Что мне, в конце концов, надо? Столько лет мечтала о человеке, который станет за мной ухаживать, восхищаться. И вот сидит передо мной, смотрит на меня влюбленными глазами, горит от распирающих его желаний, а я сижу бревно бревном, и мне его почему-то не надо. То есть умом вроде как раз и надо, но тело мое мертво.

Может, потому, что у меня слишком давно никого не было? Как выражается наша Римка, без практики все заржавело?

Слава тем временем, переместившись ко мне на диван, вновь принялся страстно целовать. Его руки уже расстегивали на моей спине молнию платья. Нет, я пойду до конца, а там видно будет. Вдруг я, подобно мертвой царевне из сказки, пробужусь от поцелуя… принца?

Слава, спустив с моих плеч лямки, принялся целовать грудь, лихорадочно расстегивая собственную рубашку. Ох, до какой же степени у меня все атрофировалось! Я по-прежнему ничего не чувствовала! Он отбросил рубашку в сторону и сипло проговорил:

— Погоди секундочку.

Я посчитала, что он собирается справиться с брючным ремнем, однако сильно ошиблась. На моих изумленных глазах он бережно снял с себя нательный крестик, поцеловал его и, пробормотав: «Господи, прости», положил его на стол.

— Ты зачем? — спросила я.

— Что, зачем? — вытаращился на меня он.

— Ну, крестик снял.

— Так мы ведь сейчас того-этого… Неудобно как-то. Грех вроде… Я всегда снимаю.

Ох, что со мной сделалось! Кажется, я никогда в жизни так не хохотала. Меня скрутила настоящая истерика. Просто слезы из глаз лились.

Слава суетился вокруг меня и, приговаривая: «Ну что ты, ну что ты», пытался влить в меня шампанское. Мол, выпей, и сразу полегчает.

Я глотнула, поперхнулась. Польза была лишь одна: пока я кашляла, смех унялся. Я спешно натянула на себя платье.

— Извини, — обратилась я к Славе. — Боюсь, у нас ничего не выйдет.

— Ты разве не православная?

Ох, до чего же у него глаза, оказывается, выпученные, только сейчас заметила я.

— Слава, дело не в вероисповедании, — я старалась говорить как можно мягче. — Я-то как раз православная. Просто чувств у меня к тебе никаких нету. Я без них не могу.

— Да ты не поняла. Я ведь не на один раз собрался с тобой… У меня серьезно. Я вообще-то жениться хочу. И ты мне нравишься. Я люблю рыженьких и с фигурой.

Во мне моментально проснулся профессионал, и я возмущенно воскликнула:

— Да какая же я рыженькая? Этот цвет называется «Солнечный луч».

— Мне по фиг, как называется. Главное, понравилась. Люб, выходи за меня. И дочка у тебя хорошая. И родителям я вроде твоим пришелся. Только давай сначала попробуем. — Взгляд его стал заискивающим. — А то вдруг какая несостыковочка выйдет. Я же не просто в загсе — венчаться хочу, детей, а это на всю жизнь. В общем, проверочка не помешает.

Он словно машину покупал и собирался тест-драйв мне устроить! Я была на грани нового приступа смеха, а этот чурбан, ровным счетом ничего не чувствуя, вновь потянулся ко мне.

Я резко вскочила на ноги.

— Слава, ты уж меня извини, , но, мне кажется, я тебе абсолютно не подхожу.

— Наоборот, ты мне очень нравишься. Можно даже сказать, влюбился с первого взгляда.

Он попытался силовым методом усадить меня на диван. Я оттолкнула его руку.

— И вообще, я старше тебя на целых пять лет.

— И хорошо. Мне молодые свистушки не нужны. Хочу в жены серьезную женщину. Между прочим, отлично сохранилась.

— Спасибо тебе, конечно, — пролепетала я, напряженно соображая, чем бы еще его огорошить.

Мои козыри явно не играли. Выдумать, что ли, какое-нибудь заразное заболевание! Нет, это годится только для насильника, а Слава скорее приличный человек. И я еще раз попыталась достучаться до его сознания:

— Понимаешь, как человек ты мне нравишься, а как мужчина — совершенно нет.

— Так мы же еще ничего не пробовали, — удивился он. — Откуда ты можешь знать.

— Знаю. Женщины это сразу чувствуют.

— На кой же черт ты ко мне на ночь глядя приперлась? Не понимала, что ли, зачем идешь?

Теперь он был в ярости. Я незаметно начала пятиться к двери. Кто знает, что от него теперь ожидать?

Слава орал:

— Разве можно мужику такое динамо крутить? Завела, распалила и смывается.

Я уже находилась в прихожей. Если набросится на меня, заору и попытаюсь убежать. Однако порядочность в Славе, на мое счастье победила инстинкт. Постояв немного и шумно подышав, он вдруг обреченно осведомился:

— Может, хотя бы подругу какую-нибудь мне порекомендуешь?

— С ходу сообразить не могу, но подумаю.

— А не к спеху. Вот когда приеду в следующий раз. А еще лучше ты мне сперва ее фотку по Интернету отправь. Равиль мейл мой знает. А если она мне понравится, я ей свою морду пришлю. Пусть думает до моего приезда. Надо, наверное, заранее готовиться, чтобы опять осечки не вышло.

Мне удалось отпереть замок.

— Не беги. Сейчас оденусь и провожу тебя, — уже полностью взял себя в руки Слава.

— Сама доеду.

— Нет, я так не могу. Мы ведь с тобой остаемся друзьями?

— Естественно, Слава.

— Тогда никаких возражений.

Мы вышли на улицу. Он поймал машину и довез меня до дома.

— Слава, спасибо тебе большое.

Теперь мне было его даже жалко. Действительно, получилось, что я его обманула. Мне захотелось его ободрить. Я чмокнула его в щеку.

— Когда приедешь, обязательно позвони.

Лучше бы я этого не говорила!

Глаз у Славы стал масленый.

— Слушай, мы ведь с тобой остаемся друзьями. Может, давай сейчас просто по-дружески перепихнемся, без обязательств?

Меня от него отбросило к дверце.

— Ой, да не бери в голову, — спохватился он. — Это я просто на всякий случай спросил. Сейчас на Ленинградку съезжу и девочку себе сниму.

Домой я вернулась совершенно разбитая. Ощущение у меня было такое, словно вывалялась в грязи! Я налила ванну, накапала в воду смесь ароматических масел и, кинув в корзину для грязного белья все, что было на мне надето, легла отмокать. На душе по-прежнему было отвратительно. Ну почему я такая нескладная! Хотела устроить свою жизнь. И шанс реальный вроде появился. Не самый Слава плохой мужик. И ко мне был более чем расположен. А я сперва почти на шею ему повесилась, а потом оттолкнула. Вот он, естественно, и обиделся.

С другой стороны, противно! Ужасно противно! Где гарантия, что он и в предыдущие дни девочками с улицы не пользовался. А после ко мне полез. Меня чуть не стошнило от одной этой мысли. Схватив мочалку, я принялась яростно намыливаться.