– Так, кое-что вспомнила, – ушла от ответа она и засунула в рот большой кусок ветчины с яичницей.

– Тебе придется пожить на этом острове одной пару или тройку дней, – вдруг сказал Николай.

– Почему? – возмущенно спросила Нина, чуть не подавившись куском, моментально застрявшим в горле.

– Мне нужно будет слетать в Москву.

– Зачем?

– Нина, я, конечно, понимаю, что ты сейчас плохо соображаешь после недавнего потрясения, но не до такой же степени, – покачал Николай головой. – Как, интересно, я должен достать тебе паспорт в городе, где никого не знаю – за некоторым исключением? Прийти в первое попавшееся отделение милиции и попросить фальшивый документ?

– А в Москве ты это сможешь сделать?

– В Москве у меня уйма знакомых, за пару дней, думаю, управлюсь.

– Я боюсь оставаться здесь одна.

– Тогда предлагаю другой вариант. Пойдем в милицию вместе и все расскажем, я готов быть твоим свидетелем, о чем уже говорил.

– Ни за что! – сверкнула девушка карими глазами.

– Тогда тебе придется подчиниться обстоятельствам, – повысил голос Николай и хлопнул рукой по столу. – Я не фокусник, чтобы доставать фальшивые документы прямо из рукава. Для этого я должен попасть в Москву. Сколько можно объяснять одно и то же?

– А может, мы на поезде сумеем уехать вместе? – с надеждой спросила Нина.

– Чтобы попасть из Анапы в Москву, поезд должен пройти через две границы. Там в поезд заходят пограничники, чтобы проверить документы, а у тебя их нет, – развел Николай руками. – Сейчас, даже чтобы взять билет, требуется паспорт.

Он увидел, как расстроилась девушка, и попытался ее успокоить:

– Не дрожи ты, как осиновый листок. Еды достаточно, я собирался пробыть здесь еще неделю, никак не меньше. Сюда практически никто не заглядывает.

– А теоретически? Вдруг кому-то, как и тебе, захочется побыть в одиночестве? Что мне тогда делать? Где прятаться? Может, в той бочке, где хранится пресная вода? Или в море утопиться, чтоб уж усилия моего мужа с его бабой зря не пропадали? – так и взвилась Нина.

– Успокойся, не кричи так, всю рыбу в море распугаешь, – засмеялся Николай. – До чего же у тебя взрывоопасная натура, как я погляжу, – продолжал улыбаться он. – Не нужно так кипятиться, я тебя внимательно слушаю. Что ты можешь предложить взамен?

– Ну, я не знаю, – пожала Нина плечами. – Давай вместе что-нибудь придумаем. Я ни за какие коврижки не останусь здесь одна. И потом, ты уже в курсе – я ужасно боюсь темноты. Как я буду без тебя ходить в туалет, если вдруг мне приспичит ночью?

– Господи, нашла о чем думать, поставишь на ночь ведро, – с раздражением проговорил писатель и вскочил со стула. – Я не знаю, что еще могу придумать, – развел он руками. – Ты сама сказала, что тебе нужны документы, я предложил тебе вариант. Что ты еще от меня хочешь? Здесь я не знаю никого, я уже тебе об этом говорил. Но могу сказать заранее: к тем, кого я знаю, не стоит обращаться с подобными просьбами, они не сумеют их исполнить. Помочь я тебе смогу лишь тогда, когда попаду в Москву. Что ты еще от меня хочешь?

– Я не хочу оставаться здесь одна, – упрямо повторила Нина.

– Хорошо, давай тогда сделаем так. Я поговорю со своим знакомым, который живет здесь, в этом городе, и попрошу его, чтобы он приютил тебя на пару дней. Такой вариант тебе подходит?

– Такой подходит, – обрадовалась девушка. – А он кто?

– Такой же писатель, как и я, только он увлекается лирикой, стихи пишет.

– Я согласна, – тут же закивала головой девушка и облегченно вздохнула.

– Вот и ладушки. Я сейчас поеду в город, куплю тебе кое-что из одежды, напиши мне свои размеры. А когда приеду, ты переоденешься и мы сразу же отправимся к Павлу. Предварительно нужно будет тебя сфотографировать для нового паспорта. Заодно съезжу в аэропорт, куплю билет на сегодняшний рейс, если, конечно, повезет, – проговорил Николай и вдруг громко рассмеялся.

– Ты чего? – удивленно спросила Нина.

– Не обращай внимания, – вытирая выступившие от смеха слезы, махнул Николай рукой. – Просто никогда в жизни не мог предположить, что попаду в такую историю, да еще сам же буду думать, как из нее выкрутиться, помогая главному действующему лицу! Я пишу детективные романы подобного содержания, но никогда не думал, что такое может произойти в жизни, да еще с моим участием.

– Я тоже не предполагала до вчерашнего дня, что такое может произойти именно со мной. А смешного, между прочим, в этом ничего нет. Мне лично не до смеха сейчас, – обиженно засопела девушка. – А вчера я вообще думала, что скончаюсь от инфаркта, особенно когда летела с того утеса. Море, между прочим, уже тогда штормить начинало, волны были – будь здоров!

– Не сердись, извини меня, я как-то не подумал, что мой смех может обидеть тебя. Давай распоряжения, я все исполню, – улыбнулся Николай и протянул Нине руку. – Мир?

– Мир, – пробубнила та и подала руку. – Я тебе напишу адрес, съезди, посмотри обстановку вокруг дома. Послушай, что говорят… Ты понял, о чем я? – тут же перешла к делу девушка.

– По этому адресу находится твой дом?

– Ты очень сообразителен, – съехидничала Нина, а потом уже совершенно серьезно начала объяснять: – Да, Коля, это мой дом, вернее будет сказать, мой бывший родной дом. Я в нем выросла, а когда мне исполнилось семнадцать, мы переехали жить в Москву. Сюда я приезжаю иногда, несколько раз в год, смотря по настроению. Если очень плохо на душе, еду в аэропорт, покупаю билет и через два часа я уже в своих родных пенатах. Только здесь мне всегда было действительно спокойно, как в крепости. Все знакомое, близкое, по-настоящему родное. Я уже столько лет живу в Москве, но все равно – чувствую себя там чужой. Поэтому, с каким бы настроением я ни приезжала сюда, в свой дом, я очень быстро приходила в норму и потом возвращалась в Москву. Здесь какая-то особая энергетика, она меня всю наполняет и возвращает силы, которые высасывает огромный мегаполис. Вот и в этом году я решила провести все лето именно здесь, а не ездить по заграничным курортам, надоели они до смерти. Наверное, зря я это сделала, видишь, что из этого получилось, – горестно вздохнула Нина, и на ее глаза навернулись слезы. – Были бы живы мои родители, они бы, наверное, с ума сейчас сошли от горя. Знаешь, как они меня любили, да и я их тоже. Хорошие они у меня были, что отец, что мать. Кажется, я отвлеклась, – тряхнула головой Нина и вытерла кулачком слезы.

– А что случилось с твоими родителями? Ты сейчас сказала – были бы живы, – участливо спросил Николай.

– Они погибли, несчастный случай в грозу. Извини, Николай, но мне не хотелось бы это вспоминать – очень тяжело, тем более сейчас, когда в голове такая каша от всего, что со мной произошло.

– Прости, я не подумал об этом, – извинился писатель. – Я весь внимание, говори, что я должен сделать, – поспешил он загладить свою неловкость.