Магии доктора хватило ровно до парковки. Стоило открыть дверь в машину, как Настя снова принялась орать, сделав миссию по усаживанию ее в автокресло практически невыполнимой, но Кристина справилась. Одновременно рулить и увещевать голосящего ребенка не получалось, поэтому она постаралась отвлечься и подумать о чем-нибудь другом. Но мысли все равно возвращались к вопиющей проблеме с заднего сиденья. «Ты же задумывалась о ребенке, – шептали они. – Вот оно, материнство в чистом виде. И это еще относительно взрослый ребенок, а не грудной младенец. Если ты с трехлетним не можешь справиться, значит, мать из тебя никакая».

Кристина хотела возразить, но тут почувствовала, что в машине стало тихо. Посмотрев в зеркало заднего вида, она увидела, что уставшая от крика Настя заснула.

В подъезд Кристина входила тихо, чтобы шум закрывающейся двери не потревожил сон ребенка. Уложив девочку на свою кровать, она осторожно сняла с нее одежду, сожалея, что не догадалась купить что-нибудь на смену. Ничего, завтра все наверстает, а сегодня вещички можно постирать. Но сначала она заказала в интернет-аптеке упаковку памперсов. За двойную цену их пообещали доставить в течение часа. После стирки Кристина, чувствуя себя до предела разбитой, решила прибегнуть к средству, всегда помогавшему ей в самую трудную минуту, – семейной упаковке йогурта, запас которого никогда не иссякал в холодильнике. Достав заветную баночку и вооружившись чайной ложкой, она уселась в бабушкино любимое кресло, которое та называла вольтеровским.

Но сегодня йогурт не принес желаемого умиротворения. Напротив, после первой же ложки ей показалось, что в спальне как-то подозрительно тихо. Поставив баночку на журнальный стол, она на цыпочках подошла к двери. Настя лежала тихо, вольготно раскинувшись на кровати. Даже при большом желании Кристина не смогла бы устроиться рядом, не потревожив сон девочки. За окном проехала машина, свет фар пробежался по стене, и в спальне стало снова темно и тихо. Слишком тихо. Кристина вдруг поняла, что не слышит дыхания девочки. Совершенно некстати вспомнился Чак Паланик со своей «Колыбельной»[15], прочитанной буквально пару месяцев назад. Лишь приблизившись вплотную к кровати, Кристина заметила, как мерно поднимается и опускается маленькая грудная клетка. Она выдохнула, но тут же поняла, что вернуться в кресло, к отдыху с йогуртом, уже не сможет – слишком велика тревога за доверенного ей ребенка. Оставалось устроиться на ковре возле кровати и ждать утра.

Наверное, Кристина все-таки заснула: когда будильник зазвонил, как обычно, в шесть утра, в первое мгновенье она не могла понять, как очутилась на полу. Но тут же вспомнила, и из груди вырвался невольный стон. Умывшись и приняв душ, Кристина тщательно расчесалась, нанесла консилер под глаза, чтобы замаскировать следы бессонной ночи, и выпила полчашки кофе. Ну все, пора.

В лучах утреннего солнца спящая девочка напоминала ангела. Однако, стоило Кристине прикоснуться к маленькому плечу и проговорить:

– Настенька, вставай! Пора в садик! – ангел превратился в вопящего чертенка. Она подскочила на кровати и, не успела Кристина опомниться, вихрь по имени Настенька скатился с кровати, к счастью, ничего себе не повредив, и понесся в другую комнату.

– Ам-ням-ням, – донесся через секунду восторженный возглас. Схватив памперс и приготовленную для ребенка одежку, Кристина бросилась следом за девочкой. Оказалось, Настя обнаружила забытый ею йогурт и теперь с упоением поедала его. Поднося ложку ко рту, она не сводила глаз с лакомства, из-за чего казалось, что, проглатывая очередную порцию, она закрывает глаза от невыразимого блаженства.

«Вот чем нужно кормить детей», – шепнул Кристине внутренний голос. «Котлеты ей тоже понравились», – возразила она и, воспользовавшись удобным моментом, быстренько натянула на девочку одежку.

Не осилив всю банку йогурта, Настя поставила ее на пол. Кристина, быстро сориентировавшись, схватила девочку в охапку и понеслась на улицу, к машине. Магия йогурта оказалась посильнее вчерашнего доктора. Настя была довольна жизнью и дала усадить себя в кресло. Но, стоило ей увидеть, куда, собственно, они направляются, как снова раздался оглушительный рев, заглушивший все увещевания. Подхватив девочку на руки, Кристина побежала знакомым маршрутом. Сегодня в дежурке сидел другой охранник, более ответственный: он первым поздоровался и сочувственно улыбнулся чересчур шумным посетительницам.

Куда идти, Кристина не знала, поэтому направилась уже знакомым путем к желтой двери, из которой вчера вышла ей навстречу женщина с пышным рыжим хвостом на голове, Елена Александровна. Впрочем, сегодня ее голову венчала несколько старомодная хала.

– Второй этаж, комната двадцать два, – громкой скороговоркой произнесла она, увидев Кристину с орущей Настей на руках. – А потом зайдите ко мне на минутку.

Подъем по лестнице по сложности был сравним разве что с восхождением на Эверест с неподъемным рюкзаком. Блузка прилипла к спине, пот заливал глаза. Спасительная дверь с двумя двойками оказалась совсем рядом с лестницей. Толкнув ее, Кристина оказалась в большой светлой комнате с разноцветными шкафчиками по периметру и мягкими скамейками в центре. Больше ничего разглядеть не удалось – на шум из соседней комнаты выбежала вчерашняя девушка, Галина Михайловна.

– Здравствуйте! Кто к нам пришел! – радостно заговорила она. – Настенька! А что мы плачем? Не в настроении?

С таким же успехом Галина Михайловна могла просто открывать рот – громко ревущая Настя не обращала никакого внимания на увещевания воспитательницы.

– Иди ко мне! – та решительно забрала у Кристины кричащего и брыкающегося ребенка.

– А мне что делать? – растерянно спросила она.

– Идите! – прошипела Галина Михайловна и кивком указала на дверь. И, видя, что она колеблется, добавила более громко: – Идите! Да идите же!

Кристина выскользнула за дверь и в изнеможении прижалась спиной к стене, показавшейся мертвенно холодной. Детский крик по-прежнему бился в ушах, в груди, грозя сломать ребра, колотилось сердце, от непривычной тяжести ломило руки. Собрав остатки сил, Кристина отлепилась от стены и двинулась вниз по лестнице, с каждым шагом увеличивая скорость. На улицу она выскочила уже бегом. Машинально кивнула охраннику, толкнула вертушку турникета и понеслась к машине. Только оказавшись в приятной прохладе салона, Кристина вдруг вспомнила о просьбе Елены Александровны.

Ее возвращение нисколько не удивило охранника, а может, он и не запомнил ее – мало ли людей проходит мимо него за смену. Подойдя к двери кабинета Елены Александровны, Кристина вдруг неосознанно свернула в сторону лестницы. Сама не понимая зачем, она поднялась по лестнице и замерла от удивления. В коридоре было тихо. Нет, конечно же, из открытых на проветривание окон доносился привычный и оттого не замечаемый шум города, но из-за двери с двумя двойками не доносилось ни звука. Кристина приложила ухо – тишина, осторожно толкнула дверь и вошла в комнату со шкафчиками. Она старалась двигаться как можно тише, но обмануть бдительность Галины Михайловны ей не удалось.