– Тарман! – ещё раз выкрикнул в сторону своего товарища стоявший у мешков работник и спешно перенял нить разговора на себя. – Извини за него! Это зерно из предместий. Мы переправляем его на экспорт…

– Говори правду, – спокойно и повелительно процедил их нападавший. – А не то вы оба не выйдете из этих рудников живыми.

– Хорошо-хорошо! – нервно затараторил работник. – Не стреляй! Мы работаем на Дожа. Он хорошо нам платит, а крестьяне сами отдают зерно, как только подходит время. Это совершенно официальный налог, уверяю тебя! Мы просто транспортируем его отсюда…

Тут с поверхности раздались новые звуки, немедленно привлекшие внимание всех, кто в тот момент находился в пещере.

– Карл, Тарм, ну чё? Где остальные ребята? Идите сюда давайте! – донеслось откуда-то издалека.

– Ответь, – всё так же повелительно обратилась темнота к стоявшему напротив неё работнику.

Помолчав в нерешительности, названый Карлом работник всё же решил сойти с места и, приблизившись к повороту, выкрикнул:

– …Да нормально всё! Щас идём!

В ответ на его слова сверху донеслось недовольное, но вполне обыденное бурчание.

– Молодец, а теперь продолжай говорить: кто такой этот ваш «дож», и по какому праву он дерёт с местных крестьян последнее? – скомандовал голос из темноты.

На угрюмом лице Карла читалось отвращение. Было заметно, что он очень не хотел раскрывать свои карты, за которыми стоял весь его заработок и постоянная работа. Но ситуация была критическая. И об этом ярко твердила простреленная кисть его товарища, изуродованная устаревшим оружием невесть откуда выползшего полоумного глупца, решившего, что сможет тягаться с ними в одиночку. И всё же, как и сказал Тарман, шансы этого безумца уйти отсюда с полученной от них информацией были совсем невелики. Потому, уверившись в таком положении дел, он изобразил строптивую улыбку на своём лице и уставился прямо на остриё направленной в его сторону стрелы, решив ещё немного потянуть время.

– Вот значит чего, мужик, – звякнул бравадой грубый голос Карла и заиграл словами, – уж не знаю, на кой хрен ты всё это затеял и как справился с нашими парнями, но ты же должен понимать, что тебе всё равно эта информация уже не пригодится. А если ты не знаешь Дожа, то ты точно не местный. Ну и какой тебе тогда понт так напрягаться, а, мужик? Выходи лучше, и мы побазарим на равных.

– Хо, знакомая песня пошла? – словно в шутку вымолвил голос из темноты и качнулся вместе со своим луком в сторону. – А что если твоих парней наверху поджидает целый отряд таких же, как я, стрелков, ждущих лишь одного моего сигнала к атаке? А я должен был только разведать эти рудники, но вместо этого случайно наткнулся на вас, ублюдков.

От этих слов у Карла засосало под ложечкой. Нельзя было сказать, что он не задумывался об этом раньше, но теперь, когда их нападавший сам упомянул о подобной возможности, он не мог больше рисковать, отделываясь от него ничего не значащими фразами. К тому же этому «одинокому стрелку» удалось скрутить целых трёх его соработников и утащить их в глубины тоннеля прежде, чем остальные успели понять это. И даже сейчас он продолжал мерить их головы не только с помощью одного лишь пустого шантажа или угроз.

– …Где мои парни? Они ещё живы? – тихо, но твёрдо прогудел Карл.

– Живы, пока ты отвечаешь на мои вопросы, – холодно ответила ему темнота.

– Ладно, хорошо, – наскоро согласился тогда с его требованиями работник и многозначительно выдохнул. – Ты хочешь знать кто такой Дож? Это глава Вант-Сартоса и всех его районов на третьем сроке, вот кто. Его зовут Александро Дож, его кабинет находится в правительственном здании города, но бывает он там редко, потому что целый день катается в разъездах по своим делам. Где его главный дом стоит, я не знаю, но где-то за городом, должно быть. Поищи среди местных вилл, если хочешь. Это всё.

– А крестьяне? – напомнил ему голос, спустя пару мгновений.

– А что крестьяне, – пробубнил работник и уткнулся в каменный пол, – они исправно платят налог, а тех, кто не может – выселяют из домов или заставляют отбывать срок, бесплатно пахая на государство.

– Про это я уже знаю, ты лучше скажи, чего они получают за этот налог.

– Как чего? – изумился Карл. – Ты чё, того совсем, мужик?! Магию! Магию они за него получают!

– А так, чтобы самим этот магию делать, или зерно продавать, или запасать его под другие нужды, они что – уже не могут? – простодушно поинтересовался голос.

– Э, ты из какого века вылез вообще? – усмехнулся работник, заставив тем самым нервно рассмеяться и своего товарища, которому к тому моменту стало только хуже от потери крови и постоянного холода, сковывающего его тело по рукам и ногам. – Это Королевский коммуникационный налог! Ты должен работать, чтобы платить за магический свет и подачу воды, мать твою, иначе не получишь ничего. Щас все крестьяне так!

– Тогда, считай, что я тут от имени короля! – посмеялся с ними в тон голос из тьмы. – А вы – мои арестанты по налоговому закону.

– …Эй, ну харе там сачковать уже! – снова донёслось сверху чьё-то рассерженное эхо. – Давайте подымайтесь, или мы к вам спустимся сами!

– …И надаём звиздюлей! – весело добавил ещё кто-то.

Однако на застывших лицах Карла и Тармана уже не было улыбки. Та сцена, которую должны были застать их товарищи, вполне могла оказаться для них последней, и каждый из стоявших в мерцании факелов парней мысленно приготовился к этому.

– Сколько человек вас там ещё наверху? – спокойно спросил голос.

– Не говори ему! – буркнул насупившийся от боли Тарман.

– Двое, как ты и слышал, – ответил в темноту Карл.

– Вот как? Тогда зови, – снова приказала темнота. – Скажи, что мешок один просыпался, и скажи, чтобы спускались все. Поверь мне, так будет лучше. Обойдётесь меньшими жертвами. А то мои парни спрашивать не будут, если заметят, как вы суетитесь…

Сжав губы, Карл снова подошёл к повороту и крикнул:

– Баркен, Себ, …Антуан, – давайте берите всех и спускайтесь! Тут мешок один порвался!

Через продолжительную паузу по тоннелю раздалось шебуршание собравшихся рядом с выходом ног.

– А телеги? Чё, оставлять их? – крикнул кто-то ещё раз.

Карл замялся и посмотрел на направленный в его сторону лук.

– …Да ничего с ними не будет! – проорал работник. – Спускайтесь все! Чем быстрее соберём зерно, тем быстрее вернёмся!

Сверху снова послышались шаги и недовольные возгласы. Постепенно их звук стал приближаться.

– Встань рядом со своим другом и заслони его, – отозвалась между тем темнота в сторону Карла.

– Слушай, братан, да врёт он всё, никого там наверху…– начал, было, переубеждать Тарман своего товарища, но тот не захотел его слушать. Быстро метнувшись в угол, он тут же приструнил его очередные возгласы и приготовился встречать спускавшихся. Казалось, что эти секунды превратились для Карла в одну сплошную черту бесконечности, нависшую над ним словно полотно топора. Но когда, наконец, его глаза столкнулись с широкой фигурой Себа, вынырнувшей из-за поворота первой, то его сердце неожиданно ёкнуло и забилось в новом, бешеном ритме.