Они встали с одеяла и неторопливо пошагали обратно в бунгало.

– Неплохо провели вечер, да? Посмотрим, какой фильм они покажут завтра.

– Конечно, – отозвалась Аддисон, чувствуя, как внутри все переворачивается от тревожного ожидания. Что будет дальше?

Но Калеб лишь поцеловал ее в макушку и направился в спальню.

Аддисон сначала ощутила облечение, а потом – сожаление. Разве муж не должен был позвать ее присоединиться к нему в постели?

Очарование этой ночи было разрушено. Аддисон осторожно улеглась на постель подле Тристана и всю ночь беспокойно проворочалась.

Прошлым вечером Калебу на какой-то момент показалось, что отношения с Аддисон снова наладились или вот-вот наладятся. Но его не оставляло странное чувство: будто она что-то скрывает от него. Раньше такого не было. А может, он просто мало обращал внимания на нее? С того момента, когда жена выдвинула свой ультиматум, Калеб подмечал все: ее прическу, одежду, взгляд, порой кажущийся отсутствующим, малейшее изменение выражения ее лица. Временами кажется, будто она хочет что-то сказать, но Аддисон тут же плотно сжимает губы. А главное, от нее словно веет печалью, даже когда она улыбается или смеется. От этого сердце Калеба сжимается.

Неужели в том, что жена так грустна, виноват он?

Только бы не это!

Может, в ее жизни появился другой мужчина, и она специально затеяла эту поездку, чтобы проверить, хочет ли сохранить свой брак?

От таких мыслей в душе разгоралась ярость. Невыносимо было думать о том, что Аддисон полюбила другого. Но она всегда была верной женой.

А что же тогда так ее тревожит? Не убила же она кого-то? Аддисон на это не способна. И на любое другое преступление она бы тоже не пошла. Может, у нее проблемы с работой? Но она ведь сама сказала, что собирается нанимать себе помощника, потому что ее бизнес растет.

А если тут замешаны финансы? Вдруг она тайком набрала кредитов? Но это смешно. На их банковском счету полно денег.

В результате Калеб так и не смог решить, из-за чего Аддисон кажется такой расстроенной. Впервые за последние несколько лет ему хотелось думать не о работе, а о семье, о своей жене.

Уже второй раз подряд он встречал рассвет на Бора-Бора. Небо окрасилось в красные, оранжевые и персиковые тона. Воистину, этот остров – самое прекрасное место на свете!

Калеб кинул взгляд на часы. Наверное, за стойкой администратора уже кто-нибудь дежурит. Нужно кое-что сделать…

К тому времени, когда Калеб вернулся в бунгало, официант успел принести завтрак.

– Эй, ребята, завтракать! У нас на сегодня замечательные планы!

– Неужели? – Аддисон села в постели и потерла глаза руками.

– Я заказал для нас экскурсию на лодке вокруг острова. Нам предстоит повидать скатов и акул. А в детский центр Тристан отправится сегодня после обеда. Я договорился с воспитателем.

– В таком случае нам пора вставать.

На лице Аддисон было написано удивление.

После завтрака, пока она принимала душ, Калеб намазал сына солнцезащитным кремом и одел для экскурсии на лодке. Аддисон вышла из ванной в длинном розовом платье, под которым угадывался купальник. На голове у нее красовалась шляпа с широкими мягкими полями, а на носу – темные очки.

– О, отлично! Ты уже собрал Тристана! – Она взглянула на мужа с подозрением. – Даже не знаю, что и думать об этом плавании среди скатов и акул. Точнее, знаю.

Калеб рассмеялся:

– Не беспокойся! Уверен, это абсолютно безопасно.

– Я буду плавать с акулами? – изумился Тристан.

Отец рассмеялся и вскинул его к себе на плечо.

– Может быть. Посмотрим. – Он нагнулся и взял игрушечное ведерко и совочек сына. – Давай захватим это с собой. Наверняка мы причалим к какому-нибудь пляжу и построим там замок из песка.

Вскоре они все вместе, надев спасательные жилеты, сидели в сделанном из полированного дерева традиционном таитянском каноэ, рассчитанном на десять человек. На его корме был прилажен мотор.

К Коннорам присоединились еще несколько туристов. Хотя лодка и казалась маленькой, пассажирам в ней было достаточно удобно.

Калеб наклонился к Аддисон, сидящей перед ним с фотоаппаратом в руках, и произнес:

– Цвета здесь кажутся нереально яркими, правда? Она кивнула и оперлась спиной о грудь мужа.

Воды лагуны казались еще голубее на фоне зелени пальм и белизны песчаных пляжей. Куда ни глянь, каждый вид – словно прекрасная картина. А над лагуной возвышалась скалистая гора Отеману с заросшими растительностью склонами. Вокруг лодки сновали различные тропические рыбы.

Вскоре каноэ причалило к одному из маленьких островков атолла, называемых здесь «моту», и гид собрал для экскурсантов свежие фрукты прямо с деревьев.

На этом островке туристы провели целый час и перекусили фруктами и блюдами из рыбы. Калеб успел поиграть с Тристаном на берегу, сооружая замок из песка. Аддисон сидела рядом с ними, поджав ноги и наблюдая за мужем и сыном. Потом она подозвала Тристана и что-то прошептала ему на ухо. Тот озорно взглянул на отца.

– Отличная идея!

Калеб почуял неладное.

– Что происходит?

Аддисон улыбнулась и встала.

– Ничего. Просто я рассказала Тристану про свое любимое воспоминание из детства. Мы с сестрой как-то закопали папу на пляже по шею в песок.

Тристану не нужно было повторять дважды: он уже начал с энтузиазмом ковырять песок своей пластмассовой лопаткой. Калеб рассмеялся. К его смеху присоединился их гид и остальные туристы.

– Похоже, мне не отвертеться? – спросил Калеб, обняв жену за плечи.

Она широко улыбнулась в ответ:

– Ни за что!

Это была ее первая искренняя улыбка за все время их пребывания на Бора-Бора. Сегодня Аддисон казалась более расслабленной и спокойной. «Если для того, чтобы заставить ее смеяться, нужно быть закопанным в песок, я готов подвергаться этому хоть каждый день!» – подумал Калеб.

Удивительно, как спорится работа, когда тебе помогают. Вскоре в песке была выкопана яма – пусть не очень глубокая.

Забравшись в нее, Калеб подначил окружающих:

– Ну давайте, покажите на что вы способны!

Его начали засыпать песком. Тристан, исполненный восторга, тоже старался помогать, как мог. Когда Калеба закопали по шею, Аддисон достала свой фотоаппарат.

– Тристан, давай я сниму тебя на фоне этой большой башки, торчащей из песка.

– Так, говоришь, я башковитый? – шутливо спросил Калеб.

– Конечно, – ответила она, щелкая камерой.