Дайен Джейкобсен

Подрядчики – это да! Я бросила занятия архитектурой, потому что меня тошнило от них. Меня все время называли «милочка» и «дорогуша», меня не уважали и запросто обсуждали люди, у которых меньше знаний, образования и опыта, чем у меня, – и делали это просто потому, что они мужнины. Я научилась им отвечать – у меня в запасе всегда находилось несколько крепких острот, и я их регулярно использовала. Правда, это только приводило собеседников в ярость. Я стала мишенью – они все время пытались вывести меня из равновесия.

Получив образование в области хай-тек дизайна, Дайен привнесла в свою работу обширный опыт и понимание того, что она может изменить, а что – нет.

Дайен Джейкобсен

Не далее как вчера я попросила дать мне возможность заниматься другим проектом, потому что новый спонсор оказался одним из самых ярых женоненавистников, каких я когда-либо встречала. И его не переделать. Уходить из-за него – позор, остаться – тоже позор. Поэтому я попросила перевести меня на другой проект.

Мне сложно представить женщину менее похожую на «гейшу», чем Дайен. Мать-одиночка, умная, сильная, энергичная, любит и умеет решать задачи – и чем сложнее, тем лучше. Она привносила огромный технический и организационный вклад в мультимиллионные проекты, но на корпоративных вечеринках ее все равно просили развлекать жен сотрудников. Она ушла и из этой компании, – а уж если она не справилась, то становится ясно, насколько трудно изменить ситуацию и сложившееся отношение к женщине.

Поведение «гейши» напрямую приводит к тому, что вас недооценивают и вам недоплачивают. «Гейш» всерьез не считают добытчицами, необходимость их повышения никогда не учитывается. Женщинам недоплачивали всегда, начиная с тех самых пор, как они начали работать. На данный момент в США женщина в среднем зарабатывает 36 тысяч 716 долларов в год, тогда как мужчина – 52 тысячи 908 долларов. В Великобритании женщинам платят в среднем 20 тысяч 314 фунтов, мужчинам же – 28 тысяч 65 фунтов2. В обеих странах платить меньше в зависимости от пола противозаконно. Но ситуация не меняется по нескольким причинам – и не последним фактором является тот, что мужчина считается добытчиком, тогда как женщина приносит второстепенный и, соответственно, менее значимый доход. Иногда, сознательно или нет, мы сами в этом виноваты.

Джефф Сигер

Как-то мне нужно было написать отчет о работе женщины, которая была моей подчиненной, но отчитывалась перед кем-то другим (своим менеджером). Она отлично выполняла свои обязанности, и я написал восторженный отчет и порекомендовал дать ей повышение. Потом я узнал следующее: когда она показала отчет менеджеру, то позволила ему убедить себя, будто среди ее коллег есть люди (мужского пола), которые больше заслуживают поощрения. Я был в шоке, потому что она выполняла свою работу лучше всех в отделе – и все-таки позволила начальнику уговорить себя и сделать так, как ему было удобнее.

Моя жена Клер тоже видела подобное не раз. Если взять двух людей, которые работают одинаково успешно, – мужчину и женщину, он всегда скажет, что работает на все 150 процентов, а она – что от силы на 50. Другая женщина, с которой я работаю, тоже великолепно справляющаяся со своими обязанностями, постоянно как бы извиняется. Так и слышишь между строк: «Простите, что я так хорошо справилась, я этого не хотела». Кто-то скажет, что дело тут в уверенности в себе, – но я чаще встречаю недооценивающих себя женщин, нежели мужчин, так что, думаю, дело в воспитании.

Недостатки воспитания, о которых говорит Джефф, имеют глубокие корни: с древности считалось, что женственность – это неумение требовать, неспособность постоять за себя. Многое в нашей истории и педагогических традициях говорит о том, что девочка не должна ничего требовать; женственность подразумевает чувствительность к потребностям других. Однажды я снимала фильм о Челтенхемском женском колледже, одном из первых прогрессивных учебных заведений для женщин в Англии. Там девочек учили ничего не просить – соль и сахар, например, – но чувствовать, что нужно другим. Таким образом, они получали сразу два урока: не проси и всегда служи. Идеальная школа для «гейши»! Я никогда не забуду, как беседовала с Верил Бэйнхем, которая училась в этом колледже, а сейчас работает учительницей. Она вспоминала, как, будучи студенткой, долго стояла под дверью преподавателя, не решаясь постучать и попросить о чем-то. Она молилась, чтобы он сам вышел, избавив ее тем самым от необходимости чего-то требовать. Во время нашего разговора от одних ее слов прямо-таки повеяло холодом: «На самом деле я очень скучный человек. Всегда была. Я никогда не делала то, что хочу, я слишком боялась попросить о чем-либо. Мне казалось, что, если то, чего я хочу, не происходит, это я виновата, так что в моей жизни так ничего и не произошло».3 Я вспомнила Верил Бэйнхем столько лет спустя, потому что она воплощает собой состояние, в котором пребывают многие женщины: застывшие в той минуте, под дверью, жаждущие, но боящиеся просить.

Привычка ни о чем не просить – психологический эквивалент связанных ног; она не дает женщинам идти к своей цели. Снова и снова я повсюду вижу одно и то же: женщины боятся требовать. По-следствия этого ужасны. Я до сих пор помню, как на одной конференции женщина, работавшая в телекоммуникационной компании, призналась: «Я давала повышения мужчинам, а не женщинам. У меня был выделенный бюджет для этих повышений, – но просили о них всегда только мужчины. Я не давала новые должности женщинам, потому что они не просили об этом. Теперь я понимаю, что была совершенно не права, – но почему они сами-то этого не требовали?»

Женщины не требуют, потому что цепляются за мысль, будто усердный труд и приятные манеры обеспечат им продвижение и повышение зарплаты. Однако не обеспечивают – до сих пор в то время, как мужчина получает доллар, женщина – только 75 центов, если он – фунт, то она – 82 пенса4. За свой труд и манеры вы получаете улыбки и даже привязанность («гейши» нравятся всем), но не обретаете власть или деньги.

Последние исследования показали, что только 7 процентов выпускниц пытаются договориться о зарплате выше той, что предлагается изначально, тогда как среди выпускников мужского пола таких 57 процентов. Переговоры помогают, принося 7-процентное повышение зарплаты5. Дальше идет по нарастающей: высокая зарплата означает большую ценность работника, так что тем, кто зарабатывает больше, дают больше поручений и повышений. Поэтому быть «гейшей» не просто унизительно, это еще и накладно. Те женщины, которые не обсуждали повышение зарплаты в самом начале карьеры, теряют порядка 500 тысяч долларов к шестидесяти годам, а те, кто вообще ничего не требует, – миллион долларов за всю свою карьеру.

Но дело же не только в деньгах. Не требуя ничего, мы допускаем преуменьшение нашей роли в жизни общества. Мы не просим отчасти потому, что это кажется нам проявлением наглости, чрезмерной властности и агрессии. Требуя чего-то, мы боимся навредить отношениям с людьми – и в этом случае это уже не профессиональные отношения. Это типичные отношения «гейш»6.