– Так ить… Это ж не моя компетенция, дядь Саш!

– Слова-то какие мудреные ты научился выговаривать! Твоя – моя… Короче – нужен правильный ствол.

– Да зачем тебе-то? Ты ж «законник», тебе ствол и в руки-то впадлу брать?

– А ну как эти бараны тут не одни? Да и коммуняки недобитые тоже ведь где-то есть, а? И надо мной, и над тобой «вышка» висит, забыл?

– Сложно это все…

– Так я и к Беренмайеру напрямую пойти могу. Расскажу ему все, он и звякнет твоему бугру. Только вот я же по-тихому хотел. А опосля Беренмайера шум пойдет. Немец наш – аккуратист, бумаги любит, вот и пойдет писать губерния. Оно ТЕБЕ надо?

– Ладно, – Крест встал из-за стола. – Пойдем.

Он сгреб оба ствола и рассовал их по карманам.

Начальником полиции был у нас в городе мрачноватый мужик кулацкого склада. Мы с ним встречались как-то раз в комендатуре. Тогда он произвел на меня какое-то нехорошее впечатление. Веяло от него чем-то опасным и нехорошим. Вот и сейчас он оглядел нас обоих тяжелым взглядом и нехотя кивнул мне на стул:

– Присаживайтесь.

– Что за дела? – Это уже к Кресту.

Тот кратко изложил суть дела, упомянув о моей просьбе.

– Где оружие? – спросил начальник.

– Вот. – Крест положил стволы ему на стол.

– Все?

– Все.

– Дела… – Начальник посмотрел на меня тяжелым взглядом: – Как это вам так удалось?

– Что удалось?

– Их же трое было и с оружием.

– И че? Впервой, что ли? Баклан – он и со стволом баклан.

– Так зачем вам, в таком случае, оружие? Вы ж их голыми руками слепить можете?

Да твою ж мать! Родной совок! Прям как дома! Ну, точно – наш инспектор разрешиловки. Может, и его сюда как-то зашвырнуло? Видимо, на моем лице явственно отразился ход моих мыслей, и начальник это усек.

– Ладно, в порядке исключения…

Короче, через два часа я вышел из полиции с «наганом» в кармане и с разрешением на его ношение. Крест сгонял дежурного в комендатуру, и там эту бумагу подписали у кого-то из немцев. Его несколько удивил мой выбор, он предлагал мне «Вальтер ППК», но я отказался, мотивировав свой отказ незнанием данного ствола.

Да, «наган» не самое современное оружие, зато не оставляет гильз, и еще у него есть некоторые плюсы, о которых я Кресту не сообщал. Чтобы не травмировать его психику…

Радиограмма

Время шло.

Я мотался по области, обзаводился связями и делал понемногу небольшие запасы всяких полезных вещей. В бывшей МТС слесаря выточили мне некоторые потребные для ремонта полуторки запчасти. Правда, узнай Хасан, что на нее можно привинтить самодельный ПБС (прибор бесшумной стрельбы – в просторечии называемый глушаком), он был бы немало удивлен и озадачен. Заботясь о его душевном здоровье, я не стал посвящать его в такие тонкости.

В пятницу мы были в Михайловке. Большая деревня километрах в тридцати от города. Тамошний староста отличался прямо-таки безудержной страстью к мухлежу. Он постоянно что-то у кого-то выменивал и перепродавал. Немцы – и те имели с ним какой-то сложный и многоплановый бизнес. Слава богу, возраст у него был уже преклонный, и шансов стать лет через пятьдесят олигархом у него уже не было. Он уже не раз делал мне тонкие намеки, и только мои опасения погореть с ним на пару, удерживали меня от того, чтобы сообщить об этих выгодных предложениях Крайнову. В нашей конторе он был главным доверенным лицом Беренмайера. Меня он со дня нашей первой встречи недолюбливал, но, памятуя, от кого я пришел, не ссорился.

И в этот раз, закончив все официальные дела, староста предложил мне передохнуть.

– Все равно уже ночь скоро, куда ехать-то на ночь глядя? А тут и компания достойная будет и перекусить найдем.

В чем-то он, пожалуй, и прав. Да и контакт с ним получше установить не помешает. Знает он много, с ним и немцы откровенничают.

– Лады, Пал Кузьмич. Кто в гости будет?

– Начальник полиции нашей, Виктор Федорович, заместители его, моих пару-тройку ближних. Да и все. Неужто хорошие люди не найдут о чем поговорить, да и как отдохнуть?

– И то правда. А то я тут за делами и от общества отвык. Как бирюк в норе, право слово!

– Ну, Александр Михалыч, вы уж и скажете – бирюк! В самом соку мужчина!

– Не нахваливай меня, чай, не девка. Когда народ-то будет?

– Через часок все и подъедут.

– Так я пока у тебя в той комнатушке прилягу, не возражаешь?

– О чем разговор, Лексан Михалыч, о чем разговор! Там и кровать есть, и все, что надо.

Проспал я, пожалуй что, и побольше часа. Разбудили меня голоса, доносившиеся из горницы.

В комнате уже был накрыт стол, и за ним сидело человек восемь гостей.

– Александр Михалыч! – вскочил староста. – А я уж будить тебя наладился!

– Спасибо, однако ж я и сам встал.

– Так и садись, как раз уж все и подошли. – Староста подвинул мне стул и щедро плеснул самогонки.

– Ну, честной компании здоровья и удачи! – и я махом опрокинул стакан.

– Эк! – начальник полиции аж крякнул. – Здоров ты, Михалыч!

– Не жалуюсь, – и я стал выбирать на столе закуску.

Стол был накрыт, по местным меркам, суперкрутой. Окорок, квашеная капуста, мясо, в общем, пожрать можно было от души.

Застолье потихоньку-полегоньку разгоралось. Ко мне подсел начальник полиции:

– Лексан Михалыч, по душам поговорим?

– Ну, отчего ж два умных человека, Виктор Федорович, по душам поговорить-то не могут? Давай, говори, что накипело-то?