– А сегодня уйду, – ответил Бертрам. – Признаюсь, я тоже утомился. Может, съезжу в спортзал.

Первое, что привлекло внимание Деборы, когда она села в «бентли» рядом с Бертрамом, была новенькая, еще запечатанная в целлофан клюшка для гольфа на заднем сиденье.

– Ты играешь в гольф? – спросила она, глядя на него так, словно он сказал ей, что является тайным сотрудником службы безопасности.

– Да, пристрастился еще в колледже, – ответил Бертрам, заводя мотор и выезжая на дорогу. – В последние несколько лет я был слишком занят, поэтому практически не играл. Но вот уже три месяца опять являюсь членом гольф-клуба и регулярно езжу в «Руислип». По субботам. Хочешь, в следующую возьму тебя с собой?

Дебора внимательно посмотрела на его мужественный профиль. Она думала, что, проработав с ним три с лишним года, знает о нем практически все. События сегодняшнего дня не переставали убеждать ее в обратном.

– Не представляю себя играющей в гольф! – Она рассмеялась.

Бертрам покачал головой.

– Ты можешь не играть, просто понаблюдать за игрой. Жены многих из моих друзей именно так и поступают.

– Да, но я не... Спасибо, но я не смогу составить тебе компанию, – ответила Дебора и отвернулась к окну, боясь, что сейчас возобновится их неоконченный разговор о женитьбе.

– Ты на субботу уже что-то запланировала? – поинтересовался Бертрам.

– Да, хочу купить кое-какие вещи для малыша, – солгала Дебора.

На самом деле эта идея пришла ей на ум только сейчас. И она ею увлеклась. В конце концов, очень скоро она действительно должна будет начать покупать детские вещички. Так почему бы и не в ближайшую субботу?

– А что именно ему потребуется? – с неподдельным интересом спросил Бертрам.

Дебора улыбнулась.

– Очень много всего: пеленки, одежда, бутылочки, соски, стол для пеленания, подгузники. Сначала я намереваюсь купить самое основное.

Чем больше они говорили о покупках для ребенка, тем больше Деборе нравилась выдуманная ею отговорка. Она откинулась на спинку удобного кресла и погрузилась в мечты о том, как будет бродить между полок, наполненных чудесными, необходимыми в уходе за младенцем штучками, как будет выбирать из них все самое качественное и красивое.

– Наверное, тебе следует заняться спортом, – заметил Бертрам. – Мне кажется, и для тебя, и для ребенка это было бы очень полезно.

Дебора очнулась от своих окрашенных в нежно-розовые, голубые и белые тона грез и повернула к Бертраму голову.

– Очевидно, ты прав.

Вообще-то в данный момент она мечтала вовсе не о занятиях спортом, а о возможности переодеться в свободную одежду, перекусить и растянуться на диване с книжкой в руках. Ей казалось, что из нее выжали все соки.

– Давай запишем тебя в тот же спортклуб, в который хожу я, – сказал Бертрам. – Там ты сможешь заняться плаванием, гимнастикой или чем-то еще. За тобой будет наблюдать личный тренер.

Дебора скептически улыбнулась.

– Берт, не забывай, что работать у тебя мне осталось меньше недели, – напомнила она.

– При чем здесь это? – Он недоуменно изогнул бровь. – Ездить в спортклуб можно, и не работая. Спросим у твоей докторши, чем лучше тебе заняться.

Дебора закрыла глаза.

«Спросим у докторши», «запишем тебя в спортклуб», подумала она раздраженно. Ему понравилась новая игра. А чем эта игра закончится? Я привяжусь к нему настолько, что скоро буду не в состоянии без него существовать. А он, разочаровавшись в отцовстве и в семейной жизни, захочет от меня отдалиться. К тому же даже на время не пожелает оставлять своих старых привычек: будет продолжать веселиться с друзьями, заводить мимолетные романы, ведь хранить мне верность он не обязан, так как не любит меня.

Интересно, как долго продлится его интерес к моей беременности и к нашему ребенку? До тех пор, пока меня, как воздушный шарик, не разнесет во все стороны? Или до тех пор, пока он не узнает, что новорожденный – это сморщенное красное существо, совершенно беспомощное, кричащее по ночам так, что невозможно спать? Или, быть может, до того момента, пока это существо впервые не «обделает» его супердорогой костюм?

Свой нынешний адрес она сказала ему еще в его кабинете, перед самым выходом. Сейчас они как раз въехали на нужную улицу.

– Высади меня, пожалуйста, возле того коттеджа с голубым забором, - попросила Дебора.

– А почему ты переехала в этот район? – полюбопытствовал Бертрам, тормозя.

– Здесь живет моя бабушка. Вернее, родная сестра моей покойной бабушки. Она меня очень любит, – ответила Дебора.

– Ну и что? – Бертрам непонимающе сдвинул брови. – Это еще не причина для переезда.

– Причина действительно в другом: за проживание у бабушки не надо платить. – Дебора улыбнулась и вышла из машины.

О том, что ее родственница, несмотря на всю свою любовь к внучатой племяннице, порой бывает чересчур капризной и вредной и держит в доме двух котов и двух собак, которые постоянно устраивают драки, она предпочла умолчать.

– Спасибо, что подвез, Берт. Пока. Бертрам тоже вышел из машины.

– Подожди! У меня нет твоего телефона. Дебора достала из сумочки ручку, вырвала из блокнота лист бумаги и написала на нем номер, мечтая поскорее отделаться от своего босса.

Но тот и не думал отставать от нее сию секунду. Взяв листок, свернув его вдвое и положив в карман, он легонько коснулся ладонью ее спины и зашагал вместе с ней к крыльцу.

– Берт, я в порядке, честное слово. – Дебора с мольбой посмотрела на своего провожатого. – И до двери дома прекрасно дошла бы без посторонней помощи.

Ей казалось что, то место, где он дотрагивается рукой, горит огнем. Если подобное будет продолжаться все восемь месяцев, я, наверное, сойду с ума, с ужасом подумала она. На пороге их встретили собаки.

– Дорогая, мои красавчики проголодались! Ты купила им косточки? – раздался из гостиной старческий голос, как только Дебора открыла дверь.

– У них ведь есть колбаса! – крикнула Дебора. – По-моему, и косточки еще остались.

Бабушка с притворным кряхтеньем вышла из гостиной.

– У нас гости? – спросила она, увидев Бертрама.

– Нет, – поспешно ответила Дебора. – Мистер Хэндли просто проводил меня.

Бертрам не ждал, что она пригласит его войти. Но был намерен взглянуть на дом, в котором Дебора теперь жила. Поэтому, широко улыбнувшись старушке, переступил через порог и осмотрелся по сторонам.

Ковер на полу в прихожей покрывал слой кошачьей и собачьей шерсти. Пахло какой-то затхлостью – так часто пахнет в старых домах, жилищах пожилых людей. Гостиная располагалась справа. В дверном проеме виднелся стол, заставленный бутылочками с лекарствами, кружками и тарелками.