Демьян был не в лучшем настроении в понедельник, так как по-прежнему не мог связаться с Романом, Надя пресекала все его попытки встретиться с сыном.

– Ты переговорила с агентами по недвижимости? – спросил он у Алины.

– С одним.

– Одним?

– У остальных меня не пустили дальше ресепшн.

Демьян раздраженно выдохнул. Почему она не настояла, чтобы ее приняли?

– Что сказал этот один?

– Одна. Она дала мне прайс-лист и сказала, что при цене, которую я предлагаю, есть что обсуждать.

Увидев покрасневшие и опухшие глаза Алины, Демьян, со свойственным ему эгоцентризмом, решил, что он является причиной этого. Ему хотелось встать из-за стола, встряхнуть Алину и приказать, чтобы она не была такой открытой, а еще лучше – крикнуть в пространство, чтобы кто-нибудь дал ей глотнуть уверенности. Вот только никто не откликнется, а прошлой ночью уверенности ей было не занимать.

Нет, он не собирается вспоминать прошлую ночь.

– Думаю, Либби, хозяйка агентства, сочла меня слегка помешанной.

Демьян попытался скрыть улыбку.

– Судя по всему, она решила, что я выдумала босса.

– Позвони ей по громкой связи, – распорядился он.

Алина так и сделала, мысленно представляя себе натянутую улыбку Либби.

– О, Алина, как поживаете?

– Очень хорошо. У моего босса появилось несколько вопросов.

– Каких?

Демьян вступил в разговор:

– Сколько у вас клиентов, которые готовы обсуждать этот ценовой диапазон?

Длинная пауза.

– Несколько.

– Точнее.

– Наверное, двое или трое.

– Их имена?

– Не на этом этапе.

– Одно имя.

Снова пауза.

– Не на этом этапе.

– Алина перезвонит вам.

Алина действительно перезвонила, но только в пять часов, и Либби ответила после первого же гудка. Сообщив (с разрешения босса), что речь идет о Демьяне Жукове, Алина обнаружила, что обзавелась лучшим другом, и на следующий день в пентхаусе, уже вместе с Либби, прикидывала, как лучше подготовить роскошные апартаменты к продаже.

Алине нравилась такая работа, в отличие от секретарских обязанностей, которые скорее были исполнением мечты матери. Она никогда не смогла бы много заработать, продавая картины, однако ей нравилось по-новому использовать эти свои способности – работать с цветом, добавлять детали. Может, не самые заметные, но для Алины значимые.

Что же касается комнаты Романа…

– Боже! – Либби замерла у нее за спиной. – Уборщики не заметили этого?

– Все должно оставаться как есть. – И Алина процитировала Демьяна: – Если гитара на полу и несколько оберток от жвачки кого-то разубедят, значит, эти люди не настроены на покупку.

– Могу я привести сюда кое-кого в субботу? – поинтересовалась Либби.

– Кое-кого? – Алина заморгала, услышав имена членов королевской семьи.

– Они сейчас в Австралии, но в воскресенье улетают, – пояснила агент.

– Я уточню и позвоню вам.

Вернувшись в отель, Алина увидела, что дверь в спальню Демьяна закрыта, а в ее смартфоне есть пропущенное сообщение от него. Он просил записать его к дантисту на завтра. Ей безумно хотелось постучать, а еще лучше – зайти в спальню, и вовсе не для того, чтобы узнать, какого дантиста он предпочитает. Но вместо этого она позвонила Марианне, хотя в Штатах было очень рано.

– Мне так неловко.

– Почему? – Марианна, в отличие от Алины, привыкла к миру Демьяна.

– Я должна записать Демьяна к дантисту, но он не уточнил, к какому.

Марианна едва не расхохоталась:

– Конечно, не уточнил.

Это был самый странный разговор в ее жизни, но она не забыла, что сказал Демьян в первый день: он не желает, чтобы его беспокоили по мелочам.

– Доктор Эмерсон. – Марианна продиктовала ей номер телефона, причем не регистратуры, а самого врача. – О, и Демьян захочет, чтобы его приняли в восемь утра.

– Спасибо. – Алина набрала номер и попала на автоответчик. – Это секретарь Демьяна Жукова, Алина. Он просил записать его на прием завтра на восемь утра. Если вы можете это подтвердить, буду признательна.

Доктор перезвонил двумя минутами позже и сообщил, что готов принять пациента. Алина отослала Демьяну электронное письмо, чтобы ввести его в курс дела, прежде чем отправиться домой. Хотя ей хотелось бы задержаться…

Невыносимая мысль!

* * *

Демьян проснулся около полуночи в мрачном настроении.

Он хотел позвонить Наде или адвокату и потребовать, чтобы ему сказали, где находится его сын… Если Роман его сын. Демьян резко втянул в себя воздух, но это не помогло.

Он взял телефон и набрал номер Нади. Однако к чему это приведет? Может, стоит просто явиться к ней? Но ведь именно это Наде и понравится – наверняка она надеялась на его приход, закидывая наживку. Секс с бывшей женой или ночь в тюрьме за то, что он сломал ее дверь. Выбор за ним. Или можно отправиться в казино.

Демьян побрел в бар за выпивкой и проверил электронную почту, обнаружив среди массы писем послание от Алины.

Он открыл его первым. Оно начиналось словами: «Надеюсь, вы хорошо отдохнули». Читая дальше, Демьян улыбнулся и поднял брови – похоже, его дом собираются посетить члены европейской королевской семьи.

Так держать, Алина!

«Либби согласна, что хозяйская спальня слишком мужская. У меня есть большая картина, написанная акварелью, которая будет очень мило смотреться на стене напротив вашей кровати. Она слишком велика для моей комнаты и лежит в гардеробе. Я принесу ее завтра. Не беспокойтесь: если она вам не понравится, меня это не обидит. Цвета довольно приятные…»

Демьян поморгал, продолжая читать, – она написала целый трактат.

«Я думала о комнате Романа. Пожалуйста, не чувствуйте себя оскорбленным, возможно, я не очень корректна. Почему бы не сделать фотографию комнаты, навести в ней порядок, а потом все вернуть на место?

Я записала вас к стоматологу на завтра на восемь утра!»

Демьян не понял, при чем тут восклицательный знак, и, пока отвечал, размышлял над этим.

«Суббота подойдет для визита.

Мне не нужно смотреть картину – решай сама.

Что касается комнаты Романа…»

Он колебался. Наконец Демьян продолжил: «…меня не оскорбляет твое предложение. Однако моя мать говорила, что, если хоть что-то поменять, прежде чем человек достигнет места назначения, самолет упадет или земля расколется на части, так что лучше оставить все как есть. Демьян».