Холли услышала шаги Джона у себя за спиной. Она остановилась рядом с Данном, вытиравшим мокрый пол, давая Джону возможность пройти мимо.

Некоторое время он пронзал ее ярким золотом своих глаз, а потом откинул со лба мокрую прядь волос и пошел вверх по лестнице, бросив через плечо раздраженным голосом:

— Мне нужно переодеться в сухое, Данн.

— Слушаю, милорд. — Данн прислонил швабру к стене и поспешил наверх.

Холли смотрела Джону вслед, завороженная его мускулистой фигурой. Он, вероятно, почувствовал ее взгляд, потому что обернулся и посмотрел на нее.

Холли отвела глаза и сделала вид, что смотрит на пол. Услышав, что шаги их стихли в отдалении, она схватила швабру и принялась промокать воду. Возя шваброй по полу, она заметила, что мраморные плиты покрыты толстым слоем грязи.

Вскоре она услышала шаги на лестнице и увидела Дан-на, спускающегося вниз через ступеньку.

— Я все сделаю сам, мисс.

— С какой стати? Я вылила воду на пол и все уберу сама.

— Его светлость не позволит, мисс. — Данн потянул к себе швабру.

Холли вцепилась в нее, не желая уступать.

— Вы что, единственный слуга в таком большом доме?

— Да, мисс. — Данн не выпускал швабру из рук.

— Ради Бога, разрешите, я вам помогу. — Она вырвала ее из рук дворецкого.

— Ну правда, мисс, не стоит. — И он снова протянул руку за шваброй.

— Пожалуйста, не нужно. Если вы еще раз прикоснетесь к швабре, я буду вынуждена стукнуть вас ею, — возразила она с улыбкой. — А вам нужно позаботиться о завтраке для его светлости. Я все уберу сама.

Опустив неудобную швабру в лужицу, Холли принялась размазывать воду по мраморным плитам.

— Когда в последний раз здесь мыли пол?

— Давно, мисс. У меня только две руки, — оправдывался Данн. — С тех пор как четыре месяца назад вся прислуга была уволена, я исполняю обязанности дворецкого, горничных, кухарки и забочусь, чтобы его светлость выглядел прилично.

— Прошу прощения. Я не хотела сказать, что вы не выполняете свои обязанности. Я уверена, что вам лри-ходится очень даже нелегко.

Раздался стук, и оба посмотрели на дверь, потом переглянулись.

— Интересно, кто пришел? — проворчал Данн себе под нос.

— Если опять кредиторы, не впускайте их, — улыбнулась Холли и снова взялась за швабру. — Иначе у нас здесь будет просто море разливанное.

— Ни в коем случае, мисс. Больше ни один не пройдет, — пообещал Данн. Твердым, решительным шагом он подошел к двери.

— Здравствуйте, Данн. Его светлость дома?

Через порог перешагнула высокая красивая женщина в темно-синем утреннем платье из бомбазина, замечательно шедшем к ее бледному лицу и черным волосам.

Женщина остановилась и устремила свои холодные синие глаза на Холли.

— Вижу, у вас новая горничная. — На лице ее появилась улыбка, в которой было мало тепла. Повернувшись к Данну, она начала стягивать перчатки. — Я и не знала, что лорд Ап-тон нанял служанку.

— Это не служанка, миледи.

— Вот как? — И леди устремила взгляд на Холли, ожидая объяснений.

Холли перестала вытирать пол, оперлась о швабру и ответила: — Я…

— … гостья, — докончил за нее Джон, спускаясь по лестнице. За ним шел Тедди.

Младший брат графа сменил мокрую одежду и теперь застегивал последнюю пуговицу на желто-розовом жилете. Цвет жилета совершенно не подходил к его темно-красным панталонам и фраку. Холли усмехнулась. Тедди напоминал важного павлина, которому нужна хорошая линька.

Подчиняясь какой-то магнетической силе, она против воли устремила взгляд на Джона. При каждом шаге

его черные высокие сапоги блестели. Длинные выпуклые мускулы переливались под панталонами кремового цвета. Простой синий фрак и белая рубашка облегали его широкие плечи и грудь. Батистовый галстук он завязал прихотливым узлом. Одежда на нем явно не новая, бархатный фрак потерт на локтях, но чтобы выглядеть франтом, ему не нужна была новая одежда. Широкоплечий, узкобедрый, с гордой осанкой аристократа, он и в лохмотьях выглядел бы изящно.

Холли стояла, опираясь на швабру, и смотрела на него, не замечая, что швабра скользит по полу, пока не поняла, что сейчас упадет. Холли оглянулась, чтобы увидеть, не заметил ли кто-нибудь, что она чуть не стала всеобщим посмешищем.

Заметил только Джон. Он уже спустился с лестницы. Его глаза весело блеснули.

— Здравствуйте, леди Матильда, — поприветствовал он женщину в дверях, но с Холли не сводил глаз. При виде швабры веселости его как не бывало. Глаза Джона сузились. Он выхватил швабру у нее из рук. — В моем доме, мисс Кемпбелл, гости не моют полы. Я понятно выражаюсь?

— Вполне. — Холли была готова швырнуть злополучную швабру ему в физиономию.

— Леди Матильда, вы, как всегда, ослепительны! — Тедди клюнул красавицу в щеку.

— А вы все кокетничаете. — Леди просияла от такого знака внимания. — Когда вы вернулись домой?

— Вчера ночью. — Многозначительно взглянув на Холли, Тедди ухмыльнулся, вспомнив, как он плюхнулся рядом с ней на кровать.

Холли почувствовала, что краснеет, потом посмотрела на леди.

— Ну что ж, я рада, что вы так рано приехали домой на каникулы. — Леди улыбнулась Тедди, потом посмотрела на Джона, и глаза ее сверкнули. — Представьте меня, пожалуйста, вашей гостье.

— Мисс Холли Кемпбелл, — нехотя произнес Джон.

Матильда сделала реверанс, окинула взглядом выцветшее платье Холли. По сравнению с леди Матильдой — воплощенной красотой и элегантностью — Холли, вероятно, походила на уличную попрошайку.

— Мисс Кемпбелл, это леди Матильда, — продолжал церемонию представления Джон. — Родственница моей жены.

При словах “моя жена” Холли широко раскрыла рот. Затем вымолвила:

— Не знала, что у вас есть жена, милорд. — Стараясь выглядеть равнодушной, Холли затаила дыхание в ожидании ответа.

— Моя жена умерла два года назад.

— Прошу прощения. — У Холли словно гора с плеч свалилась.

— Мы как раз собираемся завтракать. Вы, конечно, присоединитесь к нам, — улыбнулся Джон, обращаясь к леди Матильде.

Холли еще ни разу не видела, чтобы он улыбался. Лицо его изменилось самым чудесным образом. Морщина на лбу разгладилась, исчезли складки у рта. Он помолодел и похорошел. Видно, нужно быть титулованной леди, чтобы заставить его улыбнуться. Холли посмотрела, как он подставил леди Матильде локоть, и ее кольнула ревность — хотя на ревность она не имела совершенно никакого права.

— Да, я с удовольствием позавтракаю. Я хотела с вами поговорить, — улыбнулась леди Матильда и оперлась о руку Джона.