— Они имели право на свои сантименты, — ответила мама. — Никто не знал, что произойдет такое.

В гостиной наступило молчание, прерываемое тяжелыми вздохами и шагами из стороны в сторону по ковру.

— Ладно, давайте разъезжаться.

— Давайте. Будем ждать звонка похитителя или…

— Будем надеяться на лучшее.

Гости поднимались с диванов и кресел и направлялись к шкафу с одеждой.

— Я втянула вас в это. — Это был тяжелый, виноватый мамин голос. — Простите, я не знала, что все получится так.

Повисла тяжелая тишина, в которой ощущалось напряженное ожидание ответа «нет, ты не виновата».

Послышались шаги и несколько похлопываний по плечу, объятия.

— Ты не виновата. Никто из нас не ожидал. Мы пошли на это добровольно.

Я облегченно выдохнула и пошла в свою комнату.

В комнате было душно и влажно — я всегда держала открытым окно в мастерской, но папа закрыл дверь и в нее. Я пометалась по комнате, потом все-таки подняла штору и приоткрыла окно. Моментально ворвался свежий воздух и шум волн. Дышать в такт с волнами — упражнение, которое помогало успокоиться. На автомобильном пятачке у дома хлопали дверьми и отъезжали машины. Людей в гостиной было много, семей десять, хоть и не от всех приехали оба родителя. Поэтому разъезжались долго.

Слушая прибой и шум машин, я не заметила, как к дому подошел кто-то со стороны пляжа. В окно моей комнаты постучались. Я подскочила, мгновенно вспомнив предупреждение папы. Выглянула в окно — никого. Сердце забомкало. Невидимый человек снова постучал, на этот раз в окно мастерской. Так, как стучал Стиви: два, пауза, еще два, пауза, три. Я стояла, не решаясь открыть. Стук повторился. Я открыла дверь в мастерскую, выглянула — Стиви стоит за окном, машет мне рукой, мол, впусти. Я облегченно вздохнула, вошла в мастерскую и открыла дверь на пляж. Но вместо Стива из двери на меня вывалилось желеобразное чудовище с головой и телом тираннозавра.

После девяти отель ожил. Возвращались с прогулок и с рабочих встреч постояльцы. Хлопали двери, соседи здоровались друг с другом, встречаясь в узком коридоре. Зашумели кондиционеры в комнатах, забормотали выпуски новостей. «Похищение». «Галерея „Бейтс и Стивенсон“». «Стало известно имя похищенной девушки».

— Долбаные журналисты, вы все портите, — сказала Мира вслух. — Вы разносите информацию, как мухи заразу.

Но прямо здесь и сейчас Мира чувствовала себя в безопасности, что бывало редко. Уютные деревянные двери, приветливые соседи. Ее наконец перестала бить дрожь — а ведь с того момента, как она вернулась, прошло больше двух часов. Сильнее всего ей хотелось остаться здесь, не выходить снова на улицу, не встречаться с доктором Ярославцевым. Но она напомнила себе, что безопасность эта мнимая и, пока она не докопается до сути, никто из них не будет свободен. Судя по всему, она — одна из немногих, кому родители рассказали. Остальные — словно нежные цветочки, оберегаемые и поэтому еще более беззащитные.

Она включила телефон, проверила время и мессенджеры — никто ничего не написал. Нашла на карте адрес Ярославцева — это было недалеко, профессор, по всей видимости, не слишком преуспевал, потому что отметка его адреса была в районе китайского квартала.

Время еще оставалось, и Мира спустилась в кафе, которое приметила возле отеля, — кондитерская «У дядюшки Ли». Интерьер там был типично американский, а размер выпечки — раза в полтора больше обычного. У окон сидели китайские дедушки с газетами. Она пересчитала оставшиеся монетки и сверилась с меню, а потом заказала себе бейгл и кофе.

— Ви мозите взиять два бегля, — сказала ей продавец.

— Что-что?

Продавец показала ей на объявление — «После 9 p.m. 1 + 1 = 1».

— О, тогда второй заверните мне, пожалуйста, с собой, — попросила Мира и, запихнув бейгл в рюкзак, с подносом, на котором были кофе и второй бейгл, отошла в дальнюю часть зала, которую не было видно из окон.

За едой она пролистывала новости — и застыла, пораженная. «Основной версией похищения называют бизнес отца похищенной Божены». Мира одним глотком допила кофе, схватила конвертик с бейглом и выбежала на улицу. Если они не сказали полиции настоящую причину похищения, значит, те не оставили им охрану. Значит, Нина может в любой момент стать следующей.

* * *

Пришлось ехать на такси. Мира ужаснулась, узнав стоимость поездки. Но выбора не было. Она отдала водителю, который, оглядев ее, потребовал оплату вперед, две сложенные в несколько раз бумажки.

Когда тронулись, пришлось включить телефон и написать Нине во все ее аккаунты, на которые Мира была подписана. Ехали долго, она ежеминутно обновляла страницы приложений, но ответа не было. Мира откинулась на сиденье и постаралась успокоиться, но не выходило. Надо было чем-то заняться, чтобы не накручивать себя мыслями, что она приедет в пустой, разоренный дом. Она написала Ярославцеву, что ее визит отменяется, и спросила, можно ли ей приехать позже. Профессор прислал смайлики и ответил, что работает по ночам, так что можно приезжать в любое время. «Только, пожалуйста, не шумите, — попросил он. — Соседи просыпаются от любого шума, а лестница очень скрипучая. Одно неверное движение — и на вас набросятся с проклятиями, а китайские проклятия — мощная штука». Мира не ответила на это сообщение. Она умела передвигаться тише мыши.

Потом она вспомнила, что отдала за такси деньги, которые были отложены на следующий перелет.

«чувак, можешь кинуть предоплату за вчерашнюю задачу?» — спросила она в одном из бесчисленных мессенджеров на своем айфоне.

Ответ от пользователя Vivaan Vat пришел почти сразу:

«заказчик платит после заливки кода на его сервер. когда закончишь? еще тестеры должны посмотреть»

«сейчас сложно сказать. завтра, вероятнее всего. попала в небольшую историю»

«ты уже не в Индии?»

«не могу сказать, извини»

«могу занять денег, но только до оплаты. через три дня нужно платить за комнату: facepalm»

«нужно $500»

«ничего себе!!!»

«очень-очень!»

«попробую найти. но имей в виду, что из-за тебя в ближайшие дни я буду питаться одним рисом!»

«спасибо»

Через несколько минут на ее электронный кошелек пришли пятьсот долларов.

— Спасибо тебе, дорогой Виваан, — прошептала она экрану.

За окном мигали огоньки Золотых ворот. Такси ехало быстро, но Мира успела заметить, как много на мосту туристов в этот поздний час. Она снова почувствовала горечь оттого, что не может сейчас быть среди этих спокойных, обычных людей, смотреть на ночной Сан-Франциско, щелкать фото для соцсетей и «Инстаграма», прикидывать, сколько секунд лететь до воды, если прыгнуть с моста. Потом ее мысли перетекли к работе. Надо выкроить два-три часа и написать код, потому что тестировщики будут проверять его по времени Дели, а это плюс еще один день.