— Ну, не знаю. Учитывая сложившуюся ситуацию, возможно ли это вообще?

— Никогда не узнаем, пока не попробуем.

— Ну, ладно. Я не извиняюсь.

— Ага, и я тоже нет. Вот так.

Я улыбаюсь.

— Знаешь, я реально не чувствую себя виноватой. Так много вопросов о сексе и более личных вещах, которые я умираю от желания задать тебе. В конце концов, мне двадцать пять, а я даже не знаю свою любимую позу.

— Только не это, — он качает головой. — Ты серьезно?

— Извини.

*** *** ***

Когда мы возвращаемся к дому, на крыльце сидят два человека. Татуировщица из салона и мужчина, они держатся за руки. Даже в простом желтом платье, она красива. По сравнению с ней я чувствую себя серой мышкой и невольно трогаю челку, чтобы проверить прикрыт ли шрам.

Ненавижу быть такой застенчивой!

— Ты издеваешься надо мной? — говорит женщина, поднимаясь на ноги.

Эд тормозит, а Гордон виляет хвостом, радуясь прибывшим гостям.

— Красавица, расслабься. — Мужчина тянет ее за руку.

— Расслабиться?

— Да ладно тебе, — говорит Эд, подталкивая меня вперед и кладя руку мне на поясницу. Мы поднимаемся по лестнице, ключи звенят, когда Эд отпирает входную дверь, а затем дверь в свою квартиру. — Успокойся, Тесса. Я же обрисовал вам ситуацию.

Снятый с поводка, Гордон подбегает к миске с водой у конца кухонной стойки. Гостиная до этого казалась большой, но ярость Тессы быстро заполняет все свободное пространство.

— Я просто… Как ты мог, Эд? — говорит она, вышагивая туда-сюда.

— Детка, имей сердце, — говорит мужчина, с которым она пришла, потом плюхается на диван и кивает в мою сторону: — Ты действительно ничего не помнишь?

— Да, — отвечаю я, притормаживая у двери.

Тесса бормочет что-то вроде:

— Имей сердце. Ага, прям сейчас.

— Клем, это Невин и Тесса. Мои друзья. — Эд на кухне, достает пиво из холодильника. — Садись, все в порядке.

Ну, если он так говорит. Я усаживаюсь на край незанятого дивана, с благодарностью принимая холодную бутылку. Я не только нуждаюсь в выпивке, но и рада занять руки, потому что чувствую себя не в своей тарелке.

Наконец, Тесса садится рядом с Невином.

Я как могу игнорирую ее взгляд. Гордон подходит и ложится мне на ноги.

Благослови его Господь за преданность. Собаки — вот кто на самом деле лучшие друзья девушек.

— Так что же случилось? — спрашивает Невин, с интересом наблюдая за мной. Это красивый мужчина, худощавый и мускулистый, со смуглой кожей. Видимо, индийского происхождения. — Откуда у тебя амнезия?

Эд стонет.

— Мужик, остановись и подумай. Вы для нее — незнакомцы, и ты хочешь, чтобы она рассказала о чем-то очень личном?

Тесса громко откашливается.

— Что я тебе сделала? — спрашиваю я. Без злости, просто с любопытством.

Она не колеблется.

— Ты разбила сердце Эда, а потом попыталась втянуть в свою хреновую разборку нас с Невином. И я не собираюсь тебя прощать.

— Ладно.

— Ладно?!

А что еще я могу сказать? Мне конечно хочется узнать подробнее о том, как я впутала их в наш с Эдом разрыв, но учитывая враждебность Тессы, толку от этого не будет.

Я отставляю пиво в сторону, вытаскиваю ноги из-под задницы Гордона и улыбаюсь Эду.

— Спасибо, что разрешил навестить Гордона.

Он просто кивает, поднимаясь на ноги.

— Я подожду такси с тобой на улице.

— Не нужно.

— Нужно.

Нет смысла спорить.

Я натянуто улыбаюсь Невину и Тессе. Тесса игнорирует меня, но Невин поднимает руку в достаточно дружелюбном взмахе.

Кто-то должен написать руководство для того, что говорить в таких ситуациях. «Этикет для воссоединения с бывшим после перенесенной амнезии». Это было бы полезно.

Эд велит Горди оставаться в квартире, и тот жалобно скулит. Я обнимаю его на прощание и убираюсь к чертовой матери.

По крайней мере, на улице я могу свободно дышать. Эд молча стоит рядом, пока я заказываю «Убер». В этот раз тишина меня гнетет. Я бы предпочла похоть, чем этот холод и отстраненность.

— Извини, что так неудобно получилось с твоими друзьями.

— Мы кажется решили больше не извиняться? — Скрестив руки на груди, Эд смотрит вдаль. — Вы с Тессой были близкими подругами.

— Неужели?

— Да. Вот почему она так злится на тебя. По большей части.

Я не знаю, что на это ответить.

Такси приезжает через три минуты. Я забираюсь на заднее сиденье, все еще подыскивая слова. Что-нибудь, чтобы сгладить неловкость.

«Нужно поблагодарить его, нужно…»

— Береги себя, — говорит Эд и захлопывает дверцу машины.

Вот и всё.

— Цыпочка с амнезией? — Бариста ухмыляется и протягивает стаканчик, на боку которого нацарапано мое новое прозвище.

Очень смешно! Наверное, обморок сделал меня знаменитой. Да и пусть. По крайней мере, кофе здесь хороший, и они не пережигают бобы.

— Спасибо. — Я встречаю его усмешку легкой улыбкой и тянусь за сахаром, чтобы подсластить кофе.

И жизнь, в целом.

Мне это нужно. Прошло больше недели с тех пор, как я разговаривала с Эдом. Он не пишет, я — тоже. Ему, вероятно, это дается легко. Мне сложнее, но я стараюсь. Стараюсь не думать о нем, не вспоминать, как он выглядит, как звучит его голос, и не зацикливаться на том, что рассказывал о нашей прошлой жизни. В добавление, сегодня пришло уведомление из банка. Больше я там не работаю. Но хотя бы денег на счете прибавилось — мне выплатили отпускные и выходное пособие.

Пытаться быть полезной и держать себя занятой — вот и все, что мне остается. Я убираюсь в доме, готовлю еду, читаю, хожу гуляю и к врачу. Доктор Патель и Френсис советуют не торопиться, но я чувствую, что застряла где-то между прошлым и будущим. Отстойное ощущение.

Помимо периодической головной боли, я теперь испытываю острое беспокойство. Плохо, что не могу вспомнить, как упала в обморок, но еще хуже, что нельзя предсказать, что вызовет приступ. Например, толкотня в кофейне, весь этот шум…

Я выхожу на улицу, и мне сразу легче дышать.

— Клем? — Молодая женщина настороженно улыбается мне. Она невысокая, с очень короткими волосами и смутно знакомая. — Клементина?

— Да.

— Я, эм… это странно. Я не знаю, что сказать.