Вода плеснула мне в лицо, угодила в рот, в нос.

Я лежал на спине, закашлялся, с трудом перевернулся, опираясь на локти. Нутро вспучило, и меня стало рвать густой дрянью.

В полной мере прелести похмелья мне никогда не доводилось испытывать. Но, думаю, похоже. Еле достало сил держать на локтях и коленях непослушное тело. В голове все еще бродила какая-то хмельная чушь, гораздо более крепкая, чем медицинский спирт. Кажется, мне что-то блазнилось, помню черное, сверкающее и фиолетовое…

Я осторожно повернул голову и при виде драконида сразу почувствовал себя лучше.

Он выглядел неважно. Лицо, бывшее округло-сытым, опало, словно сдувшийся воздушный шарик, под глазами синие мешки, сами глаза красные, щеки висят. Дышит тяжело, хрипло. Морда и доспехи мокрые – знать, тоже приводили в чувство холодным душем.

Использовать телепатию, чтобы вломиться в чужую голову… Смерть за такое.

Он что-то видел в моей памяти. Вряд ли многое, но…

Воинствующие религиозные фанатики – это не то, что я хотел бы видеть на старушке Земле. Бластеры у них есть, а что еще может найтись в запасниках? Как насчет Врат, способных провести через границу миров, чтобы принести отсталым дикарям другого мира свет истинной веры?

Итак, нельзя, чтобы они узнали о нашем мире. Значит…

Договаривай уж. Есть лишь один способ заставить человека надежно замолчать.

Нити, связывающие наши разумы, рвались, но связь еще сохранялась. Телепат вскинул голову, поймав эту мою мысль.

Когда-нибудь я тебя убью.

Рука драконида размазалась в воздухе.

И оказалась в захвате, чуть нажми, и захрустит. Все-таки Дед чему-то научил меня…

Только затылком видеть не научил. Сам-то умел, но сказал, что этому нельзя научить – оно само придет, когда получишь пару раз по этому затылку…

Вот я и получил. В голове будто взорвалась банка с алой краской.

Очнулся носом в траве. Дракониды разговаривали надо мной на повышенных тонах, кто-то ткнул сапогом в ребра. Я перевернулся, сел с трудом. Сильная рука схватила за ворот и поставила на ноги. Я окинул взглядом столпившихся вокруг меня драконидов.

Закованные в бурые доспехи фигуры казались совершенно одинаковыми, разве что Главарь повыше всех, но я знал теперь, за какой маской скрывается телепат. Знал так же точно, как если бы он был подсвечен алым маркером, словно в компьютерной игре.

Я убью его. Это необходимо!..

Главарь буркнул что-то, державший меня драконид толкнул в мох, грубо действуя, снял ленту-наручники и тут же привязал к деревцу. Невысокому, но кряжистому, такое не выдернуть и не утащить с собой. Снова поднес инъектор. Я брыкнулся, меня пнули, я угомонился, меня ширнули. Я попытался сопротивляться действию укола, но тело налилось вялой тяжестью, и я отрубился в неудобной позе.

Утром я проснулся с дурной головой, едва успел пожрать, попить и сходить в кустики – разумеется, в компании бдительного стража.

И мы пошли.

На дневном привале повторился ритуал смены часовых, драконид, что ранил меня, уселся рядом, собираясь вернуть оружие на пояс. Я присмотрелся.

Копье вовсе не меняло жесткость. Оно… таяло. Как будто было сделано из жидкого металла и сейчас плавилось, принимая новую форму.

Заметив мой интерес, драконид оскалился, махнул рукой, изображая бросок. Я опустил глаза, опасаясь, что он заметит в них жажду крови, передернулся, тронул раненое плечо.

Урод довольно гыгыкнул, пододвинулся ближе и эффектным движением дернул копье с пояса. Я отшатнулся, завороженно наблюдая, как копью возвращается первоначальный вид. Урод протянул мне оружие рукоятью вперед, явно предлагая взять. При этом безбоязненно перехватил за лезвие – и тонкое острие изменило форму, образовав рукоять там, где легли его ладони.

Я понимал, что ничего хорошего из этого не выйдет, но что-то словно толкнуло под локоть, и моя рука уверенно легла на холодную рукоять.

Оно было удивительно легким. Я поводил рукой, привыкая, слегка подкинул оружие, поймал, и лезвие вдруг само изогнулось, нацеливаясь острием в сторону Урода. Рукоять потеряла жесткость, потеплела и шевельнулась под пальцами, подстраиваясь к ладони. Материал плавился, перетекал, образуя что-то вроде ятагана…

И, словно отзываясь на эту мою мысль, оружие превратилось в изогнутый клинок с заточкой на внутренней стороне. Я перестал различать, где моя рука, где оружие. Оно словно стало частью моей нервной системы, меняясь по желанию хозяина, по моему мысленному приказу.

На лезвии возник булатный узор, линии перекрещивались, превращаясь в мелкую ромбическую чешую, клинок снова поплыл, изгибаясь дугой самурайского меча, рукоять поросла гардой, под ладонью как будто возникло классическое треугольное плетение…

Я поднял голову и посмотрел на драконидов.

Прямо в зловеще тлеющие огоньки нацеленных на меня бластеров…

Главарь жестом приказал положить оружие на землю.

Я знал, что успею, смогу срезать одного, второго, даже срубить третьего, стоявшего неосторожно близко, броня не будет проблемой для сверхострого лезвия. Ну, достану четвертого, а дальше что? Магия как оружие не годится – слишком слабо взаимодействуют мои светлячки с физическим миром, а Тьму долго призывать.

Если взять в заложники… нет, эти парни едва ли поведутся на такое…

Главарь снова предложил положить оружие, и по дрожи бластера в его руках, по лихорадочному блеску глаз я понял, что третьего предупреждения не будет. И так и этак прикинул расстановку сил – нет, всех не положить. Лишь в фильмах мечи рулят против огнестрельного оружия.

Вновь обмякшее оружие сделало попытку обмотаться вокруг руки, явно не желая расставаться со мной. Я оторвал с усилием, когда ладонь потеряла контакт с рукоятью, почувствовал что-то подобное фантомной боли – будто сам себе выдергивал, скажем, ноготь.

Главарь нетерпеливо двинул бластером. Я отшагнул в сторонку. Урод наклонился к мечу, не спуская с меня глаз.

И заорал.

Дула бластеров дернулись к нему, кто-то явно едва не выстрелил, я вжал голову в плечи, чуть не бросился ничком. Урод вопил, ругался и приплясывал, потрясая рукой, брызги крови во все стороны летели с перчатки.

Наверное, именно благодаря перчатке клинок не отхватил ему руку, но рана оказалась довольно жестокой. В горячке боли и злости драконид едва не попытался цапнуть непокорное теперь оружие и левой, но Главарь успел первым, бешено выругался и отвесил Уроду такого пинка, что тот отскочил метра на три и встал по стойке «смирно».

Я прикинул, успею ли схватить оружие с земли или выхватить у кого-нибудь. Словно подслушав мысли, Главарь пролаял несколько приказов, и меня оттеснили в сторону. Но глазеть никто не запрещал.