Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почти ничего. Он только сидел и пил, наблюдая за нами.
– Уж он-то наверняка не предлагал тебе обосноваться в здешних местах?
– Это имеет для тебя какое-то значение?
– Нет, пожалуй, нет. Наверное, не следует ожидать от Филдинга отцовских чувств, но ведь они могли хотя бы стать нашими друзьями.
Он покрепче прижал к себе Каролину.
– Ну что, согрелась?
– Да. – Ей было хорошо и уютно в его объятиях, только немного хотелось спать, однако она преодолела дремоту, ибо жизнь так и бурлила в ней. Завтра… завтра они во всем разберутся. Пока же лучше забыть, что им не следовало встречаться сегодня. Ведь все придут в смятение, если Каролину обнаружат в этой комнате, в его постели. Однако сейчас они забудут в своем убежище об окружающем мире и отдадутся страсти и мечтам.
Руки Рэя согревали ее, а губы нежно целовали. Когда Каролина еще теснее прижалась к нему, душа ее запела песнь любви. Она надеялась, что Рэй так же пылко ответит на ее чувства.
Угли в камине постепенно остывали, но пламя, бушевавшее в груди каждого из них, пожирало и обновляло Рэя и Каролину, словно они окунулись в колодец с живой водой. Потом, казалось уже дотлевшее, оно вновь вспыхивало от прикосновения, улыбки или произнесенного шепотом слова.
Начинало уже светать, когда Каролина поднялась. Пора было возвращаться к себе.
Проснулся и Рэй. Она увидела, что глаза его приоткрыты. Неужели он никогда не спит? Неужели все эти ночи, когда сон угрожал смертельной опасностью, так обострили его осторожность?
–спи спокойно, – пробормотала она. – Мама не найдет меня здесь.
Улыбаясь, он протянул к ней свою сильную руку, но, тут же сказав: «Вероятно, ты права», – повернулся на другой бок.
Каролина с нежностью думала о любимом, направляясь к себе по полутемному пустому коридору.
После завтрака Каролина нашла мать. Та раскладывала белье по сундукам с таким видом, словно накануне в доме не произошло ничего важного. Каролина, усмехнувшись, подумала, что даже в синем домашнем платье мать выглядит настоящей леди, искательницей приключений, какой и считали ее все местные сплетницы.
– Я беспокоюсь за Вирджи, – сразу сказала Каролина. – Никогда еще не видела ее такой худой. Я постеснялась спросить об этом за завтраком, но хочу знать, что с ней.
Летиция нахмурилась.
– Ничего плохого, – коротко ответила она. Ее темно-голубые глаза скользнули по двум служанкам в белоснежных передниках. Девушки приносили и сортировали белье. – Ранней осенью Вирджиния сильно простудилась и с тех пор никак не может оправиться. Надеюсь, скоро она будет выглядеть лучше.
– С чего? – возразила Каролина. – Ведь Вирджиния ест как птичка. Ты же видела, она почти не притронулась к завтраку. – Тут Каролина заметила, что одна из служанок толкнула локтем другую.
– Конечно, – равнодушно проронила Летиция, – но Вирджиния утверждает, что должна есть маленькими порциями.
– К тому же она почти потеряла интерес к жизни, – добавила Каролина. – Ходит как тень, ни на что не обращая особого внимания. – Служанки обменялись многозначительными взглядами, а Легация поджала губы. – А что говорит доктор? – осведомилась Каролина.
– Доктор? – безразлично переспросила мать. – Я и не предполагала, что Вирджиния нуждается в докторе. Не сомневаюсь, она будет есть больше, стоит ей только захотеть.
Дочь удивленно посмотрела на нее.
– Будем надеяться, – глаза Летиции мрачно сверкнули, – что твое возвращение поднимет ей дух и пробудит интерес к жизни.
«А если бы я не вернулась домой? Что тогда? Никто бы даже не обратил внимания, что Вирджиния чахнет день ото дня?» – ужаснулась Каролина. Странно, очень странно, ведь Филдинг и Легация всегда очень нежно относились к Вирджинии. Любимицей их, конечно, была рыжеволосая смешливая Пенни, но она исчезла, а Вирджиния все еще с ними.
Каролина собиралась добавить что-то еще, но Легация со свойственной ей решительностью перевела разговор на другую тему.
– Нет, Ида, скатерти надо складывать в этот сундук, – сказала она одной из служанок, – а салфетки в этот. – Убедившись, что работа пошла на лад, Летиция взглянула на Каролину, казавшуюся в отличие от Вирджинии олицетворением здоровья.
– Когда губернатор вернется, я устрою для тебя и твоего жениха званый ужин в Уильямсберге.
– А когда он вернется? И где находится сейчас?
– На Барбадосе. В гостях у матери.
«Значит, Сэнди Рэндолфу не удастся повлиять на губернатора. По крайней мере до его возвращения. И Рэю придется дожидаться, пока губернатор приедет. Есть, конечно, его помощники, но они потребуют кучу золота, а Рэй едва ли пожелает удовлетворить их алчность. Тем более что общая амнистия уже объявлена», – мелькали мысли в голове Каролины.
– А скоро ли вернется губернатор? – осторожно спросила она.
Летиция пожала плечами:
– Должен вернуться со дня на день.
Путешествие в это время года вполне может затянуться. «Только бы Сэнди не отправился вверх по Джеймсу, – мысленно взмолилась Каролина. – Впрочем, он, наверное, знает, как действовать и в отсутствие губернатора».
Летиция словно угадала мысли дочери:
– Пойдем со мной, Каролина.
Оставив служанок сортировать белоснежное белье, она отвела Каролину в красивую спальню рядом со спальней Филдинга и ее собственной.
– Не встречала ли ты в своих странствиях Сэнди Рэндолфа? – неожиданно спросила она.
Каролина вздрогнула от неожиданности.
– Мы вернулись в Виргинию на одном корабле, – нехотя призналась она, желая добавить: из Англии, как было условлено с Рэем и Сэнди, но внезапно ложь застряла у нее в горле.
На лице матери появилась печальная улыбка.
– Значит, Сэнди нашел тебя. Он обещал непременно найти. – Она остановилась, ожидая, не скажет ли что-нибудь Каролина, – но та промолчала.
Темно-синие глаза Летиции блеснули гневом.
– Ну что ж, дома его ожидает не слишком приятный сюрприз. – Заметив вопросительный взгляд дочери, она пояснила: – Его жена Эстелла швырнула в одного из слуг соусником, а затем напала на него с тяжелым половником. Едва не выбила ему глаз. Я уже не говорю о том, что она испортила прекрасные французские обои в Тауэр-Оуэксе. – Летиция покачала головой. – Эта женщина обязательно Доконает его.
– Бедный Сэнди, – вздохнула Каролина, сожалея о том, что на хозяина Тауэр-Оуэкса обрушилась новая неприятность. – У него, кажется, нет даже родственников, к которым он мог бы отослать жену, чтобы хоть немного отдохнуть от нее.