– Это тебе четыре требуется, мне больше. Не меньше двенадцати, – потягиваясь, заметил я.

– Почему это?

– Всё просто. Во время сна мозг освобождается от информации, которую он переработал. Чем больше информации, тем дольше надо спать. У некоторых мозг днём почти совсем не работает…

– Болван.

Я послал Тоске воздушный поцелуй, она показала мне фигу.

Надо было пойти перекусить. Поднялся я с трудом, всё тело болело. Попробуй поспи на полу. Даже если в спальном мешке на настоящем гагачьем пуху – подарке одного канадца, которому я вывел бородавки с помощью гипнотизирующей лягушки.

Кое-как выпрямившись, я поплёлся на кухню. Перед уходом тут что-то грохнулось. Кухню я внимательно осмотрел, но ничего битого или необычного не нашёл. Всё было в порядке. И в целости. В другое время я серьёзно бы над этим задумался, но сейчас заморачиваться не хотелось. Хотелось есть.

Я состряпал две ленивые пиццы и сварил кофе. Мы позавтракали, пообедали и поужинали сразу, выпили кофе и отправились к Матвейке. Посмотреть, как он. Трудно ему, наверное, сейчас, без матери.

Матвейка был в порядке. Наш новый маленький друг хорошо выспался и даже сам сумел пожарить себе яичницу с сухарями. И открыть банку с горошком.

– Ну, как ты? – спросил я.

– Порядок! – весело ответил Матвейка. – Немножко боюсь…

– Это нормально, – сказал я. – Страх – это естественная реакция. Если ты не боишься – значит, ты псих. А ты не псих.

– Что, нотариус не удивился, когда увидел тебя в полном здравии? – поинтересовалась Тоска.

– Удивился. Он меня стал спрашивать, как всё прошло, и я ему ответил, что всё нормально. Только было страшно одному находиться в пустом доме. Я сказал всё так, как вы меня научили. Что очень, очень испугался, чуть сердце не остановилось. Он улыбнулся и спрашивать ни о чём больше не стал. А стал очень нервный – сказал, что сегодня заедет, как вчера, и чтобы я был готов.

– А больше в его поведении ты ничего не заметил? – Тоска решила поиграть в следователя.

– Нет, вроде бы ничего. Он постоял возле книжек и сказал: «Как много у вас книг» – и попросил одну почитать. Я разрешил. Мама всегда говорила, что книги – наше единственное богатство, но никогда не надо их жалеть.

Матвейка принялся вспоминать рассказы мамы о том, как долго собиралась их библиотека. Он с гордостью говорил, что знает практически всех авторов, все обложки и всегда замечает, когда мама приносит новинку. Правда, он пока ещё почти ничего не прочитал, но обязательно прочитает потом…

– Нотариус взял книгу? – мне пришлось его перебить.

– Нет, не успел. Ему кто-то позвонил, и он убежал. Сказал, что возьмёт вечером. Вечером так вечером.

Я внимательно разглядывал стеллаж с книгами.

– Тоска, тебе не кажется это странным? Неужели у нотариуса дома нет книг? – спросил я.

– Мне кажется, ты совсем не на то обращаешь внимание. Ну, захотел человек книжку почитать, и что? Гораздо важнее, кто ему звонил. Матвейка, может, ты слышал, нотариус называл какие-нибудь имена или фамилии?

«Какая ерунда», – подумал я. И решил осмотреть книжные полки повнимательнее. Даже табуретку с кухни притащил.

Всё как будто знакомо, классики отечественные и зарубежные, кое-кто из современных поэтов и прозаиков. На нижней полке детские книжки с картинками, обложки изрядно потрёпаны – видно, что Матвейке не чуждо чтение.

А вот и она, книга в деревянной обложке. Хорошо, что я в прошлый раз её сунул на верхнюю полку и она не попалась на глаза этому пройдохе.

Я снова подивился её обложке. Погладил деревянную поверхность. Так-так. Посмотрим, что тут внутри.

Я ожидал увидеть какой-нибудь древний текст на старославянском. Но страницы оказались чисты.

Матвейка с Тоской прекратили болтовню и наконец обратили на меня внимание.

– О, это очень старая книжка, – сказал Матвейка. – Как говорила мама, она передавалась из поколения в поколение исключительно по женской линии. И всё время её страницы были пусты. Один раз я хотел в ней порисовать, но мама меня наругала.

– Что-то подсказывает мне, что именно этот фолиантишко искал нотариус, – сказал я. – Матвейка, можно мы возьмём эту книгу с собой на некоторое время? А нотариусу про неё ничего не говори.

– А зачем тебе, что ты с ней будешь делать, её же совсем нельзя читать? – поинтересовался Матвейка.

– Наш Куропяткин немного колдун, – едко сказала Тоска. – Это мы с тобой в этой книжке ничего не видим. А великий и могучий Куропяткин сразу проникнет в её суть своим пристальным взглядом.

– Поживём – увидим, – ответил я с улыбкой. – Может, и проникну. Сейчас главное, чтобы она не досталась нотариусу. Если она ему нужна, значит, пригодится и нам.

И спрятал книжку во внутренний карман джинсовки. После чего сказал:

– Тоска, двинули.

Когда мы вышли на улицу, я не поверил своим глазам. За углом, на том же месте, что и вчера, стоял наш старший друг Фомич. Рядом с иномаркой своего товарища.

Я довольно выразительно посмотрел на Тоску, но она только пожала плечами.

Фомич нагло улыбался. Он был щегольски одет, от него за километр разило туалетной водой – той самой, которой так любят брызгаться начинающие коммерсанты.

– Ты сменил свой привычный наряд и парфюм? – поинтересовался я. – А жаль, вчера ты был просто непревзойдён…

– Тебе не надоело? – Тоска довольно фамильярно пихнула меня и приветливо улыбнулась Фомичу.

Я замолчал. До поры до времени.

До дома покойника мы добрались без происшествий. Поскольку водитель уже знал дорогу, нам не нужно было ехать следом за машиной нотариуса.

Всё повторилось так же, как вчера. По проверенной схеме мы попали в дом, переждали в комнате с венками, а ровно в полночь Матвейка отправился в подвал читать «Илиаду». А мы спустились в кухню.

Тоска и Фомич болтали, а я молчал. Фомич рассказывал, какие головокружительные перспективы открываются человеку, работающему в газете. Бесплатно попадаешь на всякие концерты и театральные постановки приезжих артистов. В курсе всего, что и где происходит в городе. И, что самое главное и приятное, на всевозможных презентациях и открытиях магазинов можно неплохо перекусить.

Этот баран демонстративно меня не замечал и беззастенчиво клеился к Тоске. Зазывал её на вечеринку к мэру. Он обещал познакомить с нужными людьми, сулил устроить ей литературную протекцию – и много чего вообще обещал.

– Антонина, – говорил он, – вы не представляете, кто там сегодня будет! Лучшие люди города! Вокально-инструментальный ансамбль! Фуршет! Знаете, что у мэра на фуршет подают? Киви с чёрной икрой.

– У меня здесь дела… – вяло возражала Тоска.