Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Блять.
Лучше об этом не думать.
Не сейчас. Не сегодня...
Блять!
Я нервно растираю пальцами виски, а Кир качает головой и заботливо протягивает мне стакан воды, чтобы я могла выдохнуть:
– Сделай несколько глотков, Каштанка.
– Спасибо, – я киваю и жадно пью, а потом добавляю: – И за то, что вступился, тоже спасибо. Я даже не думала, что кто-то станет за меня впрягаться... тем более мужчина, с которым я едва знакома.
– Вообще, я бы вступился так за любую женщину, – уточняет Кир. – Просто потому что подобные оскорбления в принципе недопустимы. Тем более на такой свободной от предрассудков и стыда территории, как наш клуб. И мне очень жаль говорить это, но твой парень – полный мудак.
– Бывший парень, – хмыкаю я.
– Неважно, – он отмахивается.
– Знаю, что мудак, – соглашаюсь я со вздохом.
– Но для тебя на сегодня испытания еще не закончились.
– Что ты имеешь в виду? – я морщусь, искренне не понимая его, а мужчина вдруг стягивает со стеллажа плетку и медленно наматывает длинные кожаные хвосты на свое запястье:
– Я имею в виду вот это.
– Выпорешь меня? – я нервно сглатываю.
– Да.
– Но... за что?! – я возмущена, но почему-то совсем не напугана. – Я не знала, что он отслеживает мой телефон и может сюда вломиться!
– Он тут ни при чем. Я просто. Хочу. Тебя. Выпороть. Яснорада, – его голос становится совсем низким и хриплым, и меня пробирает дрожь. Той уверенности, с которой я пришла к нему в первый раз, уже нет. Я знаю, что он способен свести меня с ума... Но – черт подери! – как же я хочу этого...
Мужчина поднимается на ноги и говорит строго:
– Раздевайся.
– Что, полностью? – шепчу я растерянно.
– Ну конечно, что за дурацкий вопрос, – он смотрит на меня, как на неразумную глупышку, отчего я покрываюсь румянцем.
– Ты ведь уже закончил работать, – говорю я.
– Я отшлепаю тебя в частном порядке, в качестве исключения.
– Потому что я тебе нравлюсь? – я пытаюсь с ним флиртовать, а он улыбается и щелкает плеткой по своей ладони:
– Потому что тебе не хватает хорошей сочной порки, Каштанка.
– Ты псих!
– Это точно.
Я еще несколько секунд смотрю на него испытующим взглядом, а потом покорно начинаю раздеваться. Складываю всю одежду прямо на пол и встаю перед ним в полный рост, смущенно переступая с ноги на ногу.
– Думаю, ты будешь отлично смотреться на дыбе, – говорит Кир, и я вздрагиваю:
– Чего, блять?!
– Дыба. Средневековый инструмент пыток такой был, слышала?
– Да, но...
– Не бойся, я просто заставлю тебя вытянуть руки вверх и привяжу их к балке над твоей головой. Вот здесь, – он показывает мне на конструкцию в центре игровой комнаты. Это деревянная буква «П», с верхней перекладины которой грозно свисают веревки, цепи и кандалы.
– Ммм, – мычу я с сомнением в голосе.
– Иди сюда, – зовет он, и я несмело подхожу, а в его руках оказывается распорка с наножниками, которые он цепляет на мои обнаженные щиколотки. Ноги разъезжаются в противоположные стороны, теперь между стопами – не меньше метра, а коленки уже подрагивают от напряжения. – Руки вверх, – командует Кир, и я послушно вытягиваю руки над головой:
– Вот так правильно?
– Да, умничка, – он заковывает мои запястья в наручники и крепит за горизонтальную балку.
Положение у меня незавидное, но Кира все устраивает. Он наклоняется к моим губам, чтобы поцеловать, и я охотно отвечаю, еще не зная, что он собирается со мной сегодня делать...
Мужчина бессовестно и откровенно скользит руками по моему телу, касается пальцами рвано бьющегося пульса на шее, тонких ключиц и затвердевших сосков, обводит по кругу напряженный втянутый живот, ныряет между бедер, чтобы ощутить выделившуюся влагу. Я просто стою перед ним обнаженная, распятая и беспомощная, лишь запрокидываю голову и тихо постанываю, когда он снова и снова касается клитора, растирая его крепкими пальцами... Хочется инстинктивно свести бедра, но распорка не позволяет, заставляя изнывать от болезненного удовольствия.
– Хочу испытать на тебе свои новые помпы для клитора и сосков, – говорит Кир шепотом, и я невольно дергаюсь:
– Что?! Нет, пожалуйста...
– То есть, на порку ты согласна, а на помпы нет? – он удивленно усмехается. Я растерянно мотаю головой:
– Я... я не знаю...
– Тшшш, – он прикладывает к моим губам указательный палец и прошивает меня пронзительным взглядом исподлобья: – Просто доверься.
Я задыхаюсь, а он уже отходит куда-то в сторону, к своим стеллажам, и возвращается с тремя маленькими пластиковыми помпами. От прозрачных полусфер тянутся проводки, заканчивающиеся пультом.
– Это работает на батарейках, – объясняет мужчина, но это последнее, что меня интересует. Я невольно закрываю глаза, когда он накрывает одной полусферой мою грудь и нажимает на кнопку. С тихим шипением помпа начинает выкачивать воздух, создавая вакуум вокруг моего соска. Новые ощущения приходят незамедлительно: болезненная тяжесть, а вместе с тем – яркое, сочное возбуждение, ударяющее по нервным окончаниям.
Твою мать! Это просто ни с чем не сравнимое ощущение!
Ну, возможно, нечто подобное я испытывала, когда Кир затягивал мои соски губами и всасывал внутрь, сначала нежно, а потом сильно и глубоко, терзая мое неопытное тело... У меня даже синяки остались после нашей первой встречи: фиолетовые, густые и болезненные, которые я рассматривала следующим утром перед зеркалом в ванной комнате и которые пришлось прятать от Майкла. Но сейчас все равно все иначе: механическая помпа не знает жалости, не теряет контроль, не расслабляется и не отпускает.
Осторожно опустив глаза, я вижу, как мой сосок и ореол вокруг него затягивает в пластиковую полусферу, как откачивается изнутри воздух, создавая ощущение вакуума, пустоты, болезненной, но ужасно приятной. Все нервные окончания напрягаются, невидимый ток скользит по коже и распускается обжигающим цветком где-то между бедрами. А я и не подозревала, что в моем теле все настолько связано между собой... Не в силах сдерживаться, я запрокидываю голову и громко стону, вздрагивая на дыбе, подставляясь послушно горячим мужским рукам.
– Как ощущения? – спрашивает Кир, и я с