— Это мне и нравится больше всего. Никаких связей, никаких обязательств.

— Ну, а в любви у вас тот же принцип? — шутливо спросил он. — Ничего серьезного?

Сэм передернула плечами, стараясь не выдать волнения.

— Серьезного? Упаси Господь! Люди сходятся, чтобы им было веселее.

— То есть? — Он бросил на нее ироничный взгляд. — Череда ничего не значащих увлечений, выходит так?

— Да нет же, — густо покраснев, возразила Сэм. — Это-то как раз совсем не весело.

— Я тоже так думаю, — саркастически рассмеялся он.

Эйдан нахмурился и замолчал. Интересно, о чем он думает, недоумевала Сэм. Может, о своем брате? Чья личная жизнь как раз и состояла целиком и полностью из ничего не значащих увлечений. Он брал от жизни все, стремясь испить свою чашу до дна. Словно предчувствовал, что ему отпущен недолгий век.

От этой мысли Сэм стало немного грустно, и она задумчиво посмотрела в окно. Взгляд ее был обращен в себя, а мимо проносились огороженные замшелыми каменными стенами луга, на которых то тут, то там лениво пощипывали жесткую траву коровы и овцы. Вдалеке, на самом горизонте, синеватой дымкой виднелось море, яркими бликами отражая солнечные лучи.

Сэм украдкой взглянула на Эйдана, не отрывавшего взгляд от дороги. Его руки легко и уверенно держали руль… те самые руки, которые вчера вечером ласкали ее, пробуждая чувства, которых она в себе и не подозревала.

Опомнившись, Сэм прогнала воспоминание прочь. Стоило подумать о том, что, пока он целовался с ней на террасе, его ничего не подозревавшая подруга находилась всего в нескольких шагах от них, и она тут же спустилась с небес на грешную землю. Ведь это служило лишним подтверждением того, что он за человек: эгоистичный сластолюбец, полагающий, что женщины существуют только для того, чтобы удовлетворять его прихоти и тешить не в меру раздутое самолюбие.

Они свернули с шоссе и через несколько минут остановились у дверей больницы. Пока Эйдан парковал машину, Сэм неожиданно пришло в голову, что, возможно, придется сказать врачу о ее подозрениях насчет беременности. Не хватало только, чтобы об этом стало известно Эйдану!

Поспешно отстегнув ремень безопасности, Сэм одарила его лучезарной улыбкой:

— Что ж, огромное спасибо, что подвезли. И вам вовсе не обязательно меня ждать: возможно, на это уйдет больше часа, а у вас наверняка полно дел.

— Не глупите. У меня достаточно времени, и я хочу убедиться, что с вами ничего серьезного.

— Разумеется, ничего, — резко отозвалась она. — Не делайте из мухи слона.

— Ладно, только пусть нам это подтвердит доктор, идет?

Сэм ошеломленно застыла. И как прикажете разговаривать с типом, который не привык считаться ни с чьим мнением, кроме собственного? Чувствуя, что вот-вот взорвется, она вышла из машины и, гордо вскинув голову, зашагала прочь. Не хватало еще, чтобы он предложил ей сесть в кресло-каталку, с него станется!

Врач, миловидная блондинка с аккуратным шиньоном на голове, внимательно осмотрела царапину на лбу, проверив, нет ли еще ушибов и посветив девушке в глаза лампочкой.

— По-моему, ничего серьезного, — с улыбкой сообщила она, — но на всякий случай сделаем рентген.

— Рентген? — неуверенно переспросила Сэм. — А это обязательно?

— Вы беременны?

— Не знаю, — Сэм с опаской взглянула на дверь смотровой, за которой должен был находиться Эйдан. — Я хочу сказать… я еще нигде не проверялась, но… возможно, это так.

Доктор ободряюще улыбнулась.

— И сколько недель?

— Шесть — почти. Кажется. Я, правда, не уверена. Но… он ничего не должен знать, — она указала взглядом на дверь.

— Это ваш муж? — удивленно нахмурившись, спросила врач.

— Ничего подобного! — взволнованно воскликнула Сэм. — Он мне даже не приятель, вообще никто. Просто… он владелец коттеджа, который я снимаю. Когда со мной все это приключилось, он как раз тоже был на пляже и вызвался сам привезти меня сюда.

— Понимаю. Весьма великодушно с его стороны. Но, разумеется, ему не обязательно быть в курсе всего, если вы не хотите. И не беспокойтесь из-за рентгена. Мы будем осторожны, чтобы не повредить ребенку. Но, возможно, вам лучше будет сходить еще и к своему доктору, чтобы не было сомнений.

Сэм машинально кивнула. Ребенок. И вдруг ощутила уверенность, подсказанную древними, как сама жизнь, инстинктами. Незачем идти к врачу: она и так знает, что у нее скоро родится ребенок.

— Вам нехорошо?

— Нет, нет, все нормально, — с трудом выговорила Сэм. Она была шокирована. Так много предстояло обдумать. Как она сумеет одна вырастить малыша? Но что бы ни было, сумеет, решительно поклялась она себе.

Рентген занял совсем немного времени. Через полчаса она уже снова была в смотровой, разглядывая странные черно-белые снимки собственного черепа. Эйдан тоже был здесь. Его присутствие немного смущало Сэм, но спорить с ним было бесполезно.

— Как я и думала, — весело объявила доктор, — никаких следов перелома нет.

— А головокружение? — поинтересовался Эйдан.

— Должно быть, это просто от полученного стресса.

Сэм победно взглянула на Эйдана.

— Значит, мне можно ехать домой?

— Да, но только если в ближайшие сутки за вами кто-нибудь присмотрит. Если снова возникнет головокружение или заболит голова, немедленно возвращайтесь к нам.

— Отлично, — не дожидаясь, пока Сэм ответит, сказал Эйдан. — Она может побыть в гостинице.

— Вовсе не обязательно… — торопливо начала девушка, едва не поперхнувшись от неожиданности.

— В коттедже вам оставаться нельзя, — голос Эйдана не терпел возражений.

— Конечно, вам нельзя оставаться одной, — присоединилась к нему и доктор, одарив Эйдана, как показалось Сэм, чересчур доверительным взглядом. — Иначе нам придется поместить вас на ночь в больницу.

— Незачем понапрасну занимать место в палате. Вы прекрасно переночуете в отеле, — настойчиво сказал Эйдан.

Назад они возвращались молча. Сэм все еще находилась под впечатлением того, что недавно узнала, и Эйдан не тревожил ее расспросами. Лишь изредка бросал на нее осторожный взгляд, проверяя, не уснула ли она.

Так они и молчали, пока не свернули на дорогу в поселок.

Был полдень, и под яркими лучами летнего солнца море переливалось всеми оттенками синевы: от ярко-голубого посреди залива до темно-синего в тени скалистых уступов и нежно-бирюзового у самого берега, где волны, пенясь, накатывались на песчаный пляж.

— Кажется, я понимаю, почему вы так любите это место. — Эйдан притормозил, пропуская через дорогу семейство отдыхающих с рожками мороженого в руках. — Но летом, пожалуй, бывает слишком людно.