Но крошечные собачонки, громко пища своими кошачьими голосами, стали прыгать на огромного льва. Они кусали его, царапали, а одна собачка с розовым бантом повисла у него на хвосте.

Огромный лев спрыгнул с ящика и, трусливо поджав хвост вместе с висящей на нём собачонкой, бросился бежать вдоль арены. А собачонки визжали и бежали за ним, и вид у них был такой, как будто они сейчас разорвут его на крошечные кусочки.

Ох, что тут началось!

Зрители просто попадали со стульев от смеха.

– Ха-ха-ха!

– Нет, вы только поглядите на его морду!

– В жизни не видала таких собачонок! Ну какие же смелые! Просто ужас!

– Нет, вы посмотрите, посмотрите!

– Вот это дрессировка!

– Ха-ха! Никогда так не смеялся!

– Ой, за ухо его укусила! Ну и собачонка!

– Что это за порода такая? Храбрее овчарок!

Укротитель в голубом фраке уронил свой тонкий хлыст на песок и побледнел. Даже когда его голова была в пасти у льва, он и то был не такой бледный.

Он с растерянным видом посмотрел на блестящую тётю. Но та стояла, бессильно опустив руки, и, приоткрыв рот, глядела на своих собачонок.

И вдруг Петька услышал чей-то удивительный смех. Он был счастливый, и нежный, и какой-то неуверенный. Как будто человек, который смеялся, не умел смеяться.

Петька оглянулся и в двух шагах от себя увидел Тому.

Тома смотрела на собачонок и смеялась.

Через полчаса все собрались в маленькой комнатке укротителя. В полуоткрытую дверь доносилось рычание, хрюканье и ещё какие-то очень приятные звуки.

Народу собралось столько, что было просто негде повернуться.

В комнате были и Детский Доктор, и Анна Петровна, и молодой лётчик, и Петина мама, и даже лётчик средних лет – Томин папа.

Все стояли и гладили по голове сначала Тому, а потом Петьку, а потом опять Тому, а потом опять Петьку.

А на маленьком столике, где лежали запасной хлыст и красивый пистолет, весь в каких-то драгоценных камнях, лежала куча розовых бумажек. Это было всё, что осталось от конфет «Настоящей храбрости».

– Я до сих пор не могу прийти в себя! – сказала блестящая тётя, моргая глазами. – Вы понимаете, я репетировала со своими собачками новый номер. Они работали очень хорошо, и я дала каждой из них по две конфетки. Я же не знала… я же не думала…

Блестящая тётя с некоторым страхом покосилась на розовые бумажки.

– Всё получилось хорошо! Номер имел громадный успех! – сказал дядя Федя, потирая свои большие руки.

Тут все рассмеялись, а громче всех рассмеялась Тома.

– Какая у вас милая, весёлая девочка! – сказала Петина мама Томиному папе.

– А у вас такой чудесный смелый сын! – сказал Томин папа Петиной маме.

И тут глаза у мамы просто засияли, как две звезды, и Петька увидел, что хотя у мамы нет такого замечательного платья, но зато она ещё красивее, чем блестящая тётя.

– Да, знаешь, папа, какой он храбрый! – сказала Тома. – Он знаешь как меня защищал! Он даже дрался с хулиганом Гришкой. А Гришка, знаешь, уже в пятом классе учится.

– Пороть их всех надо! – решительно сказала Анна Петровна и махнула рукой. – Тогда и драться не будут.

– Что вы! Что вы! – разволновался Детский Доктор. – Насчёт порки, Анна Петровна, я совершенно с вами не согласен. Я уже второй год работаю над книгой «Роль справедливой драки в нормальном развитии мальчишки»… Я собрал огромный материал… Мальчишки обязательно должны драться. Но если подходить с точки зрения строгой науки, то вы увидите, что драки бывают хорошие и плохие. Вот если большой мальчишка бьёт маленького… Это плохая драка. Такая драка очень вредна для характера и нервной системы ребёнка. Подробно я остановился на этом вопросе в пятой главе. А вот во второй главе описываю пять видов хорошей драки: первый вид – защита малышей, второй – защита девочек, третий – борьба с хулиганами более старшего возраста, четвёртый…

– Да, я тоже в детстве любил драться! – улыбнулся Томин папа. – Тоже не давал в обиду девчонок и малышей!

– Это хорошая драка второго и первого вида, – просиял Детский Доктор. – И ваш смелый сын, Анна Петровна, с которым я обменялся чемоданчиком… Кстати, где мой чемоданчик?

– Вот он. У меня, – сказал Петька.

Детский Доктор открыл жёлтый чемоданчик.

– Но он же пуст! – удивился он. – А где же?..

И тут Тома и Петька, перебивая друг друга, рассказали Детскому Доктору, что случилось с антиболтином и порошком смеха.

– Так вот почему этот болтун нам ничего не ответил! – воскликнула Анна Петровна.

– Да, да! Я сразу заметил, что смех этих мальчиков искусственного происхождения!.. – сказал Детский Доктор.

– А это не опасно? – заволновалась Анна Петровна. – Всё-таки дети… Неужели они навсегда?..

– Нет, нет! – успокоил её Детский Доктор. – Острое состояние скоро пройдёт. Но, вероятно, болтун перестанет быть болтуном, а эти мальчишки ещё месяца два будут смеяться по любому поводу.

– Можно вас на одну минуточку, доктор? – спросила Петина мама.

Прямо перед собой Детский Доктор увидел её большие, немного встревоженные глаза.

– Вы понимаете, Доктор… Всё-таки Петенька не съел ни одной вашей конфеты. А вдруг он опять?..

– Это исключено, – весело сказал Детский Доктор и похлопал Петину маму по руке. – Вы можете совершенно не волноваться. Ваш сын Петя теперь никогда ничего не будет бояться. Когда сама жизнь делает человека смелым… это действует гораздо сильнее, чем любые лекарства. И вообще, если можно обойтись без помощи медицины… Вот и Тома тоже… Она снова научилась смеяться!

Тут все попрощались с укротителем и блестящей тётей и вышли на улицу.