Покончив с «боевым крылом» и «экзотикой», перед строем начали выходить мастера-ремесленники. Эти отбирали себе учеников на различные ремесла. К примеру, лохматый паренек с фамилией Пауков был отобран в портняжную мастерскую. И я обратил внимание, что никто из первокурсников не был удивлен распределением. Как будто они прекрасно знали, куда попадут, как будто этот выбор давным-давно согласован. Белкина мою догадку подтвердила:

— Чему ты удивляешься, Кротовский? Тут подавляющее большинство представляют вековые династии… о, и я удивлена, что Пауков попал в наш магуч.

— А чем у нас славен Пауков?

— Пауковы — лучшие ательеры Петербурга. Очень знаменитый род. Пользуется покровительством императорского клана… о-о, — Белкина вдруг разволновалась от пришедшей к ней мысли, — Кг'отовский, навег'няка с молодым Пауковым связана какая-то интг'ига…

— Не понимаю, а что без интриги Паукова бы в магуч не приняли?

— Без интриги Пауков попал бы в имперскую академию, а не в заштатный магуч.

— А, вон как… теперь понял…

По итогу разбора родовитого молодняка во дворе осталось всего несколько человек из нескольких сотен. Ушел Полоз. Мастера увели учеников в свои классы. Мы с Белкиной попали в число оставшихся… по всей видимости никому не нужных… а ну как нам сейчас скажут, чтоб выметались из магуча?

— Белкина, что-то мне неуютно становится… по-моему, мы никому не нужны.

— Не переживай, Кротовский. Баба Нюка нас на произвол судьбы не бросит.

— Тогда я спокоен… э-э… а кто такая баба Нюка?

— Вероника Кондратьевна. Она привратничает на входе…

— Ах, вот как. Разумеется, я помню Веронику Кондратьевну.

И действительно, вскоре Вероника Кондратьевна к нам подошла. Наша группа неприкаянных сгрудилась вокруг бойкой старушенции. И вот честное слово, с ее появлением сразу потеплело на душе, поселилась уверенность, что все как-то наладится.

— Вы, ребятушки, не горюйте, что ни в какой класс не попали, — начала успокаивать нас баба Нюка, — У вас всех дар редкий. Отдельного класса под вас просто нет. Но это не беда. Боковая ветка растет по собственному умыслу. Каждого куда-нибудь да пристроим.

И начала пристраивать. Кого-то она отправила писать заметку для местного издания «Вестник магуча», другому назначила делать песенную карьеру, еще одному выпало заниматься исследовательской деятельностью. Библиотекарское дело, астрономическое направление, химические изыскания в областях неживой материи и даже перегонный куб кому-то достался.

— Кто знает, — напутствует его баба Нюка, — Вдруг изобретешь рецепт самого лучшего самогона или придумаешь новые духи, озолотишься!

Теперь начинаю понимать ее слова о том, что при наличии ума и прямых рук любому дару можно найти применение. Да, проторенных дорожек для нас нет, и возможно, придется искать свой путь и пробовать себя в разных делах. Зато есть полная свобода поиска и шанс стать в чем-то первым. Найти и разработать собственную жилу. Может быть даже основать собственную династию.

Распределив всех оставшихся студентов кроме нас с Белкиной, Вероника Кондратьевна по-свойски улыбнулась и качнула головой, давая понять, чтоб шли за ней следом. Белкина, ни секунды не раздумывая, пошла.

— А меня куда? — не выдерживаю и задаю насущный вопрос.

Вероника Кондратьевна остановилась, обернулась, усмехнулась.

— Если хочешь, можешь остаться столбом во дворе. Только сразу предупреждаю, столбам денег не платят… пошли уже, граф, сам все увидишь…

Глава 5

«Баба Нюка» привела нас с Белкиной в небольшой кабинет, где за обычными рабочими столами сидело четверо студентов. Каждый корпел над свитком из желтоватой плотной бумаги.

— Вот, молодые люди, наша скромная мастерская, где мы изготавливаем магические свитки, — сказала она не без гордости, — Заклинания выносливости и исцеления. Заклинания ударов стихий и защиты от стихий. Заклинания легкого шага и подводного дыхания. Заклинания отвода глаз и видения скрытого…

Белкина «пожирает» горящими глазами кабинет и все, что в нем находится. Она выглядит как ребенок, которого привели в давно обещанный магазин с детскими игрушками. А я… я ни черта не понимаю. Какой с меня здесь может быть прок?

Вероника Кондратьевна явно видит мои затруднения.

— Что, граф, ломаешь голову? Какого рода свитки ты можешь изготавливать с твоим даром?

— Признаться, так и есть. Пока приходит в голову только заклинание, позволяющее как-то осваиваться на местности.

— Бери выше. Будешь делать свитки портального перемещения.

После этих слов все работающие за столами одновременно подняли головы и уставились на меня.

— Знакомьтесь, господа хорошие, — обратилась к работникам Вероника Кондратьевна, — Граф Кротовский, картограф…

Кто-то из студентов не удержался и слегка присвистнул.

— …а племяшку мою внучатую, цветочек мой, Маргаритку, — бабуська перевела взгляд на Белкину и заулыбалась умилительно, — Вы и так… если не вживую, то заочно все знаете. Прошу любить и жаловать.

В кабинете как раз имелись два свободных стола, поставленных рядом. Их нам с Белкиной и выделили. Я занял свой стол, и началось мое обучение. Поначалу задача показалась очень простой. На уже заполненный портальный свиток мне нужно только нанести координаты места, в которое он должен перенести.

Казалось бы. Вписать две последовательности цифр. С этим и школяр справится… не тут-то было. Координаты географические — это одно, в этом действительно нет ничего сложного. Но эти координаты должны быть вписаны не только в физическое, но и в магическое пространство. И тут запись простой цифровой последовательности переходит в магическое действо.

Тут-то я понял, что картограф — это на самом деле магическая способность. Чтобы точно вписать координаты для портального прыжка мне нужно перейти в магическое измерение. Лист бумаги — плоскость. Мне нужно, говоря условно, «поймать и зафиксировать» на плоскости ту точку, в которой пересекутся несколько разных пространств. Наугад этого сделать невозможно. Тут требуется магическое видение.

Крот не дал мне силы… не дал мне никакого прикладного умения… все что он мне дал — как раз то самое магическое видение. Другой на моем месте, может, и посчитал бы себя обделенным. Но не я. В моем прежнем мире, чтоб достичь тонкого видения, всякие йоги и монахи подвергали себя аскезам, изнуряли упражнениями. А я получил в виде дара, я палец о палец не ударил… не, я обделенным себя не считаю.

Правда, видение видением, а кое-какой навык все равно требуется. Первые три свитка, что мне выдали забесплатно от магучевых щедрот, я запорол. Баба Нюка положила передо мной четвертый свиток со словами:

— Все, граф, теперь свитки портить только за свой счет