимите это с этого[23], коль я

Неправ. Будь только случай, я найду,

Где скрыта истина, хотя б она

Таилась в центре.[24]

Король

Как нам доискаться?

Полоний

Вы знаете, он иногда часами

Гуляет здесь по галерее.

Королева

Да.

Полоний

В такой вот час к нему я вышлю дочь;

Мы с вами станем за ковром; посмотрим

Их встречу; если он ее не любит

И не от этого сошел с ума,

То место мне не при делах правленья,

А у телег, на мызе.

Король

Пусть так будет.

Королева

Вот он идет печально с книгой, бедный.

Полоний

Я вас прошу, вы оба удалитесь;

Я подойду к нему.

Король, королева и слуги уходят. Входит Гамлет, читая.

Прошу прощенья;

Как поживает добрый принц мой Гамлет?

Гамлет

Хорошо, спаси вас бог.

Полоний

Вы узнаете меня, принц?

Гамлет

Конечно; вы – торговец рыбой.[25]

Полоний

Нет, принц.

Гамлет

Тогда мне хотелось бы, чтобы вы были таким же честным человеком.

Полоний

Честным, принц?

Гамлет

Да, сударь, быть честным при том, каков этот мир, – это значит быть человеком, выуженным из десятка тысяч.

Полоний

Это совершенно верно, принц.

Гамлет

Ибо если солнце плодит червей в дохлом псе, – божество, лобзающее падаль…[26] Есть у вас дочь?

Полоний

Есть, принц.

Гамлет

Не давайте ей гулять на солнце: всякий плод – благословение; но не такой, какой может быть у вашей дочери. Друг, берегитесь.

Полоний

(в сторону)

Что вы об этом скажете? Все время наигрывает на моей дочери; а вначале он меня не узнал; сказал, что я торговец рыбой: он далеко зашел; и, действительно, в молодости я много терпел крайностей от любви; почти что вот так же. Заговорю с ним опять. – Что вы читаете, принц?

Гамлет

Слова, слова, слова.

Полоний

И что говорится, принц?

Гамлет

Про кого?

Полоний

Я хочу сказать: что говорится в том, что вы читаете?

Гамлет

Клевета, сударь мой; потому что этот сатирический плут говорит здесь, что у старых людей седые бороды, что лица их сморщенны, глаза источают густую камедь и сливовую смолу и что у них полнейшее отсутствие ума и крайне слабые поджилки; всему этому, сударь мой, я хоть и верю весьма могуче и властно, однако же считаю непристойностью взять это и написать; потому что и сами вы, сударь мой, были бы так же стары, как я, если бы могли, подобно раку, идти задом наперед.