Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Отнеси меня домой.
Хранитель стихии Воздуха поднял девушку на руки, и они направились в сторону деревянного дома.
По дороге оба молчали, каждый боялся нарушить тот невидимый барьер между ними, который из последних сил пытался сдержать их дружбу.
В последнее время Лалит не общалась с Седи, бывало, даже избегала. Он не чувствовал от неё той открытости, которая была ранее, из-за этого по ночам мучился бессонницей, виня себя за изменчивое поведение девушки. Ему было трудно, не так трудно, как ей, но и не легко. Лалит была ему всем. Лучик света в кромешной тьме. Любая рана на её теле станет его погибелью.
Когда они подходили к беседке, он поцеловал её висок и прошептал лишь два слова:
— Прости меня.
Посадил её на лавочку за стол, а сам зашёл в дом.
***
Ночь оказалась беспокойной. Лалит легла в кровать раньше положенного времени и, насильно зажмурив глаза, ушла в царство Морфея буквально через пару минут.
Но выспаться у неё, увы, не получилось. И это сильно повлияло на её состояние и настрой перед битвой.
Всю ночь девушке снились кошмары. Она ворочалась в кровати. То одеяло было не то, то окно слишком широко открыто и холодно.
Мысли подкрадывались в разум и сжирали изнутри. Стоило отогнать одну, приходила другая, намного сильнее, острее и реалистичней.
В эту ночь Эллай к ней не явился. Но того и стоило ожидать. Дневного визита ей хватило по горло. Какой карилтирский² (катастрофический, ужасный) поступок, предстать перед врагом своей слабостью… Показать ему свои слёзы было ошибкой, но насколько раковой — она пока не знала.
Около четырёх утра, когда веки наконец-то слиплись и волна сновидений настроилась на положительную, дверь в её комнату отворилась и, облокотившись о косяк, в дверном проёме застыл Грейс. Он не хотел её будить, всё, что хотел хранитель Огня прямо сейчас, это отправиться на место встречи самому и культурно уничтожить этого колдуна-снежка… Но ему не позволило слово, которое Люмьер-старший неоднократно давал Лалит о своей верности и покорности перед ней, как Эфиром.
— Родная, пора вставать, — бархатным шёпотом разговаривал он. — Колдуны вышли за жертвой.
Шимо лениво потянулась в постели, но всё же открыла свои туманные очи и измученно взглянула на старшего.
«Дай мне минуту», — попросила через мысленную энергетику Огня девушка.
Хранитель молча кивнул и, развернувшись, прикрыл за собой дверь.
Лалит села в кровати, сжав в кулаках край одеяла. Мысленно настроившись на предстоящий бой, она улыбнулась сама себе и, побив руками по щекам для бодрости, уверенно поднялась с постели.
Девушка подошла к окну и тут же почувствовала приятную прохладу. На ночном небе бежали тучи, а это означало, что утреннего солнца на поле битвы не видать. В пальцах приятно защипало, а по телу пробежали лёгкие мурашки. Тогда она почувствовала прилив энергии. Это означало, что наступило время Эфира…
Не успев проронить ни слова, её силуэт обхватил фиолетово-белый дымок. Через пару минут в зеркало на неё смотрела уверенная в себе девушка.
Стихия сама выбрала то, в чём предстоит сражаться её хранительнице.
Основным цветом ткани по-прежнему оставался белый. Только вот вместо утончённого платья, которое было на ней в день финального обращения, на теле появился открытый комбинезон, сочетающий в себе обтягивающий, но в тоже время воздушный топ с золотыми вставками снизу, а также такого же белоснежного цвета штаны. На поясе начинался прозрачно-золотой тканевый подол, который доходил до пола. Вместо диадемы из листьев была повязка, а сами волосы были распущенные, но передние пряди заплетены в косы, в которые вплетены маленькие золотые колечки.
И конечно же, на шее по-прежнему красовался золотой чокер и подвеска со знаком Эфира, которая совсем недавно была кулоном в виде кристалла Грейса, но после трансформации приняла более удобный для себя вид.
В глазах зажёгся приятный огонёк азарта. От Лалит, которая ещё пару часов рыдала и боялась своей смерти, не осталось ничего. Сейчас в зеркале на неё смотрела хранительница Эфира, которая дерзко улыбалась сама себе.
Открыв дверь и выйдя на кухню, никого там не обнаружив, она направилась прямиком на улицу. И вот тут-то её встретили все хранители и филислы. Они дружно стояли на веранде, стараясь улыбаться.
Больше всех обеспокоен был Седрик, чьи глаза нервно бегали то по ней, то вообще смотрели вдаль.
Он узнал о том, что его самый близкий и дорогой человек отправится один на битву перед сном. У них с братом состоялся вечерний разговор, в котором Грейс открыл всю правду.
Естественно, хранитель Воздуха не смог сдержать свои эмоции и возмущённо смотрел на старшего, виня его в том, что он не настоял на своём и отказался ехать с ней.
— А если она погибнет там?! — не унимался брюнет.
Люмьер-старший перевёл свой чёрный взгляд прямо в его душу и задумался на пару секунд, а затем на выдохе тяжело проговорил:
— Это её выбор, и я его уважаю. Мне кажется, ей было бы очень приятно, если бы лучший друг также принял её позицию.
На этом их разговор завершился, так как Седрик вспыхнул и резкими движениями направился в сторону дома. Сейчас же оба стояли на расстоянии друг от друга, видимо, они так и не помирились.
— Ну что ж, — прошептала Лалит. — Пришло время прощаться. Мои дорогие, я не знаю, вернусь я живой или уже без души, поэтому буду прощаться как в последний раз.
Она начала подходить ко всем представителям по очереди. Хранителей она брала за руку, делясь и в то же время беря от них энергию, приговаривая шуточные фразы, а затем то, что действительно хотела. Филислов она ласково гладила, чесала за ухом, касалась каждого амулета или метки на них, также беря энергию.
После напутственных и в то же время прощальных слов она глубоко вздохнула и всех заключила в общие объятия. Произнеся «пора», она спустилась по ступенькам и остановилась возле Фрашила.
— Я рассчитываю на тебя сегодня, — с этими словами она дотронулась лоб о лоб со своим львом. — Вместе мы одно целое.
Ещё раз посмотрев на всех стихийцев по очереди, она мягко улыбнулась и запрыгнула на спину к филислу.
Они помчались на вызов самой смерти. В самый огонь. А ведь битва ещё не началась…
Их вёл Эфир. Еле уловимые поля энергии появлялись на их пути в виде указателей, показывая им путь. В этих полях, помимо силы стихии, чувствовалась сила колдунов, а точнее, их
