Тогда директор магазина достал краски и написал:

Тотчас же все покупатели устремились во двор и стали расхватывать лампы. Те, кто купил их, были очень довольны собой, а те, кому ламп не хватило, сильно огорчались и ругали магазинное начальство.

Что касается старухи Шапокляк, то она приобрела целых две пары – на себя и на свою Лариску. Так они, эти лампы, и хранятся у неё до сих пор. Как говорится, на чёрный день.

Однажды в воскресенье Гена обратился ко всем строителям.

– Стены домика почти готовы, – сказал он. – И надо решить: из чего же делать крышу?

– Как – из чего! – воскликнула жирафа. – Но ведь это же очень просто! – Она наклонилась, поправила кирпич, неправильно лежавший на стене, и продолжала: – Крышу обычно делают из того, что не пропускает воду! Впрочем, крышу можно и вообще не делать!

– Спасибо, – поблагодарил Анюту крокодил. – Нам стало всё значительно яснее! А что скажет наша уважаемая обезьянка?

Мария Францевна призадумалась на минутку, потом вытащила из кармана чистый носовой платок, выложила на него все свои сокровища и сказала:

– Ничего.

После этого она тщательно уложила все свои драгоценности обратно в рот. Между прочим, за последнее время щёки у обезьянки заметно потолстели. Потому что новые знакомые стали отдавать ей на хранение разные мелкие предметы.

Если вы, например, случайно нашли на улице ключик от чемодана, а самого чемодана пока ещё не нашли, вы спокойно могли бы отдать свой ключик обезьянке.

К тому времени, когда вам наконец попадётся чемодан, ключик будет у неё в целости и сохранности.

– Ну что же, – продолжал тем временем Гена, – неужели никто ничего не посоветует?

– А можно мне сказать? – попросила тихая девочка Маруся. – Мне кажется, я придумала. Вот у нас вокруг домика стоит забор. А он нам теперь не нужен! Из него можно сделать крышу!

– Ура! – закричали строители. – Она правильно придумала!

– Согласен, – сказал Гена. – Но тогда мне нужны гвозди. – Он прикинул в уме. – Примерно сорок штук гвоздей! А где их взять?

Все посмотрели на Чебурашку.

– Надо – значит, надо! – скромно сказал он. – Я достану гвозди!

Он немного подумал и побежал на окраину города. Туда, где располагался главный городской строительный склад.

У ворот склада сидел на лавочке главный кладовщик в валенках.

Чебурашка решил начать разговор издалека.

– Солнышко светит, травка зеленеет! – сказал он. – А нам вот так нужны гвозди! Не дадите немножко?

– Это не травка зеленеет, – ответил кладовщик. – Это краску пролили. А гвоздей нет. Каждый ящик на учёте.

– Зато птички поют, – продолжал Чебурашка. – Заслушаешься! А может, найдёте лишние? Нам же немного надо!

– Если бы это птички пели… – вздохнул кладовщик. – То ж ворота скрипят. И искать не буду! Ничего лишнего нету!

– Очень жаль, – сказал Чебурашка, – что это не птички скрипят! А мы строим Дом дружбы!

– Дом дружбы? – заинтересовался кладовщик. – Ну, тогда другое дело! Тогда я дам тебе гвозди. Уж так и быть, бери! Только я дам тебе гнутые гвозди. Идёт?

– Идёт! – обрадовался Чебурашка. – Большое спасибо. Только дайте мне уж заодно и гнутый молоток!

– Гнутый молоток? – удивился кладовщик. – А зачем?

– Как – зачем? Забивать гнутые гвозди!

Тут даже видавший виды кладовщик в валенках не удержался и захохотал.

– Ну ладно, так и быть. Дам тебе прямых гвоздей. А гнутые выпрямлю сам! Держи.

И обрадованный Чебурашка побежал на стройку.

И вот уже домик почти готов. Остаётся совсем немного. Надо только покрасить его изнутри и снаружи. И тут у друзей возникли разногласия.

Крокодил Гена сам был зелёным, и он считал, что домик должен быть зелёного цвета. Потому что этот цвет самый приятный для глаз. Коричневая обезьянка Мария Францевна считала, что самый приятный для глаз – коричневый цвет.

А долговязая Анюта всё время твердила, что самый лучший – жирафовый цвет. И если сделать дом таким, то все жирафы города будут очень благодарны строителям.

Наконец Чебурашка предложил каждому выбрать себе одну стенку и покрасить её так, как хочется.

Домик вышел на славу.

Все стены у него получились разные: одна – зелёная, другая – коричневая, третья – жёлтая с чёрными пятнами.

А четвёртая стена отливала всеми цветами радуги. Её красил двоечник Дима. У него не было любимой краски, поэтому он макал кисточку во все вёдра по очереди.

– Ты знаешь, – сказала Галя Чебурашке, – мы с крокодилом Геной решили, что тебе надо сказать приветственную речь при открытии домика.

– Но я боюсь, у меня ничего не получится, – ответил Чебурашка. – Я никогда не говорил речей!

– Ничего, получится, – успокоила его Галя. – Надо будет только немного потренироваться. Я сейчас скажу тебе одно небольшое стихотворение, а ты ходи и всё время повторяй. Если ты повторишь его без запинки, значит, ты сможешь сказать любую речь.

И она сказала ему одну небольшую скороговорочку, которую запомнила с детства:

Мышка сушек насушила,

Мышка мышек пригласила.

Мышки сушки кушать стали —

Зубы сразу же сломали.

– Это очень лёгкое стихотворение, – решил Чебурашка. – Я его сразу повторю.

И он продекламировал:

Мыска шусек нашусила,

Мыска мысек пригласила.

Мыски суски кусать штали —

Зубы сразу зе шломали.

«Нет, – подумал он, – что-то я неправильно говорю. Почему «мыски» и почему «кусать»? Ведь правильно говорить «мышки» и «кушать». Ну-ка, попробуем сначала!»