Вода едва покрывала ее бедра. Сев на песчаное дно, она оказалась в воде по самый подбородок. Вода струилась над ее плечами, бурлила между грудями, а она сидела на дне и наслаждалась ощущениями. Потом, взяв в руки горсть песка, она стала стирать грязь со своей кожи. Она подумала, что ей бы сейчас очень пригодился тот кусок мыла, который она видела у Коламбуса Ная.

Ее желание исполнилось, словно по мановению волшебной палочки, и кусок мыла шлепнулся в воду прямо перед ней, забрызгав ей лицо. Едва не потеряв равновесие, она быстро схватила мыло рукой, не давая течению унести его. И тут она увидела Ная.

Вид присевшего на корточки на берегу ручья Коламбуса Ная вызвал у нее шок. На нем были лишь коротенькие штанишки, открывавшие ягодицы. Он ехидно усмехался, увидев, как она барахтается в воде.

— Что это вы делаете? — съежившись под водой, спросила она, молясь о том, чтобы он ничего не смог увидеть сквозь бурлящий поток. — Как вы посмели прийти сюда и подглядывать за мной? Уходите немедленно, или я… я…

Он засмеялся, покусывая длинную травинку.

— И что же вы сделаете? Мне кажется, что сейчас преимущество на моей стороне. Не хотите, чтобы я потер вам спинку?

— Не хотите, чтобы я пришибла вас? — зло прошипела она.

Коламбус Най уже не улыбался. Он злился на себя за то, что умышленно воспользовался тем, что она боится мужчин. Однако как иначе он смог бы осмотреть ее раны?

— Ты доверила себя моим заботам, женщина, а это значит, что тебе нужно примириться с тем, что я всегда буду рядом с тобой. Я так понимаю, у тебя не только на лице имеются раны, но и на теле тоже. Под одеждой я их не могу увидеть, — сказал он и помолчал немного для того, чтобы его слова возымели должный эффект. — А мне нужно осмотреть эти раны.

Она буквально раскрыла рот от изумления.

— Да ты просто паршивый, грязный старый развратник.

Он опять улыбнулся.

— Я так понимаю, что вы снова начали засыпать меня комплиментами. Вы закончили мыться?

— Нет! И я не выйду из воды, пока вы не уйдете.

Най медленно поднялся на ноги.

— Я просто хотел помочь вам побыстрее покончить с этим. Не можем же мы сидеть здесь целый день.

Брианна задыхалась от негодования, отказываясь верить своим глазам. Неужели этот мужчина до такой степени бесстыдный и наглый? Он подошел к самой кромке воды и снял свои мокасины. Он был так близко, что она могла разглядеть каждую волосинку и каждую жилку на его руках, и не только на руках.

Наю явно доставляло удовольствие то, что она все больше заливалась краской стыда. Сначала покраснело ее лицо, потом шея и грудь. Однако он не ограничился только грудью. Его взгляд опустился ниже уровня воды, ниже рук, которые она скрестила на груди, пытаясь хоть как-то прикрыть свою наготу, к темному треугольнику у основания ее стройных ног. Когда же, подняв глаза, он увидел ее побледневшее от страха лицо, его веселье как рукой сняло.

Она была прекрасна, даже несмотря на свою худобу и на то, что все ее тело было покрыто синяками. Прекрасная смелая женщина, вынесшая жестокие издевательства.

Ему снова стало стыдно за себя, когда он вспомнил, как он с ней обращался. Однако ему очень хотелось убедиться в том, что ее раны не очень серьезны, и он не мог не осмотреть ее.

— Тебе не нужно бояться меня, женщина, — ласково произнес он. — В индейских поселениях я видел сотни женщин, которые голыми купались в реке. Ты совершенно ничем от них не отличаешься. Да и я не настолько голодный мужчина, чтобы опуститься до подглядывания за тобой.

Он снова надел мокасины, понимая, что прежде всего он пытался убедить в этом себя, а не ее. Все дело было в том, что он действительно ощущал голод. Он, черт возьми, просто изнемогал от голода. Однако он оказался здесь совершенно по другой причине. Он заметил, что у нее были сломаны два ребра. Скорость их передвижения будет зависеть только от того, как она будет себя чувствовать. Ведь нельзя же требовать слишком много от человека со сломанными ребрами. Он не ожидал, что при виде ее обнаженного тела у него кровь просто закипит в жилах, и ему придется сесть, чтобы скрыть внешние признаки его чувственного желания.

Он такого даже и предположить не мог. Най понимал, что сейчас он как честный человек должен встать и уйти.

Брианна дрожала, сидя в прохладной воде.

— Если вы пришли сюда не для того, чтобы подглядывать за мной, то почему вы не уходите?

Он задавал себе тот же самый вопрос.

— У вас сломаны ребра?

— Я… я не знаю.

— Вот поэтому я и не могу уйти. И не уйду до тех пор, пока вы не разрешите мне осмотреть вас. Ну так что — вы выйдете на берег или мне придется зайти в воду?

Ей очень не хотелось выполнять его требование, однако Баррет хорошо вышколил ее. Она усвоила одну истину — если мужчина приказывает, она обязана подчиниться. Прежде чем выйти из воды, она вытащила шпильки и распустила волосы. Поднявшись на ноги, она перебросила волосы вперед, прикрыв ими грудь, живот и бедра. Она укуталась в них, словно в меховую накидку.

Он посмотрел на нее и почувствовал, как у него все сжалось внутри. Ее волосы цвета сосновой коры, коричневые с рыжеватым оттенком, были густыми и блестящими. Они мягкими волнами струились по ее телу. Любой мужчина мечтал бы зарыться лицом в эти прекрасные волосы.

Она подошла к нему, и у него просто дух перехватило. Он почувствовал такую нестерпимую боль внизу живота, как будто бы Лонгмайер со всего размаху врезал ему в это место своим пудовым кулаком.

Выйдя на берег, она сразу же схватила свои кружевные панталоны и натянула их на мокрое тело, прикрываясь при этом волосами. Когда она поспешно одевалась, несколько длинных коричневых прядей сдвинулись в сторону, обнажив ее гладкую и блестящую кожу. Глядя на нее, он испытывал нестерпимую, но сладкую муку. Тонкая ткань моментально намокла и стала прозрачной. Теперь она скорее подчеркивала, чем скрывала все ее прелести. Несмотря на то что ее тело было покрыто синяками, она казалась ему чертовски привлекательной. Когда она взяла в руки свою сорочку и уже собиралась ее надеть, он сказал:

— Если у вас действительно сломаны ребра, то их нужно перевязать, прежде чем вы наденете это.

— Я не разрешу вам прикасаться руками к моему голому… Если вы хотите осмотреть мои ребра, то это можно сделать и через рубашку.

— Прекрасно. Давайте же покончим с этим, иначе мы отсюда никогда не выберемся.

Не успел он и глазом моргнуть, как она быстро натянула на себя нижнюю юбку. Потом она повернулась к нему спиной, для того чтобы он осмотрел ее.

— При первой же возможности, — сказала она, — я напишу мистеру Лонгмайеру гневное письмо. Он порекомендовал мне вас как надежного, заслуживающего доверия человека. Я расскажу ему всю правду о том, какого мужчину он нанял в качестве проводника для беззащитной женщины.