Марика замирала, слушая эти слова. И в какой-то миг ее душа распахнулась, словно бутон, сомкнутые лепестки которого согрел живительный лучик восходящего солнца. Жар, разлившийся в ней, показался ей пылающим алым цветком. Никогда и ни к кому она не испытывала ничего подобного.

И Марика тихо произнесла, оторвавшись от Кирилла:

— Я люблю тебя.

Он отстранился от нее, но пальцы продолжали гладить волосы. И молча начал смотреть в глаза, словно не веря тому, что услышал.

— Я тоже люблю тебя, — более уверенно повторила Марика и зарделась.

И Кирилл поцеловал ее в губы так крепко, что у нее закружилась голова. Когда они расцепили объятия, Марика улыбнулась, стянула с шеи шарф и тихо сказала:

— Вот, ты забыл.

Кирилл взял шарф, не сводя с нее глаз. Потом резко отвернулся и ушел. А Марика побежала домой, совершенно ошалевшая от бури эмоций, раздирающих душу.

Мария Андреевна сидела в гостиной на первом этаже. Когда Марика ворвалась в дом, она сурово на нее посмотрела и поинтересовалась, почему та выключила телефон и где она была столько времени.

— Я обзвонила всех твоих подруг, — начала Мария Андреевна голосом, не предвещавшим ничего хорошего. — Я уже хотела сообщить отцу, что ты исчезла, хотела обратиться в силовые структуры. Как же наш праздничный ужин? Ладно, я пошла тебе навстречу и не стала сегодня собирать гостей. Но ведь мы же хотели вдвоем отметить! Все-таки 16 лет!

Марика подошла к ней и виновато посмотрела в глаза. Она хотела что-нибудь придумать, но, увидев, что обычно невозмутимое лицо матери искажено и даже покрылось красными пятнами, испугалась. К тому же Марика понимала, что утаить правду все равно не получится. Слишком заметной фигурой она была в их маленьком городке, и матери уже завтра доложат, где ее видели и с кем.

— Итак, юная леди, — сказала Мария Андреевна и строго посмотрела в ее глаза, — вопрос первый: где вы были, вопрос второй: почему вы надели без разрешения мою вещь и что это за дикий макияж, вопрос третий и самый главный: с кем вы были?

Марика стянула куртку и положила ее в кресло. Потом села напротив матери и улыбнулась.

— Понимаешь, мам, — с воодушевлением начала она, — это так все случайно получилось. Меня пригласили в «Стрелку» на концерт, только и всего. Ну, я и подумала, почему бы мне не пойти? Ведь сегодня я могу делать все, что захочу! Вот и решила сделать себе такой подарок! И накрасилась соответственно. Ты же знаешь, что там за публика. А телефон, видимо, разрядился, я и не смотрела. А куртку твою почему-то захотелось надеть. Она такая красивая! Чего тут такого?

— Я не знаю, что там за публика, — четко произнесла Мария Андреевна. — И знать не хочу! Сколько можно говорить, что тебе там не место!

— Ну почему, мамуля? — спросила Марика умильным голоском и подошла к дивану.

Она присела на корточки перед Марией Андреевной и заглянула снизу ей в глаза. Та начала распускать ее волосы, туго затянутые в высокий хвост.

— И что это за прическа? Это не твой стиль! И макияж? Ты похожа на заштатную стриптизершу на выезде!

— Не буду больше, — покорно ответила Марика. И после паузы вкрадчиво спросила: — Я вот думаю цвет волос поменять. Что скажешь? В твоем салоне мне могут это сделать щадящим методом?

— Это еще зачем? — изумилась Мария Андреевна. — У тебя свой очень красивый и редкий оттенок. Обычно русые волосы отдают в серый, а у тебя в золотистый.

— Хочу поменять что-то в себе, — упрямо сказала Марика. — Надоела и эта длина, и этот цвет Мам! — капризно добавила она. — Ты же знаешь, что у меня сложный подростковый период. Себя, что ли, забыла в этом возрасте? Но ты ведь еще совсем молодая, должна помнить!

Увидев, что Мария Андреевна начала улыбаться, она продолжила:

— Или ты хочешь, чтобы я сама себя подстригла и покрасила?

— Боже упаси! — не на шутку испугалась та. А жалеть не будешь?

— Нет, что ты! Хочу немедленно!

— Ну, сегодня уже явно поздно, — усмехнулась Мария Андреевна.

— Тогда завтра!

— Ну что с тобой поделаешь? Я договорюсь с Антониной, она лучшая по окраске у меня в салоне Мы просто чуть подзолотим, да? — уточнила она.

— Я с ней посоветуюсь, — важно проговорила Марика и поцеловала ее в щеку.

Она соскочила и хотела уйти, но Мария Андреевна схватила ее за руку.

— Погоди! — строго сказала она. — Ты мне так и не ответила: с кем была! А то не разрешу красить волосы! — пригрозила она.

— С Кириллом, — нарочито спокойным тоном ответила Марика. — Обычный школьник, в одиннадцатом классе учится, правда, не в нашем лицее. Ну и что? Вполне приличный мальчик, как и его друзья, — зачем-то добавила она. — Мам, есть охота! Где мой праздничный тортик со свечками? — капризно спросила Марика, пытаясь перевести разговор на другую тему.

— А как его фамилия? — продолжила расспросы Мария Андреевна. — И кто его родители?

— Да откуда я знаю! — пожала плечами Марика. — Меня это как-то не особо интересовало. Я сегодня дождусь ужина или как?

— Ладно, иди переоденься и смой, пожалуйста, этот дикий раскрас. Жду тебя в столовой.

Марика появилась через полчаса. Она надела элегантное светло-серое платье, которое мать привезла ей из последней поездки в Рим, зачесала волосы назад, тщательно умылась и выглядела как благовоспитанная и утонченная барышня. Мария Андреевна довольно улыбнулась, увидев, как преобразилась Марика. Они уселись за празднично накрытый стол. Домработница уже ушла, и они были одни.

— Иногда жалеешь, что в доме нет мужчины, — заметила Мария Андреевна, пытаясь открыть бутылку французского шампанского.

— Кстати, мамуль, а почему его все еще нет? — поинтересовалась Марика и внимательно посмотрела на зарозовевшее лицо матери.

Пробка в этот момент выскочила, Мария Андреевна налила шампанское в свой бокал.

— А тебе сок, — мягко проговорила она.

— Да я и не хочу, — улыбнулась Марика. — Меня к алкоголю вообще не тянет. И я не понимаю, в чем тут кайф. Помнишь, я попробовала год назад пить вино на дне рождения одноклассницы? И как же мне было потом плохо! Ужас один! Рвало, наверно, с полчаса без перерыва!

— Не за столом! — укоризненно заметила Мария Андреевна. — Помню, конечно! — улыбнулась она и подняла бокал. — За тебя, дочурка!

Марика молча наблюдала, как она пьет шампанское, потом спросила:

— И все-таки, мам, почему у нас в доме все еще нет мужчины? Вы с отцом в разводе, ты молода, красива, успешна. Мы никогда не говорили об этом! Но ведь мне уже шестнадцать! Я совсем взрослая!

«И к тому же я так сильно влюбилась именно сегодня! И какие-то вещи вдруг стали понятными, словно с глаз спала пелена», — чуть не добавила Марика, но вовремя прикусила язык.