заполняется улыбками и взглядами. Однако, уже поздно, чувствуется усталость – порой глаза у меня закрываются помимо воли. Отец Адама замечает это и говорит всем, что мне пора идти спать.

Я настолько вымотан, что как только добираюсь до кровати, проваливаюсь в сон, глубокий и спокойный сон без сновидений.

На рассвете меня будит крик петуха. Встаю и иду во двор. Мальчишки там. Они ждали моего пробуждения, чтобы испросить позволения помыть Веспу, и уже приготовили ведро, губку и мыло. Ну как я мог отказать им! После завтрака Адам интересуется, слышал ли я об Алексе Хейли и его книге «Корни». Отвечаю утвердительно и добавляю, что видел и телевизионный мини-сериал по мотивам романа. В нем описывается история жизни предков писателя по материнской линии, начиная с Кунты Кинте, захваченного в нынешней Гамбии во второй половине XVIII века и увезенного в США в качестве раба. Адам предлагает мне поехать на Веспе в Juffereh, посмотреть на места, где жил Кунта Кинте. Говорит, что расстояние всего-то пятнадцать километров. Я справляюсь по карте, но деревня на ней не обозначена. Приходится поверить на слово.

Приезжаем в Juffereh после двух с половиной часов тряски по ужасной грунтовой дороге на расстояние в тридцать пять километров. Я злюсь на себя, что доверился парнишке. Ведь знал же по личному опыту, что для многих африканцев и десять километров, и сто – одно и то же. Местечко – классическое африканское селение, где на крышах почти всех хижин вместо соломы теперь положены гофрированные листы. В обмен на скромное пожертвование маленький музей предлагает редким путешественникам лицезреть экспонаты, относящиеся к работорговле.

Мы с Адамом бегло осматриваем дом Кунты Кинте (а в самом ли это деле дом знаменитого раба?). Короче, все увиденное никак не компенсирует мне семьдесят километров в оба конца.

На следующий день, то есть 30 марта, я готов продолжить путешествие. Все мои новые друзья толпятся вокруг, чтобы попрощаться и пожелать удачи. Адам вызывается проводить меня до Барры, и я соглашаюсь, хотя его вес сделает управление и без того тяжело нагруженной Веспой более трудным. В Барре я сяду на паром через реку Гамбия и попаду сразу же в столицу, Банжул.

До сих пор я перемещался по местам, где уже побывал раньше, далее мне надлежит внимательно изучать карты и выбирать налучший маршрут. Утром каждого дня, усаживаясь на Веспу и запуская мотор, я не буду знать, где проведу следующую ночь, где и когда поем. Все будет отдано на волю случая. Через четверть часа я уже на окраине Банжула. Замечаю, что рюкзак на заднем багажнике закреплен не очень надежно. Останавливаюсь, чтобы приладить его как следует.

Стартуя после этой остановки, забываю про шлем. Решаю надеть его, как только выеду за город. В Африке белый, нарушающий правила, не останется незамеченным. Так и есть, на первом же полицейском посту поднятый жезл и подчеркнуто протяжный свисток повелевают мне остановиться. Без колебаний демонстрирую документы. Из-за легкомысленности я дал полиции повод наказать меня штрафом или – что еще хуже – выморщить деньги. Полицейский приглашает меня следовать за ним в разрушенное здание с другой стороны дороги. В комнате без пола и без оконных рам за хлипким столиком сидит офицер. Полицейский объясняет, что я был без шлема.

Офицер смотрит на меня через зеркальные очки, безмолвно изучая несколько секунд. Ясно, что хочет смутить. Потом он говорит, что в Гамбии каска обязательна и что я совершил серьезное нарушение правил дорожного движения. Притворяюсь, что ничего не понимаю, хотя понял всё. Улыбаюсь как идиот и молчу. Между тем полицейский начинает писать в каком-то формуляре, потом приближается ко мне по приказанию своего начальника и объявляет дружелюбным и доверительным тоном, что я могу избежать штрафа, если сделаю маленький подарок офицеру – 100 даласи, это примерно 7 евро. Я продолжаю делать вид, что не понимаю. Улыбаюсь и не отвечаю. Выхожу и усаживаюсь на валун около окна. В комнате непрекращающийся поток людей, попавших в сеть полиции. И все платят, чтобы избежать неприятностей, за полчаса, что я там нахожусь, офицер положил к себе в карман хорошенькую сумму. Время от времени он бросает на меня вопросительный взгляд, и я все время отвечаю ему улыбкой. Единственная стратегия для меня состоит в том, чтобы и дальше прикидываться непонимающим.

Закуриваю сигару, встаю и предлагаю по сигаре каждому их двух полицейских.

Им, похоже, это нравится. Тогда я вытягиваю из рюкзака две коробки сигар и протягиваю их офицеру. Через десяток минут он меня зовет, возвращает документы и говорит, что могу идти. Мое пассивное сопротивление достигло желаемого результата.

Прежде чем я успеваю выйти, офицер интересуется моим дальнейшим маршрутом. Когда отвечаю, что еду в Танзанию, он снимает очки и смотрит на меня с выражением чрезычайного удивления, и я не знаю, то ли его обескуражил пункт назначения, то ли тот факт, что я отвечаю на вопрос на хорошем английском. Завожу Веспу и удаляюсь со шлемом на голове.

Гамбия – это узкая полоска земли, шириной максимум пятьдесят километров. От африканского побережья она вклинивается на четыреста километров в территорию Сенегала, вдоль двух берегов одноименной реки. Через два часа я оставляю эту страну и снова оказываюсь на сенегальской земле. Еще сто восемьдесят четыре километра, и я на границе с Гвинеей-Бисау и вскоре уже прохожу таможенные процедуры: отметка в паспорте, регистрация в отделении полиции, заполнение карне де пассаж на Веспу.

Въезд в Гамбию производит на меня впечатление. Пейзаж изменился, влажный тропический климат способствует росту буйной растительности, с характерными для побережья мангровыми деревьями и тропическим лесом во внутренних районах. Первый раз в жизни вижу такую разнообразную, богатую флору, она меня очаровывает. Вдоль дороги время от времени встречаются уходящие ввысь на десятки метров деревья. Их стволы в нижней части сплиссированы во множество складок, напоминая мне изделия из папье-маше, что делают в наших краях.

К вечеру доезжаю до селения Сан-Домингос, где решаю заночевать. Прошу на французском у полицейского указать мне чистый, недорогой отель. Он понимает, но отвечает по-португальски. Я еду в указанном мне направлении и очень быстро нахожу отель. Владелец его, родом из Португалии, встречает меня радушно. Мой номер – маленький, но очень чистый и стоит всего 6 евро. Я говорю, что могу заплатить в евро, и хозяин отвечает, что никаких проблем и что даже в ресторане я могу расплачиваться евро.

Гвинея-Бисау, Гвинея Конакри

В ресторане отеля знакомлюсь с Джорджо,