– Ну, господин поручик, добро пожаловать! Сейчас наши пушкари закончат, – и вперед! Вы – на вторую линию, а мы вас с фланга прикроем, – стараюсь перекричать грохот близких разрывов.

– Мы готовы!.. А германцы вроде не ждут нас так скоро!..

– Ничего, я думаю, они не обидятся – просто не успеют!.. Игорь Николаевич, командуйте своим огонь на третью траншею!

Снова в руках ракетница, в воздух взлетают красная и белая звездочки. Снаряды начинают рваться уже далеко впереди, мимо нас с диким ревом «У-у-р-р-а-а-а!» вытекают на свободное пространство и несутся к черной, исковерканной взрывами нитке окопов сибирские стрелки. Пропустив первую роту, поднимаю своих бойцов и двигаемся вторым эшелоном, забирая вправо… Откуда прилетает первая смерть! Оживает «Фердинандов шнобель», на холме видны вспышки орудийных выстрелов, пара взрывов накрывает сибирцев. Но на скорости это никак не сказывается. Одним словом – чалдоны, на подъем тугие, но если уж поднялись, никто и ничто их не остановит!.. Оставшийся в окопе прапор-артиллерист соображает быстро, через несколько секунд начинает работать вторая гаубичная батарея. Холм покрывается оспинами свежих разрывов, огонь немцев слабнет. Но зато проявляется дот слева у холма. Лупит, судя по разрывам, трехдюймовыми. И довольно точно… Сибиряки уже добежали до второй линии и схватились врукопашную с немцами, забираем правее, чтобы обогнуть их… И сыплемся вниз на спешащих по траншее гансов. В качестве очень неприятной неожиданности. Потому что начинается «избиение младенцев». Немцы со своими длинными винтовками сразу проигрывают в тесноте окопа ударной группе, вооруженной «маузерами К96» и дробовиками. Так, перекинуть со спины заныканную от Федорова вторую «Бету», щелчок взводимого затвора, и вперед!.. Оставляем позади полвзвода немцев, превращенных в полуфабрикат для братской могилы, топаем по траншее. Справа и слева поверху нас страхуют расчеты «мадсенов»…

Откуда-то из бокового ответвления в пулеметчиков летит «колотушка», бойцы ныряют в снег, бахает взрыв… Живые, нет?!.. Вроде да!.. В окоп перед нами влетает еще одна граната. Впереди идущий на автопилоте, абсолютно не раздумывая, моментально отправляет ее обратно. Следом летит еще парочка в качестве ответной любезности… Короткий вопль, заглушенный грохотом… Не понравилось, однако!.. Второй номер контужен или ранен, его тут же подменяет кто-то из бойцов… За поворот окопа навесом летит очередная лимонка, взрыв, маузерист уходит вниз, на колено, давая идущему следом хороший сектор стрельбы для винчестера… Никого… Дальше, до следующего поворота…

Блин, где Оладьин со своими?! Дот у подножия холма не дает жизни сибирякам, долбит и долбит с фланга. До него осталось шагов четыреста. Бойцы лупят из карабинов, но все без толку…

– Котяру сюда! – Бойцы по цепочке передают мой приказ назад, вскоре появляется Федор со своим «ружжом» Гана, следом второй номер тащит уже разложенную треногу.

– Попробуй заткнуть амбразуры!

Кот кивает, устраивается позади бруствера, тут же бахает выстрел. Потом еще и еще… Орудие смолкает, но через минуту снова начинает стрельбу. Но чуть позади взлетает красный огонек ракеты, затем еще два!.. Оладьин!.. Дошел-таки Сергей Дмитрич!.. Тут же в доте что-то бумкает. Выпрыгиваем из траншеи, несемся вперед, не обращая внимания на редеющий огонь с холма…

Обогнув безжизненную бетонную коробку, карабкаемся вверх, на вершину, догоняя своих… Пока пара МГ-шников не прижимает нас к земле!.. Хорошо устроились, сволочи! Нас на голом снегу, как куропаток сейчас перещелкают! И откуда только вылезли?! Патрон в ракетницу, светящийся шарик ложится между пулеметами… Через десять секунд с нашей стороны прилетает четыре подарка калибра сто двадцать два миллиметров, потом еще залп… Пользуясь случаем, подбираемся чуть поближе, недалеко от меня Федор снова устраивает свою игрушку на треногу…

Бумс!..

Ай, молодца! Пулемет завалился набок, второй тоже не стреляет, видать, осколками попало!.. Даю отбой артиллерии… Вперед!!. Рывком долетаем до укреплений, теперь вниз, и кто не спрятался, – я не виноват!..

Из-за поворота на нас выскакивает толпа гансов во главе с каким-то лейтенантом, который имеет наглость целиться в меня из люгера!.. Ухожу на колено, одновременно палец жмет на спусковой крючок, татакает короткая очередь. С пяти метров хорошо видно, как пули рвут шинель на груди, херр официр заваливается назад, недоуменно глядя на меня… Ну-да, в таких спорах «Бета» – убийственный аргумент. В обоих смыслах… Над головой грохочут сразу два дробовика, картечь выкашивает первые ряды… Черт, так и оглохнуть можно!.. Добавляю к винчестерам несколько очередей, с бруствера скороговоркой подхватывают маузеры, один из бойцов протискивается мимо меня вперед и выдает из дробовика серию по-ковбойски, от бедра… Отстреляв все, падает за труп лейтенанта и начинает быстро перезаряжаться. Прикрываю его короткими очередями… Все, путь свободен, побежали…

Сижу на ступеньках дота и курю уже третью, наверное, папиросу. «Фердинандов шнобель» наш. Добрались до вершины, а там пошло легче. Гансы, зажатые в два огня, решили смотаться по-быстрому. Причем так спешили, что захватили только винтовки, так что мы еще немного постреляли им вслед из брошенных пулеметов. Девять МГ-08 вместе со всеми причиндалами, включая даже канистры с антифризом, стоят в ряд… А немного дальше на снегу также в ряд лежат мои бойцы. Одиннадцать человек… Погибшие при штурме этого долбаного «шнобеля»… Каждого из которых я знал… Плюс двадцать шесть раненых, из них четверо – тяжелые, которых могут и не довезти до госпиталя… Можно успокаивать себя тем, что при обычном штурме счет шел бы на сотни и тысячи, только… Ладно, не сейчас!.. Вечная память и земля пухом вам, братцы!.. Мы за вас отомстим. И очень скоро!..

Вон наконец-то начальство едет. В образе генерал-лейтенанта Келлера. Глядя на Федора Артуровича, вспоминаю байку из будущего: «Наш командир пешком на техзону? Никогда! Берет или УАЗик, или зама по вооружению». Его превосходительство, как и положено по чину, следует в сопровождении нескольких начальников и командиров от Уральской казачьей дивизии, а также кого-то из штабных, адъютанта, вестовых, и конвойного взвода. Рядом, делая вид, что никуда не торопятся, рысят конные штурмовики Анатоля Дольского, личный резерв командующего. Хотя сильно подозреваю, что была бы возможность, рванули бы за уральцами на Мокрицы и Железняки. Не терпится им, блин, под пули…

Встаю и иду навстречу генералу, чтобы доложиться по всей форме, но Келлер, соскочив с лошади, машет рукой, мол, сам все знаю и все вижу, и, оставив свиту поодаль, подходит ко мне.

– Ну, Денис Анатольевич!.. Ну, молодцы!.. Признаюсь, были сомнения, что все получится…

– И все же согласились, Федор Артурович?

– Согласился! – Келлер заговорщицки подмигивает. – Как говорил один мой… Скажем так, знакомый: «Кто не рискует, тот не пьет шампанского».

– Кстати, кажется, тот самый знакомый обещал вам подарок? – Достаю из-за спины приготовленную кобуру с люгером. – Вот, чем богаты…

– Спасибо, Денис Анатольевич! – Граф, довольно улыбаясь, принимает «гешефт». – Доставили удовольствие старику. Ну, да будет… Как мыслите себе дальнейшие действия?