Первым делом она узнала от Лидии, что анализ ДНК провели и с пробой слюны Амалии. Эллен немало рассердило, что дочь повела себя как интриганка и за ее спиной связалась с Гердом Дорнфельдом.

— Верится с трудом, но это так, — сказала Лидия. — Наш ловкий Маттиас действительно заманил этого господина Дорнфельда в генетическую лабораторию! Слава богу, анализ ДНК — это квантовый скачок в науке, раньше-то степень родства никто бы с надежностью не подтвердил. Герд на самом деле приходится нам кровным братом, но при этом Амалия не является его кровной племянницей. Тебе это понятно?

— И ты посмела докучать нашей бедной мамочке этой бредятиной? — разгневанно прокричала Эллен. — Скажи, ты в своем уме?

Лидия обиделась:

— Я никому не позволю говорить со мной в таком тоне. Маттиас смалодушничал и побоялся выложить маме факты. Но кто-то же должен был это сделать, так что вы все должны быть мне благодарны.

— В таком случае спасибо тебе сердечное за нахальство, — ответила Эллен и повесила трубку.

Вот теперь она могла откусить от бутерброда, но из глаз некстати брызнули слезы, и Эллен подавилась.

Ближе к вечеру она пришла в себя и решила, несмотря ни на что, делать вид, будто ничего не случилось. Амалия ушла в кино, Хильдегард занималась стряпней, и если в ее поведении что-то и вызывало беспокойство, так это то, что вместо традиционных сырников она приготовила красный перец, фаршированный рисом. Только что протертый древний кухонный стол блестел и благоухал оливковым маслом. Этот аппетитный запах нравился обеим женщинам.

— Я слышала, тебе звонила Лидия, — осторожно начала Эллен.

Мать была занята пережевыванием пищи и потому только кивнула.

— И что ты скажешь о новостях?

Эллен попыталась зацепиться за тему, но ее лицо некстати покрылось красными пятнами, выдавая неловкость.

Хильдегард проглотила кусок.

— Не переживай, — ответила она неожиданно невозмутимо. — Этот молодой человек тут не виноват.

— Мама, он уже немолод, он старше меня!

— Да я знаю, — сказала Хильдегард, — для меня и ты все еще молодая.

В конце концов старушка призналась, что всегда знала о существовании Герда Дорнфельда.

— После того как твой отец продал фабрику, он некоторое время ходил сам не свой, словно его подменили. Казалось, он рвался получить от жизни все удовольствия сразу. Впоследствии я не раз размышляла над этим. Мне кажется, Рудольф предвидел свою раннюю смерть и стремился прочувствовать жизнь еще и еще. Однако эту неловкую ситуацию он исправил в своей неподражаемой манере.

Эллен не совсем поняла, что имела в виду мать. Но та не заставила себя ждать и рассказала, что покойный отец позаботился, чтобы его беременная подруга вышла замуж за порядочного человека. С деньгами кое-что удается обратить во благо. Большего выведать у старой женщины не получилось, однако воспоминания об этом случае ничуть ее не смутили и не расстроили.

— Давно это было, — отмахнулась она. — Тогда я сильно страдала, но время лечит раны. Ну, раз вы планируете семейную встречу, то я с удовольствием приму в ней участие. Да мне и самой любопытно взглянуть на этого внебрачного ребенка. Как он выглядит?

— Можно сказать, немного похож на Маттиаса. Но, мама, почему же ты ни словом не обмолвилась о папиных похождениях?

— Дети и не должны знать все о родителях. Придет время, они так и так догадаются, что родители тоже люди, а не ангелы. Ты сама разве посвятила дочь во все пикантные подробности вашей жизни с Адамом?

«В сущности, она права, — подумала Эллен, — я никогда не могла похвастаться такой аристократической выдержкой». Она нерешительно обняла маму и поняла: на сегодня будет. Любимая мамочка пощадила детские души, и им следует отплатить ей тем же.

В растроганных чувствах Эллен прилегла на диван и уснула перед включенным телевизором. Сквозь сон она услышала, как открылась входная дверь, но решила, что разберется с Амалией завтра.

По пути на работу Эллен попыталась устроить дочери нагоняй, но Амалия ее тотчас прервала:

— Мама, ты все видишь в неправильном свете! Я всего лишь хотела доказать, что этот Герд Дорнфельд не обманщик, и ни в коем случае не собиралась наносить тебе удар в спину. Напротив, хотела, как лучше. Я же видела, что ты ему не поверила.

— Что ж, с этим не могу не согласиться, — вздохнула Эллен. — Твоя бабушка, как ни печально, тоже в курсе дела. Вижу, как на меня надвигается буря!

Дочь лишь улыбнулась в ответ. Вся эта история казалась ей захватывающей.

Буря не заставила себя долго ждать. Тем же вечером Эллен по очереди позвонили все братья и сестры. Всегда обстоятельный Хольгер объяснил, что он может появиться на семейном сборе только во время отпуска — то есть не в этом месяце. Маттиас внес предложение — на первый раз не брать с собой детей, если они у кого есть: достаточно собраться пятерым братьям и сестрам с женами или мужьями (у кого есть), естественно, новому брату и маме. Криста со своей социальной жилкой пожелала точно знать, как отреагировала на новость Хильдегард. После трех подробных обсуждений Эллен была не в состоянии больше подходить к телефону, но ей все-таки пришлось это сделать и некоторое время потратить на пререкания с Лидией. Лидию всегда интересовала чисто практическая сторона дела:

— Где должна произойти судьбоносная встреча?

— Тут Маттиас вроде предлагает у него на квартире. Там много места, — сказала Эллен. — Кроме того, он первым предложил организовать это сомнительное сборище. Всем нам было бы удобнее собраться во Франкфурте, а Хольгер прямо с аэродрома мог бы добраться на такси.

— Это не лучшая идея. Мама всегда плохо переносила езду в автомобиле, — возразила Лидия. — Остальные также считают, что лучше собраться у вас в Мёрленбахе. Встреча в бывшем фамильном гнезде — это очень стильно.

Эллен уже предчувствовала, на кого повесят все хлопоты по подготовке. Кроме того, у них в доме не было гостевых комнат.

Она уже обо всем подумала, заверила Лидия. Дорога от Франкфурта до Оденвальда занимает всего час. Поэтому Хольгер со своей женой Морин могут пожить у Маттиаса, а возможно, он примет и Кристу с мужем Арно. Герд так и так в тот же вечер вернется домой. Остается только она, а это уже не такая большая проблема. Она могла бы переночевать у Хильдегард или у самой Эллен на диване.

— Таким образом, тебе нечего бояться, что кто-то из мужчин осквернит ваш девичий лагерь, — закончила Лидия.

— А что с твоим Манфредом? — спросила Эллен и узнала, что тому до лампочки, что происходит в невротической семейке партнерши, и поэтому он никуда не собирается.

— В последнее время я превратилась в почти такую же мужененавистницу, как ты или мама, — призналась Лидия, — но, в отличие от вас, я не оставляю попыток найти нормального парня.