— Полагаю, что Дмитрия Михайловича тоже ввели в заблуждение, — уверенно сказала Минаева. — Я его очень хорошо знаю. Он не стал бы ввязываться в подобные махинации, тем более что тоже имел хороший доход от фирмы.

— То есть можно сказать, что вы были партнерами? — уточнил Валерий.

— В принципе да, — согласилась Анна Викторовна. — Он только формально числится моим заместителем. Первоначально мы с ним организовывали дело на равных правах. Впоследствии я заняла должность генерального директора, а Воробьев согласился быть моим заместителем.

— Следовательно, на договоре должна быть и его подпись, — заметил Валерка.

— Честно говоря, я даже не обратила на это внимания, — растерянно сказала Анна Викторовна. — Поймите, мне в тот момент было не до этого, тем более что Родин так настойчиво наседал на меня.

— Что же произошло с Воробьевым? Почему вы его до сих пор не можете найти? И вообще каким образом появились подписи на документах? — задала я вопросы, ответа на которые никто из присутствующих дать не мог.

Анна Викторовна неуверенно пожала плечами и растерянно посмотрела на меня.

— Когда в последний раз вы виделись с Дмитрием Михайловичем? — поинтересовалась я у Минаевой.

— Он мне звонил в субботу вечером, — ответила она. — Все-таки я отсутствовала на работе в течение недели, поэтому он должен был со мной поделиться новостями.

— И что он вам говорил?

— Сказал, что все в полном порядке, неделя прошла вполне спокойно, — рассказала Анна Викторовна. — Только сказал, что сам он приболел немного: у него был хрипловатый голос, который я сначала и не узнала. А когда спросила, хорошо ли он себя чувствует, ответил, что немного простудился.

— Голоса не узнали? — насторожилась я.

— Сначала нет, — подтвердила Анна Викторовна. — А когда он объяснил, что это связано с простудой…

— А вы уверены, что в субботу вам звонил именно Воробьев? — неожиданно спросил Гурьев, и мы дружно перевели взгляд на него.

— Он же представился, — неуверенно ответила Минаева.

— Ну и что, — хмыкнул Гурьев. — Представиться по телефону мог кто угодно. Может быть, с вами разговаривал не сам Воробьев, а кто-то другой?

— Кто? — не без интереса спросила Анна Викторовна.

— Понятия не имею, — развел руками Валера. — Мало ли кто это мог быть. Я даже думаю, что звонивший хорошо знаком с Дмитрием Михайловичем, если осмелился разговаривать с вами. Вы что-нибудь конкретное о работе у него спрашивали?

— Вы и в самом деле думаете, что мне звонил не мой заместитель? — растерялась Анна Викторовна и, тут же вспомнив что-то, воскликнула: — Но звонок поступил с сотового моего зама! У меня же на мобильнике определитель, ошибиться я не могла.

— Воробьев мог потерять телефон, — догадался Пашка.

— Или у Дмитрия Михайловича его специально отобрали, — предположил Валерий.

— Отобрали? Кто отобрал? Зачем? — испуганно прошептала Анна Викторовна.

— Чтобы позвонить вам от его имени. Неужели это не понятно? — Валерка уже начинал потихоньку выходить из себя.

— А вы, Анна Викторовна, звонили ему на мобильник? — поинтересовалась я.

— Да. Но Дмитрий Михайлович отключил телефон, — смущенно ответила Минаева. — Поэтому-то я его и не могу найти.

— И вряд ли вы вообще его теперь найдете! — нервно крикнул Валерка, поражаясь наивности Минаевой.

— На что вы намекаете? — насторожилась Минаева.

— Боюсь, что Воробьева уже нет в живых, — с сожалением сказал Гурьев.

— Что вы такое говорите?! С чего это вы так решили? — испуганно прошептала Анна Викторовна.

— Михаил Владиславович Родин решил заняться вполне законным бизнесом, — спокойно объяснил Гурьев, не обращая внимания на восклицания Минаевой. — Допустим, что по каким-то причинам он не мог начать с нуля, поэтому решил приобрести официально зарегистрированную фирму, то есть ваше предприятие. Разумеется, ни вы, ни Воробьев не были согласны на продажу фирмы, поэтому Родин и задумал воспользоваться фиктивными документами. Подделать вашу подпись и подпись Воробьева не представляло большого труда.

— Но ведь это же все равно в конце концов раскрылось бы, — напомнила Минаева.

— О провале своих планов Родин не думал, — тем же тоном ответил Гурьев. — От Воробьева, как я полагаю, он уже избавился, теперь дело… Кстати, с вами за последние дни ничего странного не происходило?

— Нет вроде бы, — неуверенно ответила Анна Викторовна.

— Как же не происходило? — перебил ее Павел. — Вы же сами рассказывали о дорожно-транспортном происшествии, которое случилось в воскресенье. Джип въехал в «шестерку», и водитель «Жигулей» погиб. Вы же упомянули о том, что, если бы не счастливая случайность, на месте «шестерки» оказалась бы ваша машина.

— Точно! — воскликнула Анна Викторовна. — Джип сразу же скрылся с места происшествия. Я даже номера запомнить не успела. Честно говоря, я тогда очень сильно испугалась за собственную жизнь. На перекрестке было не так много машин, и после зеленого сигнала светофора я должна была первой выехать на дорогу, но «шестерка» обогнала меня. Наверное, там сидел какой-нибудь лихач…

Минаева глубоко вздохнула, нервно вскрикнув:

— Димку убили!

— Пока с уверенностью об этом сказать нельзя, — своеобразным способом успокоил ее Гурьев. — Но думаю, что Родин собирался расправиться и с вами, чтобы потом стать полноправным владельцем вашей фирмы. Если вы говорите, что он был уверен в том, что экспертиза докажет подлинность документов, значит, у него и в самом деле был свой человек в милиции, который бы за определенную плату сфальсифицировал результаты экспертизы.

— Ужас! Просто какой-то кошмар! — возмутилась Анна Викторовна. — И что мне делать дальше?

Она растерянно посмотрела на нас. Никто из присутствующих не предполагал, что дело примет такой серьезный оборот. И тем более никто не мог подумать, что здесь пахнет не только подделкой документов, но и преднамеренным убийством. Если Родин пошел на такое серьезное преступление, значит, он опасен, и в этом случае испуг Минаевой вполне обоснован. Даже сейчас еще не поздно объявить, что договор на самом деле имеет юридическую силу, а потом уж убрать и Анну Викторовну, чтобы некому было отстаивать свои права. Мало ли какие документы подписывали Минаева и Воробьев! Не удивлюсь, если в ближайшие дни обнаружится труп Воробьева в каком-нибудь неожиданном месте.

— Советую вам на время вообще уехать из города, — сочувствуя хозяйке дома, сказал Валера. — У вас есть какое-нибудь место, о котором никто не знает и где вы можете немного отсидеться?

— Даже не знаю, — растерянно пробормотала Анна Викторовна, все тем же испуганным взглядом посматривая на нас.

— А может быть, вам опять на какое-то время отправиться в Турцию или куда-нибудь еще? Там уж вас точно никто не найдет! — предложил решение Павел.