А потом ещё на бис спела «Утро туманное». Когда мамараскланивалась, Феликс вдруг встал и преподнес ей громадный букет хризантем.Откуда он знает, что это мамины любимые цветы?

— Видала? — спросила Мотька.

— Ну и что? Актрисам всегда цветы дарят!

— Вообще-то да…

Под конец вечера, когда юбиляру стали преподносить подаркиот разных организаций и спонсоров, на сцену вынесли ту самую корзину роз,которую мы видели на улице, а потом вышел Феликс и преподнес юбиляру ключи отновых «Жигулей».

— Он просто до неприличия красив! — шепнула своемусоседу сидевшая впереди меня известная киноактриса.

Я была с нею согласна.

Наконец дали занавес, аплодисменты стихли, и мы одними изпоследних направились к выходу из зала. Вдруг к нам подошел Федор.

— Девчата, пошли со мной!

— Куда?

— К администратору.

— Зачем? — Как зачем? Бомбу же нашли. Вы должныдать показания. Вот тебе и раз!

— Кому?

— Как кому? Милиции, ясное дело.

У Мотьки заблестели глаза.

При виде следователя мы разочарованно переглянулись. Еслипопытаться определить его одним словом, то слово это — тюха. Не чета нашемукапитану Шадрину. Пожилой, толстый и весь какой-то расхристанный.

— Вот они, товарищ майор! Прибыли в вашераспоряжение! — доложил Федор.

— Господи, я думал, и вправду девушки, а они совсемсоплячки. Ох, грехи наши тяжкие! — вздохнул майор, которого я про себя ужеокрестила Тюхой. — Ну что ж делать, садитесь. Имя, отчество, фамилия, годрождения? — обратился он ко мне.

— Монахова, Анастасия Юрьевна, а год рождения у женщинне спрашивают! И вообще, разве я обвиняемая?

Тюха рассмеялся.

— Вот они, нынешние девки! Им палец в рот не клади!Нет, вы не обвиняемая, вы свидетельница. Ладно, скрывайте свой возраст, напишемпросто несовершеннолетняя. Годится?

— Годится.

— А вы? — обратился он к Мотьке. — Тожепросто несовершеннолетняя?

— Конечно!

— А звать-то вас как?

— Корбут, Матильда Валерьевна.

— Так-таки и Матильда?

— Не понимаю…

— Кто может сравниться с Матильдой моей! —нестерпимо фальшиво пропел майор.

— Вот наказание! — вздохнула Мотька. — Будупаспорт получать — поменяю имя!

— Что так?

— Да стоит мне сказать его, как все, без исключения,поют «кто может сравниться с Матильдой моей»! А хорошо поет один её дедушка.

— А кто у нас дедушка?

— Игорь Васильевич Потоцкий, народный артист.Слыхали? — не без яда спросила Мотька. Похоже, она невзлюбила майора спервого взгляда.

— Потоцкий? Как же, слыхал. А ты меня уела! Ох, даже испеть нельзя! Ну, ладно, к делу! Почему вы обратили внимание на эту машину?

— Потому что это машина нашего соседа! — ответилая.

— А чем привлек ваше внимание этот парень?

— Странным поведением. Он явно чего-то боялся.

Я в который уже раз за этот вечер рассказала про парня,присевшего на мгновение за «Мерседесом «.

— А почему вы решили, что он подложил бомбу? — Дапо телику каждый день такие штуки показывают. По всем программам.

— А описать вы его сможете?

— Описать? Ну, лица я не разглядела, но он не оченьвысокий… — Я растерянно глянула на Матильду. Она пожала плечами.

— Не очень высокий. А как одет был?

— В куртке и джинсах. Куртка бордовая, вроде пуховика.На голове — шапка вязаная, черная.

— Молодец, Анастасия Юрьевна. Еще что заметили?

— Больше ничего.

— А вы, Матильда Валерьевна?

— Я тоже ничего больше вроде не заметила. Хотя,постойте… Да, он когда убегал по переулку, то слегка прихрамывал.

— Прихрамывал? Это уже интересно. На какую ногу?

— Не помню.

— А вы постарайтесь. Закройте глаза и представьте себеэту картину. Кстати, Анастасия Юрьевна, а вы не обратили внимание на егохромоту?

— Нет, не обратила.

Мотька послушно закрыла глаза, пытаясь вспомнить, как бандитубегал.

— Кажется, на левую, — проговорила она с закрытымиглазами. — Да, на левую.

— Вы уверены?

— Не знаю, кажется, на левую, но поручиться не смогу.

— Ладно. Запишем, предположительно хромает на левуюногу. Так, девушки, сейчас уже поздно, вам пора домой, но может случиться, чтовы ещё нам понадобитесь. В случае чего сумеете опознать парня?

— Не знаю, наверное, сумеем, если он будет одет также. — сказала я. — Лицо его я не помню. Да там темно было.

— Спасибо вам, девушки. Вы, сказать по правде, большиемолодчины. Благодаря вам спасены как минимум две человеческие жизни. Какминимум! Сказать по правде, если бы эта штука рванула, вполне могли бы ещё людипогибнуть — случайные прохожие.

В этот момент дверь распахнулась, и в комнату буквальноворвался папа.

— Что здесь, черт побери, происходит? Ася, чтослучилось? С тобой все в порядке? Вы можете объяснить мне, почему задержалидевочек?

— А вы кто такой? — поинтересовался Тюха.

— Я отец этой девочки! — патетически воскликнулпапа, кладя руки мне на плечи.

— В таком случае поздравляю вас!

— Что за издевательство! — нервно выкрикнул папа.

— Папа, успокойся! Ничего страшного.

— Кто мне, в конце концов, объяснит, в чем дело?!

— Гражданин, сядьте и успокойтесь. Гаврилов, подайводы! Молоденький милиционер налил воды из графина и подал стакан папе.

Папа залпом выпил воду. — Так вот, Юрий… как вас побатюшке?

— Борисович, — машинально ответил папа.

— Отлично! Юрий Борисович, ваша дочка и вот этадевушка, по имени Матильда, они, сказать по правде, спасли жизнь по меньшеймере двум людям. По меньшей мере!

— Что вы имеете в виду?

— Сказать по правде, они обнаружили бомбу!

— Что? — схватился за сердце папа.

— Не волнуйтесь, они её не столько обнаружили, сколько,сказать по правде, заподозрили, и их подозрения, сказать по правде, оказались…не беспочвенными.