Рестораны, которые в Аргентине никогда не могли пожаловаться на отсутствие клиентов, переживали самый настоящий бум. Дешевые распродажи, которые устраивали модные универмаги, чтобы избавиться от товарных завалов, становились праздниками для людей с небольшими доходами. Иосиф долго щеголял в модных туфлях фирмы «Гат и Чавес», купленных в один из таких дней оглушительных скидок. В них и танцевалось лучше. Музыкальные шлягеры того времени — «Кукарача», «Кариока» и многие танго Карлоса Гарделя — дожили до наших дней. Они как нельзя лучше отражают беззаботный эмоциональный настрой той эпохи. Трудно ему сопротивляться, когда ты молод и в твоей жизни все еще впереди. Поэтому танцевальных вечеринок в пролетарских «барриос» — районах Бока или Барракас — было ничуть не меньше, чем в богатых кварталах Большого Буэнос-Айреса.

Самообразованию Григулевич уделял все свободное время. В читальном зале и «эмеротеке» муниципальной библиотеки Иосиф был своим человеком. Именно в те времена у него пробудился интерес к истории Латинской Америки, Симону Боливару и героической плеяде освободителей континента от испанского колониального ига.

При посещении «эмеротеки» Иосиф прежде всего знакомился со свежими новостями из Советской России, доскональное знание которых было своеобразным партийным шиком. Если партиец умел без запинки назвать имена всех наркомов, то авторитет его неимоверно возрастал. Память у Иосифа была исключительной, и он пользовался этим, блистая эрудицией и безошибочным произношением трудных славянских, татарских и иных экзотических имен.

Правда, после убийства Кирова изменения в советском аппарате происходили столь стремительно, что уследить за ними было крайне сложно. Григулевич не сомневался в том, что организаторами покушения на популярного лидера были «троцкистско-зиновьевские элементы». Сталин назвал главным организатором покушения Троцкого, и Григулевич верил в истинность этих утверждений. Для коммунистической прессы Троцкий был врагом номер один, не менее страшным, чем сам империализм. В буржуазных газетах о лидере Четвертого интернационала писали, в общем-то, сочувственно, подробно излагая события, связанные с охотой невидимых агентов НКВД на «красного изгнанника». Покушения на него со странной закономерностью проваливались, и тогда Москва напористо действовала по дипломатическим каналам, оказывая давление на страну, которая осмелилась предоставить приют коммунистическому изгою.

Григулевич был убежден, что Троцкий и его последователи сознательно вредят единству мирового коммунистического движения, саботируют строительство социализма в Советской России, чем вольно или невольно льют воду на мельницу буржуазии. Именно троцкисты препятствовали созданию Народного фронта в Аргентине, подвергая сомнению истинные цели коммунистов и отпугивая потенциальных политических союзников.

* * *

Как и всякий молодой человек, Иосиф увлекался спортом. Финштейн тянул его в клуб «Эбраика», в котором проводила время золотая молодежь, по выражению Григулевича, — «сливки столичного еврейского общества». По причинам скорее финансового, чем идеологического характера Григулевич отказался от предложения. Он предпочел более демократический «Гимнастическо-фехтовальный клуб». «Прием в него был достаточно прост, — писал Григулевич в своих «служебно-страноведческих заметках». — Два члена со стажем должны поручиться за новичка, а он — предъявить документ, подтверждающий его личность, представить медицинскую справку об отсутствии заразных и венерических болезней и заплатить вступительный взнос — 10 долларов. Клуб этот обладает сетью спортивных залов по всей стране, в которых можно не только накачивать мускулы, но и практиковаться в стрельбе по мишеням, потеть в турецких банях, обсуждать политические интриги и результаты последних футбольных матчей. Короче, этот клуб предоставляет спортсмену все жизненно необходимое, включая ресторан».

* * *

Немалое влияние на политическое развитие молодого Григулевича оказали аргентинские ученые-марксисты Эмилио Тройсе и Аугусто Бунхе. Первый был обязательным членом различных обществ и ассоциаций аргентинско-советской дружбы, читал лекции в партийных школах для рабочих, был инициатором конференций по разоблачению расистских основ гитлеровской доктрины. Его брошюра «Немцы — это не арийцы» стала на долгое время «политическим бестселлером». Тиражи книги то и дело приходилось допечатывать, поскольку нацистские активисты тайком скупали ее целыми партиями. Наивный Тройсе искренне удивлялся успеху брошюры, которая принесла ему куда больший гонорар, чем солидный трактат об основах марксизма. Монументальным этим трудом Тройсе очень гордился и каждые три-четыре года переиздавал.

Но иногда свой полемический дар Тройсе использовал не по делу. Так, в 1942 году Тройсе написал брошюру по поводу «лекционного турне» по Аргентине известного американского писателя Уолдо Франка. В этом труде аргентинский публицист пытался доказать, что гость из Соединенных Штатов является фашистом. Для этого были использованы такие тезисы: 1. Франк верит в интуицию. Однако такие профашистские философы, как Хайдеггер и Клагес, тоже верят в интуицию, следовательно, Франк — фашист; 2. Американский писатель является врагом коммунистических постулатов диалектического материализма, следовательно, он — фашист; 3. На своих выступлениях в Буэнос-Айресе, посвященных проблемам межамериканских отношений, Франк не сказал ни одного похвального слова в адрес героической борьбы Советского Союза, что со всей очевидностью свидетельствует о его фашистских убеждениях.

В итоге руководство КПА разослало в партячейки циркуляр, которым членам партии запрещалось посещение лекций идеологически враждебного коммунизму американского гостя. Нужно отметить, что Уолдо Франк действительно выступал против тоталитарных режимов разной идеологической окраски, был демократом до мозга костей и резко обличал империалистические тенденции в политике Соединенных Штатов. Самое курьезное, что местные наци тоже активно использовали брошюру Тройсе, бесплатно распространяя ее в городах, где предстояло выступать американскому писателю. Они несколько раз пытались сорвать его выступления, доходило даже до рукопашных схваток.

Григулевича представил Тройсе сам Кодовилья, который отозвался об Иосифе как о «близком и надежном друге». Пройдут годы, и Тройсе окажет Григулевичу неоценимую услугу, организовав переброску солидного архива нелегальной резидентуры из Буэнос-Айреса в Монтевидео.

* * *

Аугусто Бунхе, видный руководитель Независимой социалистической партии, был популяризатором марксизма и страстным пропагандистом «советского опыта» в Аргентине. Он отвергал все, что не имело отношения к марксистским догмам, и признавался, что перевел поэму Гёте «Фауст» с немецкого на испанский язык только для того, чтобы затем в подлиннике проштудировать «Капитал» Маркса. Бунхе приветствовал Октябрьскую революцию как «великий социальный эксперимент эпохи» и до конца жизни (он умер в августе 1943 года) придерживался идейных установок Коминтерна. Его книга о Советской России — «Красный континент» — была написана в панегирических тонах и являлась обязательным чтением для членов КПА. Через несколько лет после ее публикации Бунхе удалось побывать в Стране Советов и лично ознакомиться с тем, о чем он прежде писал «заочно», прибегая к чужим материалам и источникам. Бунхе не разочаровался и издал еще одну книгу, не менее восторженную и эмоциональную.