Ей следовало не спрашивать Константина, что он думает о вероятности своего отцовства, а сразу сказать ему правду. Она этого не сделала, потому что испугалась. Но чего?

«Ты испугалась того, что он отвергнет тебя и детей».

Он хотел, чтобы дети были от Алекса. Интересно, как он отреагировал бы, если бы она призналась, что он единственный мужчина, с которым когда-либо была близка?

Морган не сомневалась, что Камарасы будут поддерживать ее финансово. Они очень богаты, и это их не обременит.

Но получать поддержку из чувства долга и быть выбранной — это не одно и то же. У нее было такое чувство, что ее никто никогда не выберет.

Константин твердо заявлял, что она беременна от его брата. Сам он не собирался становиться отцом, и ей была интересна причина. Она подумала, что интересоваться Константином опасно, но тут же напомнила себе, что, хочет он этого или нет, они связаны навсегда. Самое опасное уже случилось.

При мысли об этом ее бросило в дрожь.

Морган легла спать, но даже во сне ее преследовал волнующий образ Константина. Ее разбудил стук в дверь, она резко поднялась и обнаружила, что уже наступило утро.

Двустворчатая дверь распахнулась, и в спальню вошел человек с подносом. Это была не горничная, а Константин. Он был гладко выбрит и аккуратно причесан. На нем был темный костюм. Под его глазами залегли тени, и она предположила, что он плохо спал ночью.

— Доброе утро, — вежливо сказал он.

Сцена показалась ей такой нелепой, что она рассмеялась.

— В чем дело? — нахмурился он.

— Ты принес завтрак и пожелал мне доброго утра. Оказывается, в тебе есть что-то человеческое.

Он выпрямился, его губы сжались в тонкую линию.

— На твоем месте я бы не обольщался на этот счет.

У нее сдавило горло.

— В ту ночь в моей постели определенно был человек.

— Ты никогда не читала мифов, Морган? Даже монстры могут заниматься любовью.

Вспомнив обе ночи страсти, она подумала, что он определенно не был монстром.

— Я принял решение, — произнес Константин серьезным тоном, и у Морган перехватило дыхание. — Мы поженимся.

— Что?

— Это вполне логично, Морган. Твои дети члены моей семьи. Они будут носить фамилию Камарас. Ты можешь не сомневаться в том, что я буду их защищать.

— Как их дядя или как их отец?

— Я позабочусь о том, чтобы они знали об Алексе. Чтобы они знали, кто их отец.

— Что, если их отец ты?

— Нет.

— Ты так в этом уверен?

Морган увидела боль, затаившуюся в глубине его темных глаз, и у нее защемило сердце.

— Алекса больше нет, и он не сможет о них заботиться. Это буду делать я, их родной дядя. Я буду рассказывать им об их отце. У Алекса было много недостатков. Он тебе изменил, и я понимаю твои чувства. Но во многом он был лучшим из всех нас. Он был веселым, добрым и…

Его голос сломался, и он сглотнул. Каким бы холодным и черствым ни казался Константин, он любил своего брата и тосковал по нему.

— Я знаю, — сказала Морган.

Алекс был подобен солнцу, которое освещало все вокруг. Скорее всего, она была бы несчастна, если бы вышла за него замуж. Потому что солнце не может светить только одному человеку.

Он не смог бы хранить ей верность, а она не смогла бы терпеть его измены.

Она знала, что Алекс не хотел сделать ей больно. Что он не был жестоким. Он просто был человеком увлекающимся, и, когда что-то вызывало у него интерес, ничто его не могло остановить. Он привык жить на полную катушку, и его жизнелюбию можно было позавидовать. Было несправедливо, что его жизнь оборвалась так рано.

Алекс не был отцом двойняшек, которых она носила под сердцем, как бы этого ни хотел Константин. Он цеплялся за это, не допуская даже мысли о том, что Морган могла забеременеть от него.

Ему было это нужно, в то время как она хотела, чтобы он знал, что был ее единственным мужчиной. Что ее влекло к нему с самого начала, но она боялась это признать.

Она молчала, потому что боялась, что Константин отвергнет ее и детей. Разрывалась между желанием сказать правду и скрыть ее.

— Я не злюсь на Алекса. Как я могу на него злиться? — сказала Морган.

Это была правда. Благодаря измене Алекса она не совершила ошибку и не вступила в брак, который сделал бы ее несчастной.

И вот сейчас перед ней стоит брат Алекса и предлагает ей стать его женой.

Нет. Судя по его тону, он требует, чтобы она стала его женой.

— Ты хочешь мне сказать, что, если мы поженимся, ты не будешь отцом моим детям?

— Да. Я буду их дядей. Человеком, который будет их обеспечивать и защищать. Человеком, который будет им рассказывать об их отце.

— Разве у меня есть выбор?

Морган понимала, что выбора у нее нет, и ей придется стать женой Константина. Он человек богатый и влиятельный, и у нее, бывшей официантки, нет ни средств, ни связей, чтобы ему противостоять. Ему не составило бы никакого труда забрать у нее детей и получить право опеки над ними. Анализ ДНК покажет, что он их отец.

— Мои родители обрадуются, — сказал он. — Если мы поженимся, они будут видеть, как растут дети Алекса, смогут проводить каникулы вместе с ними.

— Зачем нам с тобой для этого жениться? Я разрешала бы им навещать внуков в любое время, забирать их на каникулы.

— Как ты собираешься растить детей? Ты только что окончила университет. Ты уже нашла работу?

— Нет, — грустно ответила Морган.

Изучая гостиничное дело, она представляла себя в будущем менеджером одного из фешенебельных отелей Бостона. Эта высокооплачиваемая работа позволила бы ей общаться с интересными людьми, приобрести со временем нормальное жилье и стать свободной и независимой.

Теперь, когда она ждет двойню, ей придется забыть о своих мечтах. Камарасы вряд ли позволят ей работать.

— У тебя нет выбора, Морган. Тебе придется выйти за меня замуж, хочешь ты этого или нет.

— Когда мы поженимся?

— Как можно скорее. Ты беременна. Зачем тянуть время?

— Где пройдет церемония?

— В доме моей семьи.

— Этот дом подходит для…

— В Греции, — перебил ее он.

— В Греции?

— Да.

— Но у меня даже нет загранпаспорта.

— Это не проблема. Я позабочусь о том, чтобы ты его получила в ближайшее время.

— Как ты собираешься это сделать? Загранпаспорт не выдают сразу после подачи заявления.

— Думаю, ты скоро убедишься, что я