– Продолжайте, дядя Уилл. Не обращайте на меня внимания.

Эви взгромоздилась на стул и натянула на лицо выражение крайней заинтересованности.

– Да… – На мгновение ей показалось, что дядя Уилл так и будет стоять с растерянным видом. Но затем он пришел в себя и принялся деловито прохаживаться вдоль кафедры, заложив руки за спину. – Как я и говорил, каким образом можно доказать присутствие в мироздании зла?

Мальчики принялись переглядываться, решая, кто станет отвечать.

– Человек сам создает его посредством неправильного выбора, – расхрабрился наконец один из них.

– За него борются Бог и дьявол. Так по крайней мере сказано в Библии, – добавил другой.

– Как может вообще существовать дьявол, если есть Бог? – не выдержал парень в брюках для гольфа. – Я никогда этого не понимал.

Дядя Уилл поднял вверх указательный палец, заостряя внимание на этой части разговора.

– Ага. Вот мы и пришли к теодицее.

– Это что, гибрид теологии и панацеи?

Уилл слегка улыбнулся:

– Не совсем. Теодицея – подвид теологии, отвечающий за оправдание существования Бога перед лицом зла. Возникает вопрос: если Бог – всеведущее, всесильное существо, как он мог допустить само существование зла? Либо он не настолько всемогущ, как нам говорят, либо он действительно всемогущ и всеведущ, но еще и жесток, поскольку знает о существовании зла и ничего не предпринимает.

– И эта теория полностью объясняет появление сухого закона, – встряла Эви.

Ребята с восторгом заржали. Дядя Уилл странно посмотрел на Эви, будто она была неизвестным науке созданием, которое только требовалось изучить.

– Любой добрый бог должен был наделить нас свободой воли, не так ли? – продолжил он. – С этим ведь нельзя не согласиться? Но раз уж люди обладают свободой воли, они могут делать такой выбор, какой им заблагорассудится, и, следовательно, совершать зло. Таким образом, первоначально абсолютное благо – свобода воли – обрекает нас на возможность существования зла в нашем прекрасном мире. – В классе воцарилась тишина. – Над этим стоило бы поразмыслить. А теперь продолжим.

Мальчики сосредоточенно выпрямились, готовые делать новые записи и пометки. Уилл снова принялся ходить по аудитории.

– У Америки богатая история верований, это прямо-таки гобелен, в который, как нити, вплетены различные культуры. Наша история изобилует сверхъестественными, мифическими, необъяснимыми преданиями. Первые поселенцы пришли сюда в поисках свободы вероисповедания. Последовавшие за ними иммигранты принесли с собой свои верования и культы, от восточноевропейских легенд о вампирах и до голодных духов Китая. Коренные американцы верили в шаманов и привидения. Рабы из Африки и стран Карибского бассейна, хотя и не имели при себе ничего материального, привезли культурный багаж из обычаев и суеверий. Наша страна – плавильный котел не только для культур, но также духов и суеверий… Да?

Парень в синей спортивной куртке поднял руку:

– А вы сами верите в сверхъестественное, доктор Фицджеральд?

– Это показалось бы нелогичным, не так ли? Ведь мы живем в эпоху прогресса. Сейчас уже сложно заставить людей верить в Методизм. – Он снисходительно улыбнулся, и мальчики засмеялись. – И тем не менее в мире полно удивительных загадок. Как, например, объяснить такое явление, как люди с паранормальными способностями?

Эви почувствовала, как у нее по спине пробежал холодок.

– Способностями? – скептически переспросил парень.

– Например, люди, способные говорить с умершими, так называемые медиумы. Бывшие тяжелобольные, которые рассказывают, что их исцелили наложением рук. Или те, кто способен видеть будущее, угадывать карты. Или ранние свидетельства о путешествиях индейских шаманов в потусторонний мир. А во время американской революции Бенджамин Франклин писал о провидческих снах, повлиявших на исход войны. Что вы на это скажете?

– Этим людям не помешала бы консультация психиатра, хотя не могу сказать такого о мистере Франклине.

Все снова засмеялись, и Эви с удовольствием присоединилась, хотя была в замешательстве. Дядя Уилл подождал, пока смешки затихнут.

– Как вы знаете, этот музей был построен на деньги Корнелиуса Рэтбоуна, который разбогател на строительстве железных дорог. Откуда он узнал, что надвигается эпоха стали? – Уилл замолчал, дожидаясь ответа. Но поскольку все молчали, он продолжил, расхаживая со сложенными за спиной руками. – Сам он утверждал, что узнал это из видений своей сестры, Либерти Энн. Когда они были маленькими, то часто играли в лесу. Как-то раз Либерти потерялась в чаще, и ее не было целых два дня. Ее искали всем городом, но безрезультатно. Она вернулась домой сама, совершенно седая. Ей было всего одиннадцать. Либерти рассказала, что в лесу встретила незнакомца, «высокого и худого, как чучело, в цилиндре и плаще, на котором она увидела все чудеса и ужасы нашего мира». Она слегла с горячкой. Послали за врачом, но он ничем не смог помочь. Следующий месяц она пролежала в бреду, произнося одно пророчество за другим, а напуганный брат записывал их в дневник. Пророчества потрясали своей точностью. Она, например, сказала, что «великого человека из Иллинойса заберут от нас, когда он будет навещать американского кузена», – и президента Линкольна убили в ложе театра Форда, когда он смотрел спектакль «Наш американский кузен». Или говорила о «огромном стальном драконе, пересекающем землю и изрыгающем черный дым», – это Трансконтинентальная железная дорога. Она предсказала эмансипацию, мировую войну, большевистскую революцию, изобретение автомобиля и аэроплана. Она даже сказала что-то о том, что все наши банки прогорят и наступит экономический кризис.

– Она не могла знать всего, это же очевидно, – сказал парень в брюках для гольфа. – Такому никогда не бывать.

Уилл постучал по кафедре.

– Постучите по дереву, как некоторые говорят. – Он усмехнулся, и аудитория рассмеялась над его подчеркнутым суеверием.

Уилл достал серебряную зажигалку, пощелкал кремневым колесиком, и высек несколько ярких искр.

– Либерти Энн умерла ровно месяц спустя после того, как вышла из леса. Предсказания последних дней ее жизни совершенно запутаны. Она говорила о «надвигающемся шторме», о темных временах, когда понадобятся Пророки.

– Пророки? – встревоженно переспросила Эви.

– Так Либерти Энн называла людей с паранормальными способностями.

– И что они будут делать, эти пророки? – поинтересовался парень в брюках для гольфа.

Уилл пожал плечами:

– Если она и знала это, то ничего не сказала. Она умерла вскоре после того, как сделала это предсказание, оставив своего брата, Корнелиуса, совершенно одиноким. Он помешался на идее борьбы добра со злом, на том, что наша страна населена призраками и что существует тонкий мир, который недоступен для восприятия обычного человека. И потратил всю свою жизнь – и огромное состояние – на то, чтобы доказать это.