Казалось бы, Мэтью должен был быть счастливым и довольным, но это было не так. Когда турнир закончился, он покинул остальных и в одиночку отправился к старому каменному колодцу на другом конце площади. Сжав губы и глядя в землю, он старался не замечать окружающих.

С болезненной чувствительностью Мэтью думал о том, о чем, как ему казалось, все перешептывались у него за спиной, и опасался, что эти толки дойдут до ушей отца. Победа, несмотря на все ее изящество, не согревала сердца Мэтью. Его вырвало при людях, и теперь все будут думать, что он трусил. Рано или поздно этот слух распространится, и мысль об этом удручала подростка. Хотя большинство людей вряд ли помнило о такой мелочи, она разрослась до размеров важнейшей проблемы в воображении застенчивого семнадцатилетнего юноши.

Он вытащил ведро из колодца и снял с крючка жестяной ковшик. Опорожнив его в третий раз, Мэтью услышал шаги за спиной, обернулся и увидел двух людей, шедших к нему.

– Как ты себя чувствуешь, Мэт? – заботливо спросил Джайлз.

– Отлично, Джайлз. А ты как?

Во втором человеке Мэтью узнал одного из солдат, которых видел в тот день. Он был примерно одного роста с Джайлзом, но плотнее и явно старше не на один год. Если не считать заметного шрама над левым глазом, его лицо чертами и оттенком кожи было очень похоже на лицо Джайлза. Мэтью уже не раз слышал, как девондейлские девушки с восхищением обсуждали вьющиеся каштановые волосы и красивое лицо Джайлза, и приписывал их мнение недостатку вкуса.

– О, извини – это мой брат Террен, – сказал Джайлз, представляя их друг другу.

Не зная, как себя держать, Мэтью с отсутствующим выражением на лице пожал руку Террену. Выплеснув остаток воды на землю, он снова наполнил ковшик и протянул Джайлзу, который почему-то не сразу его взял. Сначала он внимательно посмотрел на Мэтью, а потом все-таки принял ковшик и жадно проглотил всю воду. Его брат пить не хотел.

– Хорошо ты провел последний поединок, – сказал Джайлз. Его брат согласно кивнул.

– Спасибо, – ответил Мэтью. Комплимент удивил и насторожил его.

– Ты его победил тактически, – сказал Террен. Его слова прозвучали как утверждение.

– Мне повезло, – осторожно ответил Мэтью.

– Повезло? – Солдат нахмурил брови, будто на мгновение задумался над словами Мэтью. – Нет, – сказал он, медленно покачивая головой. – Мне кажется, везение тут было ни при чем. Роузон тоже так считает. Он даже нарочно привел меня посмотреть ваш поединок.

«Роузон? Сколько же людей наблюдало за моим поединком?» – с удивлением подумал Мэтью. Ему казалось, что все было очень просто, – он всего лишь придерживался придуманного им плана.

– Что ж, я пожелал бы тебе удачи, но ведь ты вроде бы в следующий раз с моим братом будешь биться… Так что, – произнес солдат, одновременно хлопая по спине обоих подростков, – скажу только, что рад был с тобой познакомиться, молодой человек. – Он повернулся к Джайлзу, ласково взъерошил его волосы и добавил: – А с тобой мы еще увидимся.

Затем Террен двинулся назад на площадь, но крикнул еще через плечо:

– Желаю вам обоим хорошего поединка.

Как это ни удивительно, Мэтью почувствовал, что это было искреннее пожелание.

– «Молодой человек»! Да он всего на четыре года нас старше! – фыркнул Джайлз, когда его брат ушел.

– Он вроде бы хороший, – неуверенно заступился за Террена Мэтью.

– Да, хороший. Я хочу сказать, Террен мой брат и все такое, но временами он слишком уж важничает. После смерти отца он растил меня с сестрой и поэтому теперь все время пытается казаться старше, чем на самом деле.

Мэтью не знал, что у Джайлза есть сестра и что его отец умер. Он почувствовал, что совесть упрекает его: он ведь старался Джайлза возненавидеть, а тот ведет себя так дружелюбно.

– Понятно. Извини…

Но Джайлз только небрежно махнул рукой:

– Ничего. Не так уж он и важничает, в конце концов… Хорошо бы тебе познакомиться с моей сестрой Леей. Она на два года моложе меня, а уж хлопотунья такая, какой моя мать никогда не была.

– Была?

– Ну да – и мать, и отца убили, когда мне было лет девять.

Мэтью уставился на него – он и не подозревал, что родители Джайлза умерли.

– Они возвращались из Тирон-Фела, где живет моя тетка Шила. У нее как раз родился ребенок, и мать решила, что было бы хорошо побыть с ней неделю, пока она не встанет на ноги.

Мэтью захотелось что-нибудь сказать, но он никак не мог найти подходящие слова.

– Но они так до дома и не добрались – наткнулись на шайку разбойников. Мой дядя с товарищами нашли их через три дня. Им перерезали горло и ограбили.

– Джайлз, я…

– Глупо, правда, грабить тех, у кого и денег-то никаких нет? Они несли еду и пеленки для младенца.

Мэтью не придумал ничего лучше, как тупо повторить:

– Джайлз, прости, пожалуйста. Я и не подозревал…

Он относился к Джайлзу как к одному из членов команды противников, но теперь обнаружил, что тот начинает ему нравиться.

Выпив еще ковшик воды, Джайлз тряхнул головой, отгоняя воспоминания:

– Собственно, я не об этом собирался поговорить. Не знаю, честно говоря, почему я начал…

– И моя мать умерла, когда мне было девять лет, – сказал Мэтью и немедленно почувствовал себя очень неловко.

Джайлз взглянул на него и произнес:

– В странном мире мы живем.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга, а потом произошло нечто неожиданное – они оба принялись смеяться.

– Да уж, страннее не придумаешь, – согласился Мэтью.

– Слушай, Мэт, я знаю, ты заметил, как эти два болвана рассказывали Джеррелу Роузону и мне о том, что с тобой стряслось.

Улыбка на лице Мэтью погасла, и к нему вернулась привычная настороженность.

– Ну так вот, забудь об этом, понял? Это все ничего не значит. Они просто ослы. Ты знаешь, что Джеррел им ответил? – спросил Джайлз.

– Не знаю, – промямлил Мэтью.

– Джеррел им ответил, что он никогда не мог совладать со своим желудком перед каждой битвой, в которой участвовал. Ты только представь себе – ведь это сам Джеррел Роузон!

И действительно, Мэтью было не просто в это поверить. Казалось, что волноваться Джеррел Роузон способен не больше чем гранитная глыба. Вдобавок он считался одним из выдающихся полководцев Элгарии. «Джеррела Роузона тошнило перед боем?»

– Клянусь честью, Мэт. Он именно так и сказал, да еще и прибавил кое-что… гм… что в таком порядочном обществе я не смею повторить.

Мэтью недоверчиво посмотрел на Джайлза, но не обнаружил ни малейшего признака насмешки или коварства. Совсем напротив. Неожиданно вся история стала казаться ему просто смешной, а это было совершенно невероятно для такого стеснительного паренька, как Мэтью. Оба подростка снова принялись хохотать, хотя ни один не мог сказать, из-за чего они смеются.