— Вот как? — брови чудовища приподнялись, шрамы на его лице вытянулись.

— Мой отец умер, оставив нам с братом кучу долгов. Чтобы расплатиться, Стю решил продать меня графу. Конечно, он ничего мне об этом не сказал. Меня должны были опоить снотворным и похитить из собственного дома, но накануне я узнала и сбежала. Надеюсь, вам хватит совести больше не называть этого отвратительного человека моим женихом?

— Прости, чернобурка, — Ярхан кивнул. — Не повторится.

О да, это настоящая победа! С манерами у чудища плохо, но извиняться он умеет. Оказывается.

Я зевнула, и в животе громко заурчало. Смутившись, не знала, за что хвататься — то ли рот ладошкой прикрыть, то ли живот кулаком успокоить, а ведь верхом ещё и держаться надо. Хорошо воспитанным мисс живётся непросто.

— Придётся потерпеть, — сообщил Ярхан. — Еда и отдых намечаются только к вечеру.

— Я не просила о привале, — глянула на него сверху вниз.

— Полночи ворочалась и не позавтракала. Тут и просить не надо. Всё ясно.

— Вы сказали, я должна обеспечить вас едой. Говорите сразу, какую гадость от вас ждать. Заставите ловить зайцев голыми руками? — усталость и голод не способствовали хорошему настроению. — Или на медведя охотиться отправите?

— Богатая фантазия, — страж оценил. — Хватит пары куропаток. Добудешь для меня?

— Нет, — я улыбнулась краешками губ. — Умрёте с голоду.

— Ты будешь плакать, — уверенно заявил.

— Вот ещё! — фыркнула.

— Врушка ты, чернобурка, — чудовище улыбался во весь рот.

Скверный характер Ярхана компенсировался забавными словесными перепалками, которые он поддерживал достаточно умело. Хоть что-то в нём есть положительное.

К вечеру добрались до поляны, где можно заночевать. Чернобурка совсем расквасилась — уснула у огня, пока я мастерил лежанку из еловых веток. Даже ужина не дождалась. Не готова Алиса ни к тяжёлой дороге, ни к самостоятельной жизни.

Мне снова вспомнилась Ингрид. Она хоть и была голубых кровей, но полжизни пробегала в служанках у мачехи, пока той не взбрело в голову выдать её замуж по хорошей цене. Какой мразью надо быть, чтобы продать девочку такому, как граф де Сант? Мачеха Ини и братец Алисы знают ответ на этот вопрос. А девчонки, словно болонки на поводках. Ингрид я не верну, а лисёнка… Лисёнка ещё могу спасти.

Уложил Алису на лежанку, накрыл своим плащом и подкинул в костёр дров. Я взял в дорогу еды, но хорошо бы сообразить горячего. В ипостаси человека ночью да ещё и без оружия я ничего не добуду. Перекинуться в волка? Опасно. Вдруг у мохнатой шкуры в голове заклинит…

— Ты как там, шерстяной? — спросил тихо.

Зверь внутри меня одобрительно заурчал. Похоже, впервые за долгое время я и он сошлись во мнениях. Мы оба хотели, чтобы девочке, сладко сопящей на лежаке, было хорошо.

Решено. Накормим Алису супом из дичи.

Я снял одежду, размял затёкшее тело и ещё раз посмотрел на изящную фигурку под плащом. Тяжёлая ткань не мешала наслаждаться идеальными изгибами девичьего тела. Во рту собралась слюна. Мне бы эту лисичку…

«Р-р-ради такой можно и кабана завалить», — довольно рычал зверюга.

Каждому своё. Я ухмыльнулся и встал на четвереньки. Тело скрутило болезненным спазмом, кости затрещали — давно я не превращался. На мгновение перед глазами потемнело, и всё встало на свои места. Совсем всё — волчий нюх, слух и остальные чувства. Я был собой. Словно нет никакого проклятья. Отсутствие споров между двумя ипостасями шуршало на сердце приятной новостью. Жаль, это не надолго.

Осторожно ступая по мху лапами, подошёл к чернобурке. Она сморщила носик во сне — почуяла волка. Не нравится? Не привыкла мисс Дей к запаху шерсти, и к роже со шрамами вряд ли привыкнет. Как ни крути — не пара я ей. Хотелось забраться под плащ, прижаться меховым боком к спящей лисичке, лизнуть её в щёку.

Вот и первый спор. Зверь выбрался «в свет» и нещадно давил человека в себе, чтобы делать, что ему хочется. Приложив усилия, я направил волчье тело в сторону бурелома. Зайчатина нам нужна, а не телячьи нежности. Девочка с голодухи обессилит, и крышка ей. Кого облизывать будешь, шерстяной? Нарочно пугал волка небылицами, а он — наивный — верил. Ничего зверюге про женщин не известно.

* * *

Я подорвалась от страшного рёва. Со сна не сразу поняла, где нахожусь. Когда сообразила, за душу ледяными руками схватил ужас. Ночь, кромешная тьма, почти погасший костёр, кто-то в глуши только что выл так, словно его убивали, и я на еловых ветках, укрытая плащом чудовища… Одна.

— Ярхан! — мой крик пронёсся по ночному лесу.

Тихо.

Встала и скорее обошла нашу стоянку. Котелок с водой у огня, разобранный мешок с вещами, нож… Всё выглядело так, будто страж собирался готовить еду, но… не собрался.

Всевышний, помоги!

Дрожащими руками я отыскала в ворохе вещей дорожный фонарь, кое-как зажгла в нём свечу и сделала несколько шагов к тёмной лесной чаще.

— Ярхан! — позвала ещё раз, почти не надеясь на ответ.

Куда он делся?.. Слова молитвы мешались со страшными мыслями. Чёрный лес — не городская площадь. Разбойники, дикие звери…

— На месте стой! — крик охранника из леса заставил моё сердце зайтись радостным боем.

— Ярхан!

Ноги сами понесли вперёд. Тусклая свеча в фонаре почти ничего не освещала, но я бежала на голос чудовища. Плевать на всё! Совершенно не задумывалась, что в потёмках могу угодить в яму и свернуть шею. Тысяча и одна опасность могли поджидать меня в Чёрном лесу ночью, но стоять одной на поляне казалось страшнее.

— Я сказал тебе стоять на месте! — охранник встретил меня злым рычанием.

Вытянула руку с фонарём и охнула. Голый! Ярхан стоял передо мной без одежды. Совсем. Пальцы разжались, послышался звон стекла — я лишилась источника света. Спешно отвернулась, но перед глазами застыло то, что я увидела в последний момент…

— У вас кровь! — взвизгнула и повернулась к стражу.

Не до смущения. Даже в свете звёзд и луны я смогла разглядеть истерзанную чем-то или кем-то конечность мужчины. Много крови… К горлу подступил ком, голова закружилась.

— Этого ещё не хватало, — Ярхан тяжело дыша, подхватил меня под локоть и легонько похлопал пальцем по щеке. — Чернобурка? Эй!

— Нет-нет! — я вцепилась в дерево, когда он попытался поднять меня на руки. — Не нужно. Всё хорошо… У вас кровь!

— Не кричи. Я знаю.

Не помнила, как добрались до поляны. В ушах шумело, перед глазами туманная пелена. Кажется, Ярхан меня всё же нёс на руках…

Очнулась я, сидя на еловых ветках. Всё в крови, и я в ней испачкалась… Мой охранник лежал рядом и, крепко стиснув зубы, пытался справиться с болью. Голый… Стянула с себя плащ, накинула на него — прикрыть срам. Ярхан взвыл.