о своей любви, а Чаяна с матерью ходили по кастингам, пробуясь на различные проекты. Но, обещаний было много, а реальной работы мало. Знакомые Вали и Чаяны с кинорынка подбадривали женщин, убеждая их, что такое затишье после триумфа – норма, и что Чаяна уже не маленькая девочка, но ещё не взрослая девушка, поэтому найти подходящую для нее роль очень сложно. «Нужно потерпеть и подождать» – советовали они. Тогда Чаяна решила сосредоточиться на учёбе и готовиться к поступлению в театральный ВУЗ.

7

В середине лета, Чаяна справляла своё шестнадцатилетние. Это было значимое событие, но она захотела сделать небольшую вечеринку для самых близких друзей. Пригласила она и Григория, своего любимого «брата». Гриша вежливо принял приглашение, а сам, ничего не сказав, уехал со Златой в круиз по Крыму. Об этом Чаяна и Валя узнали только из инстаграм, где он выложил кучу их совместных романтических фото. «Мог бы и предупредить, по ходу, не съела бы его!» – ворчала раздосадованная Чаянка.

Из Крыма Гриша слал ей извинения в виде смск-ок, и обещал заглянуть к ним по своему возвращению из отпуска. Чаяне этого было достаточно, чтобы простить «дурашку – мужа Николашку» и лучезарная улыбка вновь играла на ее прелестном личике.

Гриша сдержал своё обещание, и, вернувшись в город, зашёл в гости к Чаяне. Она встретила его, широко улыбаясь. Её волосы были распущены и каштановым водопадом струились по плечам до самых бёдер. Лицо освежалалёгкая косметика, пухлые губки были аккуратно накрашены темно-вишнёвой помадой. Одета она была в очень короткие шортики, оголяющие ее полные ножки, и в лёгкий топ, обнажающий пирсинг на ее пупке. Она смотрела на него и, буквально, светилась. Гриша отогнал мысль, что правы были все – Чаяна, действительно, стала восхитительной и сексуальной девушкой. Но вслух он произнёс только: «Выглядишь на сто миллионов долларов!», и, поцеловав её в щёчку, подарил огромную раковину, которую они со Златой нашли на берегу моря.

После вкусного ужина за приятными разговорами и воспоминаниями о Крыме, Гриша собрался уходить.

Оглянувшись на мать украдкой, Чаяна взяла его за руку и попросила задержаться ненадолго. «Я хочу сообщить тебе нечто важное», – по-конспираторски произнесла она.

Она повела его в свою комнату и плотно закрыла дверь.

– Ну что тебе, Чаянка? – спросил, улыбаясь, Гриша. – Зачем дверь заперла? Что мама подумает?

Она не спешила отвечать, лишь загадочно смотрела на него. Лицо ее светилось в широкой улыбке.

Потом, она резко приблизилась и прильнула к его губам в поцелуе. Гриша не сразу сообразил, что происходит. Осознав, он оттолкнул девушку от себя.

– Ты что?! Выпила что ли? Ты что делаешь?! – выпалил он.

Чаяна продолжала улыбаться, и смотрела прямо ему в глаза. Они вдруг наполнились слезами, которые стали стекать по её щекам.

– Голубчик мой… Любимый, – шептала она, протянув руку к его лицу, чтобы погладить. – Неужели… неужели ты так и не понял?! Все всё давно поняли, фаны, даже мама… а ты нет?! – Она нежно улыбалась.

Григорий взял её руку и отстранил от своего лица.

– Что я должен был понять? – спросил он.

Она смотрела на него сияющими глазами и глотала слезы.

– Как что? Я … люблю тебя! Я думала, ты знаешь…, – произнесла она тихо.

Он оторопел. Потом начал беззвучно смеяться.

– Ты шутишь, Русалка… Ты жeещё маленькая! Что ты можешь знать о любви?!

Она покачала головой.

– Какая же я маленькая? Мне уже шестнадцать. Я давно не ребёнок… Ты думаешь, я не умею любить?! – проговорив это, она не отрывала от Гриши влажных глаз. – Дурашка ты мой… Я… люблю тебя с тринадцати лет! Как только увидела тебя… тогда в первый день съёмок… Тогда я подумала, что ты будешь моим мужем. Не в кино, а на самом деле…

– Чаянка, очнись! – Он обнял её, желая успокоить кураж. Она прижалась к нему всем телом, обхватив его руками. – Ты же… моя сестрёнка! Ты же сестрёнка моя! Маленькая глупая девочка… Он нежно посмотрел на неё. – Я понимаю, что ты становишься взрослой девушкой и тебе хочется любить, испытать это чувство… Но, то, что говорит в тебе – это не любовь, это твои фантазии!

Она отстранилась. Внимательно посмотрела на него.

– Гриша, – прошептала она. – Неужели ты на самом деле так думаешь? Скажи, что не думаешь… Как ты можешь знать, что творится у меня в душе?

Ты знаешь, все, что я делала в этой жизни, все это было ради тебя! Я старалась играть так, чтобы ты восторгался мною, я старалась много учиться, чтобы быть умной, и ты не стыдился бы меня! Я, черт возьми, и одевалась так, вот как сейчас, открыто, сексуально, чтобы ты посмотрел на меня и захотел меня! Мне плевать на других мужчин, которые пускают слюни на мои фотографии, я знаю это, Гриша, но я делала это только ради тебя!!! Неужели ты не видел, слепец! – она пылко говорила и говорила, и эти слова страстным потоком лились из её чувственного ротика.

– Чаяна, остановись! Выслушай меня! Я к тебе тоже очень тепло отношусь! Я просто убью любого, кто обидит тебя, и всегда, слышишь, всегда буду защищать тебя, честно, но… Девочка моя… Ты все портишь сейчас… – отвечал он ей раздосадовано.

Не желая верить в то, что она слышит, Чаяна продолжала.

–Ты просто так ведь это говоришь. Я знаю, что и ты меня любишь, я чувствую это!

– Нет, это не так, Чаяна! Я не люблю тебя! То есть, люблю… но не так…

Но, она, словно бы не слушала. Она продолжала говорить. Её дыхание обжигало лицо. Она улыбалась сквозь слёзы.

– Нет, любишь. Просто не хочешь признавать это! Понимаешь? Это судьба. Мы созданы друг для друга! Наша встреча, даже наши роли с тобой… Ты разве забыл, что мы были мужем и женой в кино. Это знак! Все так говорят, и фаны говорят, что мы соединены судьбой! Так хочет бог, неужели ты этого не понимаешь?!

– Нет, Чаяна, нет! – почти закричал он. – Это всего лишь кино! Фантазия! Выдумка, не имеющая отношения к реальности! А реальность такова, что я люблю другую! Я очень ее люблю!

– Ах другая… Твоя австрийская подруга… Но, Гриша, это так неважно… Она тебе даёт, ты спишь с ней, это нормально… Ты же мужчина, я понимаю…

– Что ты плетёшь, Чаяна?! – он почувствовал, что хочет уже закончить этот разговор.

Он устало сел на кровать. Чаяна пристально глядела на него. Затем, она подсела к нему и стала гладить его руки.

– Подожди, Чаянка. Дай мне все это переварить…