Инспектор покачал головой:

– «Совпадение»… Только подумайте, мистер Поллард: зачем понадобились пилюли? Это сильно усложняло убийце задачу: допустим, заставить проглотить можно под дулом револьвера, под угрозой немедленной смерти. Допустим же, он готов был рискнуть собственной жизнью, чтобы эти трое почувствовали все то, что испытал отец, лишившись сына. Но отчего в третий раз он позволил себя поймать?

– Закончил что хотел и решил сдаться?

– Но почему просто не пришел с повинной? Зачем усугублять свою вину – и в то же время оставлять настолько явные доказательства? Впрочем, это все домыслы, а я и так отнял у вас время. Поэтому, говоря коротко: да, я прибыл сюда, чтобы увидеться с этим человеком. И возможно, предотвратить еще одно убийство.

Помощник шерифа хлопнул ладонями по столу и поднялся. Снял шляпу с гвоздя, надвинул на лоб.

– Ну, – сказал, – удачи, мистер Хук. Теперь я вижу, что вы славный малый и воду мутить не собираетесь. Как его зовут-то, этого вашего циркача? Облегчу вам жизнь, велю, чтобы мои ребята нашли и привели к вам… если, конечно, он еще жив. У нас тут, знаете, не минеральные воды, всякое случается.

Инспектор тоже поднялся, посмотрел собеседнику прямо в глаза:

– Роберт Радзинович.

– Что?! – рявкнул мистер Поллард. Все в зале обернулись, и тогда он в ярости махнул рукой – Чего вылупились?! Заняться нечем?!

– Слушай, Нос…

– Еще слово – и я расквашу тебе твой нос, Ромео! А вы, – прошипел он инспектору, – прекратите играть со мной в эти ваши игры. Думаете, я не знаю, кто у меня есть, кого нет. Сюда никогда – слышите, никогда! – не привозили человека по имени Роберт Радзинович.

– Жаль, – спокойно сказал мистер Хук. – Жаль, что я невольно ввел вас в заблуждение. Но если не привозили, стало быть, и тревожиться не о чем. Выходит, я зря потратил время. Когда, вы говорите, прилетит следующий скайвал?

Помощник шерифа смерил его взглядом и внезапно усмехнулся. Выглядел он как человек, который снова полностью владеет ситуацией.

– Выйдем-ка. Здесь слишком душно. Вдобавок мы мешаем джентльменам вкушать плоды их полуденного, совершенно законного отдыха.

Он шагнул к двери, обернулся:

– Вы ведь не боитесь меня, мистер Хук?

На Канатчиковой улице – главной улице Плевка – было солнечно, пусто и душно. У мистера Полларда тотчас вся рубашка покрылась пятнами. Он повел плечами, как будто хотел стряхнуть ее с себя вместе с кожей.

– Поясню кое-что, – сказал он негромко. Стоял, заложив пальцы больших рук за пояс, смотрел вдоль улицы, на игуан, валявшихся в пыли, точно коровьи лепешки. На инспектора не смотрел. – Как я уже говорил, в Хокингленде есть три категории людей. Преступники, шлюхи и неудачники. – Он сплюнул себе под ноги, обернулся. – Разве я похож на неудачника, мистер Хук? Или, может, на шлюху? Нет – как и большинство местных, я попал сюда за дело. Те трое ваших юнцов – сколько они отсидели? Года два, три? Я здесь шесть с половиной лет. Без поблажек, без особых условий. Я не сразу стал тем, кем стал. Теперь у меня есть семья. Через неделю я выйду из минуса в ноль, а там – начну наращивать свои акции. Я законопослушный гражданин, мистер Хук. Не всегда согласен с законом, но после того, как приехал сюда, закон я ни разу не нарушал. И не нарушу. Можете не беспокоиться за жизнь циркача… да и за свою тоже. Отдаю должное вашей проницательности. И вашему… таланту.

– Боюсь, вы неправильно…

– Оставьте, инспектор! Все я правильно – и понял, и оценил. Разыграно как по нотам. Подловили, чтоб вас!.. А теперь уж – какой мне смысл прикидываться? Скажите только одно: как вы меня вычислили?

Мистер Хук рассеянно пожал плечами.

– Я нашел бывших одноклассников бывшего мистера Радзиновича. У одного сохранилась фотография всего класса, за год до выпуска. А потом я увидел вас.

– Браво! Отличная работа, инспектор! Но давайте договоримся вот о чем: Роберт Радзинович был тем еще подонком. Он умер в Нью-Лондоне, вскоре после известного нам обоим поступка. Он умер – и появился Питер Поллард, тоже, в общем-то, не святой, но по крайней мере честный человек. Да-да, мистер Хук, честный! Преступник? Безусловно. Но – искупивший хотя бы часть своей вины. Питер Поллард не станет преследовать того, кто прикончил его когдатошних дружков. Хотя бы потому, что это дружки не его, а Радзиновича. Питер Поллард предпочел бы, чтоб циркачу скостили срок и вернули его на Остров. Но если циркач решит остаться здесь – пусть живет, никто его не тронет.

– А если, – спросил инспектор, – этот господин останется здесь и попытается убить Роберта Радзиновича? Чтобы восстановить справедливость так, как он ее понимает?

Помощник шерифа сощурился, глядя на круживший в небе силуэт жальвороны.

– Сколько он здесь уже, этот мистер? Месяцев пять? И до сих пор даже не попытался? Вы умный человек, но и он, похоже, не дурак. Поговорите с ним, задайте свои вопросы. И убедитесь, что он передумал. А если нет – объясните, что опоздал. Просто опоздал.

Питер Поллард снял с Красавчика кожаный наголовник, отвязал и перекинул поводья через голову. Дал страусу напиться из поилки, затем запрыгнул в седло.

– Нужна будет помощь – спросите в ратуше. Да, имя-то вы мне хоть назовете?

– Дэвид Шлоссман.

– Шлоссман, Шлоссман… – Он нахмурился. – Погодите, неужели Ловкач Дэвид? Вот ведь как… Он вернется со дня на день, уехал с шерифом на охоту. Поговорите с ним, инспектор. Клянусь собственным ошейником, вы напридумали себе много лишнего. Совпадение забавное: он и я, в одном городке… но нет, уверен, это именно что совпадение. – Он коснулся края своей шляпы – Хорошего дня, мистер Хук. И добро пожаловать в Хокингленд.

Красавчик встряхнул крыльями и размашистой рысью двинулся в сторону площади. Питер Поллард держался в седле прямо, ни разу не оглянулся. Ему кивали прохожие – он кивал в ответ, а с портнихой, госпожой Шелдон, даже перекинулся парой-тройкой слов.

Инспектор наблюдал за ним, сложив руки на груди. Затем, когда помощник шерифа добрался до площади и вошел в здание ратуши, мистер Хук вернулся в «Курносую». Заплатил за обед, проигнорировав неубедительные возражения Барни Скорпиона. Затем подсел к старому Тому и спросил, не откажется ли тот выпить с ним по кружечке-другой.

Том, разумеется, не отказался.

Миражные Пустоши начинались сразу за рекой – и с окраины Плевка было видно, как встают над ними призрачные башни, колоннады, шпили храмов. В вечерних сумерках они мерцали малиновым, лимонным, антрацитовым; переливались, на миг пропадали, затем вспыхивали снова. Были похожи на коралловые рифы или гнезда термитов – если, конечно, те и другие на самом деле выглядели так. Разумеется, мистер Хук видел их только на картинках и фотоснимках. Как и все люди на Виктории.