Прикрываю глаза, пытаясь представить себе на месте любовницы Аврору.

Прекрасно помню, с каким восторгом она нанизывалась ротиком на мою вздыбленную плоть. Ласкала уздечку языком, выбивая из головки капельки смазки, и самозабвенно их слизывала, застонав при этом.

Только вот в своих мыслях и мечтах она ласкала совсем не меня. И стремилась доставить удовольствие вовсе не мне, а своему ублюдочному супругу, который просто подставил её.

Поставил на кон. И проиграл.

Сукин сын.

При мыслях о Лозе мои мускулы тотчас налились свинцом, а на шее вздулись вены. Схватил Олесю за плечо и с силой сжал, словно обезумевши.

Девчонка ойкнула.

Разжала губки, прищурившись.

— Офигел что ли, Кирсанов?

— Прости, не отвлекайся.

Дёрнул шеей.

Привлёк к себе, ласково поглаживая по голове.

Нет, если дальше буду думать о Лозе, то никогда не кончу, только изуродую бедную девчонку. Так нельзя.

Запрокидываю голову назад, высвобождаясь от мыслей о Лозинском, оставляя в мозгу только его шикарную супругу. Светлые волосы, соблазнительные губки, которые я мечтал бы трахнуть прямо сейчас, будь они рядом.

Тонкая талия, небольшая, приподнятая и упругая грудь с сосками-вишенками, покатые бёдра…

Оргазм стал зарождаться в мозгу искрами и кончики пальцев тут же заледенели от нервного напряжения. Сильнее прижал голову любовницы к паху, вторгаясь в неё до самых яиц, и тотчас почувствовал сладкую дрожь, бегущую по позвонку.

Возбуждение тотчас пронеслось по возбуждённому телу, и я содрогнулся в сладком экстазе. Застонал так громко, что, кажется, мог бы разбудить этим рёвом полдома.

Выдохнул. Отстранился.

Олеся посмотрела на меня ошарашенными, распахнутыми глазами. Вытерла тыльной стороной руки сперму с пухлых губ. Сглотнула.

— Ну, ты Кирсанов, даёшь. Просто зверь какой-то…

— Умничка, крошка. Завтра получишь своё колье. Заработала.

Заеду за ним в магазин после работы, если, конечно, Арчибальдов предоставит мне такую возможность.

Стащил брюки, направляясь к кровати.

Три утра. Мне просто необходимо как следует выспаться перед завтрашним днём. Думаю, Арчи не заставит себя долго ждать. И я должен быть наготове.

— Я тоже хочу.

Крошка встала с колен, направляясь в ванную. Покачивает бёдрами так, как будто хочет разогнать Вселенную. Но мне пофиг.

От неё я уже получил всё, что хотел.

И сейчас, пожалуй, на большее меня не хватит.

— Демон, подожди, я только умоюсь, ладно? И продолжим.

Мурчит, скрываясь за дверью ванной комнаты. Включает воду, напевая себе под нос какую-то незамысловатую мелодию.

Ныряю под одеяло.

Странно, но никакого желания трахнуть эту девчонку сейчас у меня нет. То ли я слишком устал, то ли минет расслабил меня до состояния сладкой ваты.

Так что, пока Олеся шуршит в ванной, наводя боевой раскрас, я успею выспаться. И пусть она хоть что делает, пытаясь меня разбудить — не выйдет. Потому что сплю я очень крепко.

Сном настоящего праведника.

Аврора

*****

Робкий стук в дверь заставил меня поднять голову. Оглядеться.

Кажется, уже утро. Сквозь плотно завешенные шторы в комнату едва пробиваются ласковые утренние лучики солнца. Они пляшут на кровати причудливыми солнечными зайчиками. Играют. Веселятся.

Норовят поймать друг друга.

А там, за окном, уже вовсю поют птицы какую-то мелодичную трель, посвящённую новому прекрасному дню. И только я сижу в четырёх стенах просторной комнаты, не имея возможности даже подышать свежим воздухом.

Как пленница. Заложница Демона.

Провела пятернёй по спутанным после сна волосам.

Втянула носом воздух, посмотрев на закрытую тяжёлую створку. Неужели, показалось? Или, правда, стучали?

Но, кому бы это понадобилось?

Я заперта в этой спальне, а у входа постоянно дежурит Таран — вчера я неоднократно слышала его стальной голос и треск рации, по которой он общался с охранниками у входа. Кажется, он просил утроить охрану, вызвать ещё парней из города и поставить по периметру дома.

А у Кита, который приставлен ко мне кем-то вроде слуги, есть собственный ключ от комнаты, который он держит на связке с другими ключами. Парнишка не стал бы стучать. Он бы просто открыл дверь своим ключом, не взирая на то, что я могу быть не одета.

Лёгкий стук повторился. Я обернулась на дверь — кто-то, стоящий по ту сторону тяжёлой створки, дёргал ручку, нажимая на неё. Пытался войти. Нервничал.

Ледяная змея ужаса словно заползла в мою душу, опутав её своей липкой чешуёй. Там может быть кто угодно. От друга до врага. И мне лучше не высовываться.

На цыпочках подошла к двери. Прижалась спиной к косяку, обратившись в слух. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, а все внутренности моментально сжал стальной кулак — меня тотчас замутило от страха.

Чёрт, не хватало ещё, чтобы токсикоз вернулся.

Треск рации раздался со всем близко. Так громко и неожиданно, что я чуть не подпрыгнула на месте. Таран.

— Что вы тут делаете?

— Просто мимо шла. Хотела посмотреть…

Звонкий, испуганный голос.

И явно женский. С истеричными нотками.

Закусила губу, вслушиваясь в мелодичный голосок, больше напоминающий журчание весеннего ручейка. Я ни разу не слышала этот голос. Никогда прежде. И даже не предполагала, что в доме может быть ещё одна женщина кроме меня.

— Спускайтесь вниз, служанка подаст завтрак. Демон уже уехал. Просил вам передать, чтобы вы его не ждали. После завтрака Ворон отвезёт вас домой.

— Таран, а что там, за дверью? Расскажи, а?

— Не положено.

Буркнул, заняв свою позицию у моей двери.

Даже стоя за створкой, нутром я ощущала ту стальную мужскую силу, загородившую собой проход. Он, кажется, недоволен тем, что кто-то вмешивается в дела Демона. Защищает и его и меня.

Но от кого?

Я не знаю эту женщину. Но, она, похоже, частый гость в доме Демона. Знает всех его пешек по кличкам и ничуть не боится здоровенного Тарана с кулаками-кувалдами.

Сглотнула слюну, ощутив покалывание в кончиках пальцев. Какой-то огненный шар прокатился по моему позвонку, выбив из него дрожь и замер на уровне сердца. Раскалился до предела, вонзаясь внутрь острым прутом.

Ну конечно. Демон — солидный мужчина. Симпатичный. Возможно, притягательный. Свёл своими опасными тёмными глазами наверняка не одну представительницу прекрасного пола и, конечно, они готовы прыгать в его постель как дрессированные мартышки.