все дела, когда Афина мне позвонила. Думал… Да какая разница, что я думал, если это не Лала нашу встречу устроила.

– Ты голодная?

– Д-да. Мы по магазинам ходили. Я выбирала платье.

– Вот как? – равнодушно листаю меню, которое наизусть знаю, потому что сам его утверждал.

– Да. Свадебное. Афина уверена, что тебе не понравилось бы, если бы я надела наряд, который покупала на свадьбу с Баятом. Наверное, это глупости. Ты же не испытываешь ко мне никаких чувств.

– Ну почему же? Ты теперь моя. А чувство собственности у меня развито весьма остро. Афина мудрая женщина. Твоему брату повезло.

– А тебе, очевидно, нет? – вскидывает подбородок Лала. Меня удивляет, что ее взволновало окончание моего монолога, потому что гораздо больше смыслов я вкладывал как раз таки в его начало.

– Заметь, это не я сказал. Ты как относишься к морепродуктам?

– Нормально. Хочу, чтобы ты знал, я не планировала происходящее.

– Да уж поверь, я догадался.

– Сейчас я страшно жалею о том… о своем поведении.

Да блядь. Ну, давай, еще заплачь. Отрываюсь от меню. Гляжу на нежные ручки Лалы, в которых она нервно крутит нож. Я не люблю, когда у женщины длинные когти, но ей они удивительным образом идут. Некстати вспоминаю, как Лала царапала мой затылок и прижималась спиной. Страстно извиваясь при этом…

– Ясно.

– Нет, ты не понял. Я хочу сказать, что мне очень жаль.

– Ты именно так и сказала. Поверь, мой ай кью достаточно высок, чтобы воспринимать информацию с первого раза, – сощуриваюсь.

– Я говорю не только о себе! Мне жаль, что я тебя втянула в свои проблемы. Испортила твою жизнь.

Ах это… Ну что сказать? Для Лалы не все потеряно, если она переживает о ком-то, кроме себя. Немного оттаиваю.

– Ничего кошмарного не случилось. Все живы и здоровы. Это главное.

Краем глаза ловлю знакомые лица у входа. Чертыхаюсь под нос. Лала что-то говорит, но я, не дослушав, перебиваю:

– Я на пару минут отойду. Дождись меня.

Звонки телефона я еще мог как-то игнорировать. Но тут…

– Привет, Юля! Какие люди… – целую воздух у уха главной светской обозревательницы, чтоб ей пусто было!

– Назар! Вот так встреча. Все интереснее и интереснее. Ну-ка колись, Панаев заставил тебя развлекать приунывшую после расторжения помолвки сестрицу? – шепчет громко. – Удовлетвори мое любопытство, правда говорят, что она своего женишка застукала с какой-то телкой?

– Врут! И, кстати, мы же договорились не строить никаких домыслов на этот счет.

– Помню-помню. Ты теперь мой должник! Такой эксклюзив зарубил мне. Чем только расплачиваться будешь? – широко улыбается и ведет пальчиком по рукаву моего пиджака. Юлька занимается тем, что создает и раскручивает каналы в Телеграм, а потом продает всем желающим блоки на рекламу, или какую-то новость, ну, знаете, какая сейчас журналистика. Мне стоит немалых усилий сделать так, чтобы расставание Лалы с Баятом осталось максимально незамеченным. Но игра стоит свеч.

– Как насчет вкусного обеда? – включаю обаянье по полной. Бабы меня любят. А в глазах понравившегося мужчины им очень важно выглядеть лучше, чем они есть. Вот на это я и давлю, чтобы отвести от своей мелкой дурочки сплетни. По себе знаю, как прессует хейт. Не хочу, чтобы Ла-ла-ла парилась. Хотя, может, ее и стоило бы разок проучить.

– Я бы подумала, предложи ты мне вкусный ужин с не менее вкусным продолжением, – смеется Юлька, и непонятно, шутит ли она, или всерьез себя предлагает.

– Боюсь, дорогая, я потерян для женщин. Мое сердце уже отдано, – дурашливо кланяюсь и развожу руками.

– Да ничего. Главное, чтобы член на месте остался, – заливается Юлька. – Или тебя и там крепко держат?

– Вот так! – сжимаю руку в кулак, показывая, как сжата рука на моих яйцах. Юлька серьезнеет.

– Реально, что ли? Ну-у-у тогда гони эксклюзив. За тобой ведь должок. Кто умудрился поймать за хм… хвост нашего неуловимого?

– Дай мне неделю, и все узнаешь.

Ну а что? Дам пару фоток со свадьбы. Напишет чего-нибудь. Другие каналы подхватят со ссылкой. Ей – трафик. Нам – ни холодно ни жарко. Все равно все обо всем узнают. А так, по крайней мере, Лалу оставят в покое с этим разрывом.

– Умеешь ты держать интригу! Опа! А это Марфа Брагина? И ты молчишь?! Я за ней месяцами охочусь…

– Никакой съемки в моих заведениях, Юль. Ты в курсе правил.

Юлька сощуривается.

– Вот люблю тебя, Назар. Но твои заебы…

– Большой-большой эксклюзив, – играю бровями я. Юля закатывает глаза, – и бронь на любой столик в любом моем ресторане до конца года.

– Без ножа режешь! – уходит с тяжелым вздохом. Можно и мне выдыхать. Хоть тут порешали. Оборачиваюсь. Ла-ла-ла сидит, делая вид, что ей дела нет, с кем я говорю. Зато ее подружки на меня во все глаза пялятся. Особенно Афина. Она в курсе, чем занимается Юлька, и… как будто ждет от меня какого-то подвоха? Да ладно!

Поворачиваюсь и вижу, как на меня несется маленький ураган. В последний момент умудряюсь сориентироваться и, чуть присев, распахнуть объятья. Тёме уже семь. Раньше я его подбрасывал в воздух, но сейчас он слишком большой и тяжелый для этого.

– Привет!

– Привет.

Мать мальчика неторопливо подходит ко мне.

– Я вообще-то на работу шла, но Артем увидел тебя в окно и настоял, чтобы мы поздоровались.

Ольга работает на меня. Отвечает за шоу-программу в клубе, ставит номера, устраивает вечеринки. Мы с ней два сапога пара. Будто и впрямь из одной коробки вынутые. Я все знаю про нее. Она – про меня. История у нас обоих не очень. Одни и те же вводные. Родились в маленьком городке, родители – горькие пьяницы, которым до детей нет никакого дела, никаких перспектив, что я, что она пробивались с самого низа. Семь лет назад я помог ей уйти из эскорта и сохранить беременность. Мы на одной лестничной клетке тогда квартиры снимали. Ну, и насмотрелся я, как девочку ломали. Несколько раз порывался помочь, она все отнекивалась, мол, все классно, не жизнь у меня, а малина. А потом залетела каким-то чудом, и надо было ее оттуда