– Ага, сейчас! Побежала уже, Север! Предлагаешь мне язык в жопу затянуть и смотреть, как ты резвишься на всю катушку в то время, пока я вынашиваю твоего ребенка и дохну от голода из-за токсикоза? Что ж, я согласна! Но только если у тебя баба слепая будет! – и бросилась на девку, оголив когти, ну кошка, честное слово!

Мать твою, такого мочилова я в девяностые не видел. Обязательно залюбовался бы сим зрелищем, если бы не котёнок, которого носит в себе моя дикая кошка.

Бросился оттаскивать Стешу и отдирать её руки от шалашовки, но не успел перехватить кулак шлюхи, который врезался в живот Стеши.

* * *

Таким я не видела Северова никогда. Нет, я видела, конечно, его злючим, словно бешеная псина. Я даже видела его в ярости. Вот только сейчас мне показалось, что он полностью потерял человеческий облик. В тот момент, когда он отпихнул от меня свою сучку и, не заботясь о том, что она упала навзничь прямо на землю, заглянул мне в лицо. Я открыла было рот, чтобы послать и Северова, и сладкоголосую шлюху по известному адресу, но вовремя его захлопнула. В его глазах огонь горел. Пламя там пылало. Впервые за всё время нашего с ним тесного общения я испугалась по-настоящему. Как будто в него вселилось какое-то жуткое существо, жаждущее крови того, кто навредит его потомству.

– Как ты? – ему, похоже было трудно говорить.

Грудная клетка быстро вздымалась и опускалась, а лицо бледное, как мел – ни кровинки в нём.

– Да нормально я! Иди вон, у девицы своей спрашивай! – повела плечами, избавляясь от его рук, пальцы которых больно впивались в кожу даже сквозь одежду.

Не желая больше участвовать в этом фарсе, а также, прихватив трофей – клок чёрных волос этой стервы, который до сих пор зажимала в кулаке, я бросилась в дом.

Уже на крыльце услышала дикий визг сладкоголосой и, обернувшись, впала в состояние шока.

Матвей отодрал девицу от земли и, впившись пальцами ей в горло, отвешивал звонкие, тяжёлые пощёчины, отчего её голова моталась со стороны в сторону, как у болванчика.

Нет, я, конечно, не прониклась к ней вдруг симпатией или что-то в этом роде. Но однозначно стало жаль её…

– Ты что, сука ебаная, играть в игры со мной вздумала?! – каждое слово сопровождалось ударом и меня снова замутило. – Решила на мою семью руку поднять, тварь?!

Девица повисла на его руке, безвольно уронив голову, а у Северова, судя по всему, планка запала окончательно. Он даже не понимал, что ещё немного и убьёт её. Или понимал, всё же?

– Матвей, хватит! – бросилась к нему и, вцепившись в руку, которой он избивал девушку, попыталась заглянуть в глаза. – Успокойся, слышишь?! Отпусти её!

Только говорила я, видимо, уже сама с собой. Матвей был не со мной… Он не видел меня и не слышал. Лишь его обжигающий, сумасшедший взгляд, что под кожу пробирается и вызывает дрожь. Так, что захотелось убежать и спрятаться.

Он смотрел сквозь меня, а сладкоголосую всё так же держал на весу. Её лицо превратилось в кровавое месиво и тошноту, что резко подступила к горлу, я уже не смогла сдержать.

Меня вырвало прямо на ботинки Севера. Вот такая своеобразная месть.

* * *

– Может достаточно?! Отпусти! – вывернулась ужом и, оттолкнув меня, побежала в комнату.

А я стоял у двери и вдохнуть не мог. До сих пор перед глазами та картина, где Стешку в живот бьёт эта сука. У меня тогда словно рухнуло всё вниз куда-то. Сердце, мать его, остановилось. На какое-то мгновение подумал, что сам подохну, если с ребёнком что-то случится. Даже не понял, как отметелил Алину. Или Александру. Похуй.

Стешу отвёз в больницу, закинув в тачку и наплевав на валяющуюся на снегу блядину. Как-то раньше не воевал с бабами. Мог, конечно, леща выписать, но чтобы так избивать… Хрен его знает. Просто в один момент сошёл с ума.

Стеша что-то кричала, причитала, что девку нужно в больницу, но я в тот момент совсем не соображал ни хренищи. А по приезду, узнав, что с ребенком всё хорошо и кошка моя в порядке, отошёл и обыскал двор. Прошмандовку не обнаружил и хорошо, потому что всё ещё чесались руки добить тварь.

Разумеется, Стеша закрылась в другой комнате, не желая ни видеть меня, ни говорить. А я и не лез к ней. Говорить нечего. Я такой, какой есть, а она… Ей просто не повезло стать моей. Что ж тут поделаешь.

Воевать с кошкой больше не собирался. Здоровье ребенка важнее, чем наши разногласия. И вообще, я дико устал. Устал от разборок со своей женщиной, устал от себя. Устал от того, что представляю опасность для неё и будущего ребёнка.

Захотелось нажраться в стельку, но, вспомнив, чем закончилась предыдущая попойка, отказался от этой мысли. Как окажется чуть позже, зря. Надо было таки бухнуть.

Звонок в дверь раздался около полуночи. Я поднялся с дивана, на котором уснул и пошёл к двери. Честно говоря, был полностью уверен, что это парни из охраны, но ошибся.

* * *

Какое-то странное предчувствие не давало мне уснуть. Помимо того ужаса, что мне пришлось видеть сегодня своими глазами, ещё и кошки эти на душе… Скребли своими острыми когтями, раздирая моё терпение в кровь.

Бесцельно пялилась в потолок до поздней ночи и так и не смогла сомкнуть глаз. Насторожил какой-то странный шум внизу и я вскочила. Потихоньку прошлёпала до двери, а потом и до лестницы.

Шум повторился, но теперь я могла различить мужские голоса и грохот чего-то тяжёлого, упавшего на пол. Чем-то этот звук был похож на… Звук падающего тела. Страх зажёгся где-то в районе живота, скрутил в узел внутренности и медленно расползся по всему телу, связывая меня своими невидимыми путами, не давая шелохнуться.

– Стоять, полиция! – неожиданно на тёмной лестнице возник силуэт мужчины с оружием, направленным на меня.

Кажется, это был автомат. Точно… Автомат. Настоящий. И мужчина в камуфляже.

Я сглотнула и медленно подняла руки вверх.

– На пол, руки за голову! – прорычал на меня, а по лестнице поднялись ещё несколько ОМОНовцев и разбежались по комнатам на полусогнутых.

Плохо. Очень-очень плохо.

– На пол, сказал! – мужчина шагнул ко мне, а я быстро закивала и выполнила его приказ.

В голове вертелся один-единственный вопрос – где Северов и что, дери его трижды, тут происходит?!

– Ну что могу сказать, – следак закурил, выдыхая дым с наслаждением. – Попал ты, Север.

Смотрел на меня с таким превосходством, что, казалось, вот-вот кончит от чувства своей непоколебимой охуительности. Победного клича не хватает.

– Знал бы ты, сколько раз я слышал эту фразу, – хотелось ржать над потугами полулысого мусора.

– Видишь ли, Север. Дело в том, что тебя слили. Слили, как дерьмо в унитаз, понимаешь? А тёлка твоя нам помогала. Засланная она была, догоняешь?